Он остановил машину, и ошеломленная, униженная Калера не сразу поняла, что это ее дом. Она расстегнула ремень безопасности, трясущейся рукой нащупала ручку двери, но рука Дункана остановила ее.

– Открой глаза, Калера, – почти закричал он, – он просто больной, но вместо того, чтобы лечиться, он меняет жену… Начало уже положено: он вмешивается в твою жизнь и пытается приучить тебя к этому!

– У него есть право вмешиваться, он ведь скоро будет моим мужем.

– Это он хочет, чтобы ты так думала. Я знаю, тебе нужна защита, поэтому ты и выходишь за него замуж, но он запрет тебя в клетку. Стив никогда не поверит на слово в твое безупречное поведение!

– Это что, такое дружеское предупреждение?!

– Я нарушаю обещание, рассказывая все это тебе. Просто не хочу, чтобы ты и дальше позволяла делать из себя дурочку.

Должно быть, он имел в виду обещание, данное Терри, подумала Калера, ощутив легкий укол ревности.

– Благодарю, но я предпочитаю судить по информации, полученной из первых рук, а не от кого-то постороннего, – сказала она, выскакивая из машины и направляясь к дому.

Он крикнул ей вдогонку:

– Тогда спроси его, почему он не хочет встречаться с Майклом? Он вбил себе в голову, что Майкл не его сын, а мой!

Он не стал ждать, пока она войдет в дом, и рванул машину с места…

Калера нервно провела руками по жестким складкам своего красного платья из тафты, ее глаза обежали блистательную толпу, собравшуюся по приглашению Стивена. Большинство из них она видела впервые в жизни и сомневалась, что сможет узнать их в следующий раз. Они набились в зал с мраморными колоннами и кружились в танце под музыку живого оркестра на танцплощадке. Некоторые выходили на террасу, где были накрыты столы.

Калера думала, что внутренне готова к напряжению, которое испытывала от этого чинного празднества по случаю помолвки, но теперь она поняла, что ошибалась. Не в последнюю очередь в этом было виновато сомнение, закравшееся ей в голову на прошлой неделе. За это время оно только укрепилось, возросло и наполняло ее тревожной неуверенностью относительно своего будущего.

Но она могла гордиться тем, что, несмотря на все усилия Дункана вселить в нее панику, она смогла избежать поспешных решений. После стычки, произошедшей в прошлую субботу, она не бросилась к Стивену с необоснованными и злыми обвинениями, как того ждал от нее Дункан. Она не стала делать театральных жестов и не отменила помолвку за неделю до роскошного праздника, на который Стивен потратил уйму времени и сил. Что бы там ни было в его прошлом, Калера не считала, что он заслуживает такого безжалостного обращения.

Возможно, для Дункана это был подходящий способ опрометчиво расправляться со своими проблемами и подчинять себе ситуацию… но Капере это было несвойственно. Она предпочитала углубляться в себя и тщательно рассматривать вопрос со всех точек зрения, прежде чем предпринимать какие-либо действия. Сперва она хотела понаблюдать и сделать окончательные выводы, только тогда она сможет быть уверенной насчет окончательного выбора. В ее жизни бывали случаи, когда проблемы рассасывались сами собой, потому что она не воспринимала их всерьез, и страхи утихали, потому что она не давала им развиться.

К сожалению, сейчас ситуация была совсем другой.

На работе она пыталась сохранять свое прежнее равновесие перед лицом все новых и новых проблем. Сначала Дункан внезапно решил вопрос о секретарше, причем в пользу той, которой даже не было в списке претенденток. Он моментально назначил ее на должность и в тот же день представил Калере.

Беттина Фишер была двадцатилетней грудастой выпускницей университета, она носила обтягивающую одежду и минимум белья под ней. Кроме того, у нее были явные проблемы с правописанием. В первый же день она умудрилась потерять несколько документов. Печатала она, правда, быстро, но и болтала так же.

Калера скрипела зубами и едва удерживалась от того, чтобы не наорать на нее. Калера была уверена, что хохотушка Беттина не продержится и недели после того, как уйдет ее предшественница. Ей не помогут даже полуголые грудь и зад, которыми притворно восхищался Дункан, зная, что Калера может его услышать.

Другим неприятным нововведением в «Лабиринте» было усиление охраны и повышение уровня секретности технических разработок компании, которое не касалось лишь Брайана Истмана и самого Дункана. Местные хакеры расценили это как прямой вызов, и в офисе вовсю заключались пари, кому быстрее удастся вторгнуться в святая святых «Лабиринта». Между тем Брайан и Дункан постоянно переговаривались шепотом, и когда у Каперы внезапно прибавилось дополнительных заданий после пяти вечера, стали ходить слухи, что работа будет продолжаться всю ночь.

– Еще шампанского, мадам? Калера вздрогнула.

– Да, пожалуйста, – ответила она официанту. – Спасибо. – Она слегка покраснела, вспомнив замечание Стивена, что не обязательно благодарить обслуживающий персонал. Сам он его просто игнорировал, принимая безупречный сервис как должное.

Зал был пышно украшен цветочными гирляндами, в которых преобладал красный цвет, почти того же алого оттенка, что и ее платье. Она знала, что должна появляться то тут, то там, демонстрируя себя друзьям Стивена. Она провела среди них более двух часов, и у нее уже болело горло от необходимости при разговоре перекрикивать общий шум.

Мужчины почти без исключения были в черных фраках, зато наряды женщин переливались всеми цветами радуги и поражали разнообразием фасонов. Но все вместе они сливались в одну неразличимую толпу, и это утомляло.

Она заметила, как среди блеска шелков и бриллиантов мелькнули перья и кружево, и невольно улыбнулась. Это были Сильвер и Крис, их костюмы ясно показывали, как вольно можно истолковать указание «Форма одежды парадная». Ее родители полностью использовали возможность насладиться бесплатной едой и шокировали гостей своим видом. Бедная Мэдлин чуть не упала в обморок от голубого кафтана Криса. Но она была слишком деликатна, чтобы показать гостям свое недовольство, и представила их остальным как эксцентричных чудаков.

Калера сделала долгий глоток шампанского и тут увидела Стивена, который шел вдоль террасы, озираясь по сторонам. Очевидно, он искал ее.

Она внимательно смотрела на его высокую стройную фигуру, излучавшую юношеский шарм. Да, в нем действительно было нечто юношеское – в его самолюбовании Нарцисса, которое она как-то просмотрела, уверенная в стойкости его чувств и ослепленная своей нежностью. Но несмотря на мрачные предсказания и предупреждения Дункана, она все еще не могла заставить себя опасаться чересчур повышенного внимания со стороны Стивена. Возможно, она была раздражена и обеспокоена, но не испугана. А все потому, что между ними не было того накала страстей, который мог бы вызвать подобный страх, – она поняла это в последние несколько дней. Скорее всего, его и не будет. Без страсти, не изменяя своему хладнокровию, не желая изменить себя, Стивен по привычке вел себя так же, как и раньше. Подобно тому, как Калера видела в нем надежную гавань для своих пробуждающихся чувств, он видел в ней убежище от собственных разрушительных эмоций. И Калера вдруг вспомнила сегодняшнее утро, когда она увидела разницу между тем Стивеном, которого она знала, и тем, о котором говорил ей Дункан.

Поначалу было запланировано, что Калера подъедет к Стивену перед вечером и перекусит у него, так как праздничный ужин будет поздним. Там же ее ждал парикмахер, прежде чем она переоденется в вечернее платье. Но Калера спонтанно решила привезти платье раньше, днем, вместе с подарком для Стивена, который она выбирала в ужасной спешке. Она решила, что потом у них не будет времени остаться наедине и обменяться подарками. Однако оказалось, что Стивен планировал сделать это во время официальных поздравлений за ужином.

Она уже собиралась заехать на стоянку возле дома Стивена, но внезапно увидела, как Стивен, Терри и мальчик выходят из парадной двери. Испугавшись, что они заметят ее, Калера быстро свернула на другую сторону улицы и остановилась в тени раскидистого дуба.