Эти соображения мои были всецело разделены уголовным кассационным департаментом.

Обращаясь к суду с участием сословных представителей, совещание высказалось об общих свойствах этого суда в настоящее время. Свойства эти не могут быть признаны отрадными и во многих отношениях идут вразрез с теми требованиями, которым должен удовлетворять правильно устроенный суд. Так, прежде всего приобщаемые к составу палат «временные члены» почти никогда не вносят в дело самостоятельных взглядов и суждений. В многолетней практике бывшего старшего председателя Киевской, а ныне Московской судебной палаты на массу дел с участием сословных представителей пришлось лишь одно дело, в котором эти представители образовали, стойкою защитою и единством своих мнений, большинство. По заявлению старшего председателя одной из других палат, «временные члены» относятся весьма пассивно к своим обязанностям и во всяком случае не вносят в обсуждение дела той строгости, в расчете на которую была создана подсудность по 201¹ и 1105 статьям Устава уголовного судопроизводства. Например, по делам о служебных преступлениях, обыкновенно, по входе в совещательную комнату для решения дела, представители дворянства справляются о том, какое самое малое наказание за судимое преступление, и с размером его сообразуют и вывод свой о виновности, представители города спрашивают у председателя— нельзя ли оправдать подсудимого? Волостные же старшины, на вопрос о их мнении, обращаются в свою очередь к председателю с вопросом: «Как прикажете?» Поэтому, в сущности, дело решают коронные судьи, присутствие которых вызывает во временных членах равнодушное отношение к подаваемому мнению, за исключением редких случаев, где оно упорно тенденциозное и, следовательно, неправосудное. Вместе с тем, как показывает практика палат (подтверждаемая и кассационными решениями), надлежащие сословные представители от дворянства и городов всемерно уклоняются от исполнения своих судебных обязанностей, заменяя себя, в порядке обратной постепенности, совершенно не подходящими лицами, вроде секретарей дворянских депутатских собраний и членов городских управлений по надзору за торговлею и т. п. Между тем участие сословных представителей делает этот суд чрезвычайно громоздким, неудобным для сторон и свидетелей и очень дорогостоящим. В последнем отношении были указаны примеры, где по одному из дел, подсудных этому суду, в Казанском округе, судебные издержки дошли до 1600 руб. серебром, а по другому, в Московском округе, даже до 6000 руб. серебром. Хотя и были, вместе с тем, высказаны мнения, что сословные представители, при более самостоятельном отношении к делу, могли бы принести свою долю пользы, сообщая ценные для судей местные и бытовые сведения, но большинство признало, что этою гадательною пользою не искупаются приведенные выше недостатки, вызываемые статьями 201¹ и 1105 Устава уголовного судопроизводства.

Переходя к вытекающему из такого вывода вопросу о том, чем же возможно было бы заменить такой суд, члены совещания разделились во взглядах. Шесть лиц нашли, что сословные представители могло бы, с пользою для правильного отправления правосудия по особым делам, предусмотренным только что упомянутыми статьями Устава уголовного судопроизводства, быть замещены специальными присяжными заседателями, исполняющими все обязанности обыкновенных заседателей, но заседающими в уменьшенном количестве — до девяти и даже до шести и с повышенным имущественным, образовательным и профессиональным цензом. Восемь лиц, находя затруднительным найти достаточное число таких специальных присяжных и опасаясь, что возможность такого состава лишь в губернских городах приведет к сосредоточению в них всех особых дел в ущерб населению, полагали более целесообразным прямо передать все эти дела окружным судам без участия присяжных в несколько усиленном, быть может, составе, на случай, если бы апелляционная инстанция была упразднена. Два лица, со своей стороны, находили возможным вновь передать все эти дела обыкновенным присяжным, возрастающая за последнее время репрессия приговоров коих служит, по-видимому, ручательством, что и по этим делам решения присяжных будут отличаться надлежащею и справедливою строгостью. Затем два лица высказались за учреждение по особым делам (201¹ и 1105 статьи Устава уголовного судопроизводства) новой формы суда — в виде заседателей от сословий, избираемых из лиц, обладающих высоким цензом, самими сословиями и входящих, по мнению одного лица, в состав судебной палаты в числе трех, а по мнению другого, в состав окружного суда в числе от четырех до шести.

Наконец, два лица высказали по отношению к организации суда присяжных такие предположения, которые, по существу своему, устраняют и самый вопрос о выделении каких-либо дел из общей подсудности присяжных заседателей. Одним из них предложено соединение суда общественных представителей (присяжных заседателей) с судом коронным без разделений их главнейших функций, а напротив со слиянием их в одной общей работе, подобно тому, как это изложено в проекте Гальперта для Женевского кантона. При таком соединении предполагается, что присяжные внесут независимость суждения, непосредственность живого восприятия впечатлений и понимание житейской стороны дела, а судьи, находящиеся в меньшинстве, не подавляя их своими голосами, внесут чувство законности и юридический опыт. Такой суд должен бы состоять из трех коронных судей и девяти присяжных заседателей, составляющих одну коллегию и решающих сообща вопросы о вине и о наказании, причем вопросы процессуального свойства разрешаются одним лишь коронным судом. Эта смешанная коллегия, по условиям своей деятельности, устранила бы необходимость руководящего напутствия и применения 818 статьи Устава уголовного судопроизводства и, конечно, была бы компетентна для разрешения всякого рода дел, ныне изъятых из ведения присяжных заседателей, сверх дел о преступлениях государственных. Другое из лиц, примыкающих к такому взгляду на организацию суда присяжных и находящее, что суд этот должен состоять из одного судьи и шести присяжных, предложило обязать председателя суда участвовать в разрешении присяжными вопроса о виновности и о размере наказания с правом решительного голоса, с тем чтобы процессуальные вопросы, возникающие по делу, разрешались исключительно судом коронным единолично или коллегиально.

Применение Женевского закона 1890 года, о совещательном участии председателя при обсуждении присяжными вопроса о виновности подсудимого и об участии присяжных в назначении наказания, отвергнуто совещанием, большинством 19 голосов против одного, причем, однако, некоторыми высказана мысль о необходимости предоставить присяжным право, в случае встреченных ими затруднений при разрешении дела, приглашать к себе в совещательную комнату для помощи и разъяснений председателя суда.

Наконец, прокуроры бесприсяжных округов высказали — Варшавский, что лавники тминных судов, подобно шеффенам германского права, оказываются довольно несостоятельными для судейской деятельности и что введение суда присяжных и в Царстве Польском представляется желательным, — и Тифлисский, что на Северном Кавказе возможно было бы, с пользою для дела правосудия, допустить участие в суде общественного элемента во всяком виде, с некоторыми лишь условиями ввиду примеси к русскому населению инородческого элемента.

Таковы выводы, к коим пришло совещание по главнейшим из подлежащих его обсуждению вопросов. Мне остается просить снисхождения за невольные, быть может, упущения в моем сжатом изложении этих выводов. Мне не приходится его просить за сложность и разнообразие вопросов, вызвавших напряженный трехдневный труд ваш, милостивые государи, ибо глубокая важность предмета, занимавшего нас эти дни. для дела правосудия в отечестве нашем — служит мне достаточным оправданием.

ТРУДЫ И ЗАДАЧИ ПЕТЕРБУРГСКОГО ЮРИДИЧЕСКОГО ОБЩЕСТВА*