Annotation
Выдающийся судебный деятель и ученый-юрист, блестящий оратор и талантливый писатель-мемуарист, Анатолий Федорович Кони был одним из образованнейших людей своего времени.
Его теоретические работы по вопросам права и судебные речи без преувеличения можно отнести к высшим достижениям русской юридической мысли.
Во второй том вошли воспоминания о деле Веры Засулич
Информация издателя
ПРЕДИСЛОВИЕ
ВОСПОМИНАНИЯ О ДЕЛЕ ВЕРЫ ЗАСУЛИЧ *[31]
ТРИУМВИРЫ *
ПРЕДСТАВЛЕНИЕ АЛЕКСАНДРУ III В ГАТЧИНЕ *
ОТКРЫТИЕ I ГОСУДАРСТВЕННОЙ ДУМЫ*
МОЯ ГЕФСИМАНСКАЯ НОЧЬ
НИКОЛАЙ II *
ПРИЛОЖЕНИЯ к «Воспоминаниям о деле Веры Засулич»
КОММЕНТАРИИ
ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ
ИМЕННОЙ УКАЗАТЕЛЬ
Перечень иллюстраций
notes
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31
32
33
34
35
36
37
38
39
40
41
42
43
44
45
46
47
48
49
50
51
52
53
54
55
56
57
58
59
60
61
62
63
64
65
66
67
68
69
70
71
72
73
74
75
76
77
78
79
80
81
82
83
84
85
86
87
88
89
90
91
92
93
94
95
96
97
98
99
100
101
102
103
104
105
106
107
108
109
110
111
112
113
114
115
116
117
118
119
120
121
122
123
124
125
126
127
128
129
Информация издателя
Под общей редакцией В. Г. БАЗАНОВА, Л. Н. СМИРНОВА, К. И. ЧУКОВСКОГО
А. Ф. Кони Петербург, середина 70-х годов XIX века
ПРЕДИСЛОВИЕ
Во втором томе собрания сочинений А. Ф. Кони помещены «Воспоминания о деле В. И. Засулич», а также несколько впервые публикуемых мемуарных произведений, характеризующих общественно-политическую атмосферу, судебные порядки, правящую верхушку царской России в конце XIX — начале XX веков.
Процесс Веры Засулич 31 марта 1878 г. и стихийно возникшая в этот день демонстрация явились весьма важными событиями общественно-политической жизни в конце 70-х годов и немало способствовали развитию внутреннего кризиса,‘ связанного с русско-турецкой войной.
Русско-турецкая война 1877—1878 гг. во многих отношениях имела последствия, сходные с последствиями Крымской войны. Как и 20 лет назад, война обнажила острые противоречия русского общества, усилила массовое движение, вызвала новый демократический подъем. Еще быстрее, чем в середине 50-х годов, становились достоянием широких кругов общества сведения о потерях и лишениях русских войск, факты, свидетельствующие о бездарности высшего командования, о неподготовленности армии к войне, о фантастическом казнокрадстве и т. д.
В 1878 году Ф. Энгельс отмечал, что в России народное недовольство может дойти до «неистового революционного взрыва». В это время усилилось брожение крестьянства, в столице произошли крупные стачки ткачей.
Возмущенные бедствиями и страданиями крестьянства революционеры-народники принимали смутный ропот деревни за предвестие близкой социальной революции. Судебная расправа над участниками «хождения в народ» на процессе 193-х пропагандистов, закончившемся в январе 1878 года, не устрашила, а лишь ожесточила их. В этой обстановке произошло событие, серьезно повлиявшее на последующее течение общественной жизни.
24 января 1878 г. молодая девушка выстрелом из револьвера тяжело ранила петербургского градоначальника генерал-адъютанта Ф. Ф. Трепова. Виновница этого смелого покушения — Вера Засулич — даже и не пыталась скрыться.
Вера Засулич объяснила свой поступок как возмездие за поругание чести участника демонстрации на площади Казанского собора в Петербурге Боголюбова[1].
За несколько месяцев до выстрела Засулич, 13 июля 1877 г., в доме предварительного заключения, где содержались революционеры-народники, произошла история, вызвавшая волну возмущения по всей России.
В этот день тюрьму посетил петербургский градоначальник Трепов. При встрече с заключенными, совершавшими обычную прогулку во дворе тюрьмы, Трепов заметил, что один из них — Боголюбов — не снял перед ним шапки. Трепов дважды замахнулся на Боголюбова кулаком и отправил его в карцер, а затем приказал подвергнуть наказанию розгами. Весть об этом гнусном истязании политического заключенного тотчас разнеслась по всей России и вызвала возмущение среди революционно настроенной молодежи.
«Зверская расправа эта,— писал впоследствии в подпольно изданной прокламации известный публицист революционной организации «Земля и воля» Д. Клеменц, — произведена была не в степи, не в сибирском остроге.., а по распоряжению неудобоуважаемого градоначальника столицы, облеченного монаршим доверием второго лица в империи…
Какие меры возможны… для обуздания зверского произвола полновластных временщиков?!»[2].
Конечно, царское правительство против зарвавшегося сатрапа никаких мер не приняло. Трепов продолжал безнаказанно властвовать в Петербурге. В умах народников стала зреть мысль о мести.
По утверждению О. В. Аптекмана общество «Земля и воля» поручило покончить с Треповым В. А. Осинскому, находившемуся тогда в Киеве. Осинский приехал в Петербург вместе с Д. А. Лизогубом, М. Ф. Фроленко, Г. А. Попко, И. Ф. Волошенко и С. Ф. Чубаровым[3]. Фроленко и Попко сняли против полицейского управления квартиру и следили оттуда за выездами Трепова[4]. Однако эту группу опередила В. И. Засулич, которая, впрочем, думала не столько о мести Трепову, сколько о том, чтобы не остался безнаказанным разнузданный произвол властей вообще.
Реакционная печать осудила покушение. В ответ землевольческая «Вольная русская типография» напечатала две листовки, осуждавшие клевету и благодарившие бесстрашную девушку, «не отступившую перед страшной кровавой мерой и собственной погибелью, когда не оставалось других средств для защиты прав человека».
«Прими же от нас дань нашего благоговейного удивления, русская девушка с душою героя, а потомство причислит твое имя к числу немногих светлых имен мучеников за свободу и права человека.
Имя этой девушки — Вера Ивановна Засулич» [5].
Вера Засулич тотчас стала героиней всей революционной молодежи. О ней рассказывали легендарные" истории. В самом невероятном виде передавали ее биографию. Между тем в жизни Засулич была очень простой и скромной.
Вера Ивановна Засулич родилась 29 июля 1849 г. в деревне Михайловке Гжатского уезда Смоленской губернии. Отец ее, отставной капитан, умер, когда девочке Исполнилось три года, оставив пять малолетних детей на руках матери — мелкопоместной помещицы.
Воспитывалась В. И. Засулич в Москве в частном пансионе. Там в 13—14-летнем возрасте она увлеклась поэзией
Лермонтова и Некрасова, а одной из главных ее «святынь» стала исповедь Наливайки Рылеева. Ее влекло к себе все героическое, зовущее к борьбе и жертвам во имя великого дела свободы. Будучи в пансионе, Вера Засулич познакомилась с участниками народнического кружка Н. А. Ишутина (участник этого кружка Каракозов стрелял в 1866 г. в Александра II). В это же время у Засулич начинает складываться революционное мировоззрение. «Считала себя социалисткой с 17 лет», — вспоминала впоследствии она.
