После этого Ураган поступил единственно верно: не стал набирать высоту или уходить в сторону, а набирая скорость в падении, устремился на врага. На верхушке скалы он прекрасно рассмотрел некое подобие палатки, в которой, видимо, и ночевал выставленный сюда заградительный дозор из десяти воинов. Северяне уже знали с уверенностью, что Белые катарги вступили в союз с Менгарцем и могут если не атаковать сверху, то уж точно пытаться разведать расположение войск. Поэтому соответствующий приказ был сделан: выставить дозоры на удобных для этого возвышенностях и отстреливать всех гигантских орлов без исключения. Вот отделение стрелков и старалось… К тому же по трагическому стечению обстоятельств для разумных птиц данные воины оказались самыми лучшими. Они не просто два дня обучались стрельбе на полигоне возле долины Вдохновения, но и во время недавнего штурма столицы Бонтиньеров отличились, став примером для остальных.
Потому и сейчас нанесли такой непоправимый урон небесным воинам.
Но зато с оставшимся на крыле Ураганом и подоспевшей к нему на помощь двойкой правого фланга они ничего сделать не смогли. Ни выдержки не хватило, ни меткости. У одного стрелка в ружье заклинил затвор, и он так и не смог с ним справиться. Пятерых врагов разгневанный орёл убил, даже не касаясь, а просто тормозя падение, расправив над ними свои крылья. Для любого живого существа планеты оказаться под когтями летящего катарги на расстоянии метра-полтора считалось верной смертью. Внизу под разумными птицами находилось некое неразгаданное поле, которое и убивало всё, что шевелится.
Ещё двоих Ураган застрелил из своих арбалетов в упор, когда те, забившись в щели между камнями, пытались направить на гигантскую птицу свои винтовки. Ну а последних двоих, пытавшихся оказать сопротивление, подлетевшие разведчики не просто убили своим смертоносным полем, а банально растоптали, рухнув на них своими массивными телами.
Ловчее всех и сообразительнее в плане спасения собственной шкуры оказался стрелок с заклинившим оружием. Он его отбросил в сторону и ползком забился в такую щель, где его даже не смогли достать арбалетными болтами. Куда уж массивным катарги протиснуться в такие узкие места! Но они были не одни, а с людьми, а уж тем достать своего собрата по виду труда не составит.
Оставив парить в небе пяток орлов прикрытия, вся остальная стая опустилась на возвышающуюся стратегическую высоту. В любом случае следовало немного передохнуть, разобраться в причинах потерь, оказать раненому помощь, отыскать упавшего в ущелье катарги. А когда вытащили из щели северянина, который очень хотел жить, то и провести соответствующий допрос пленника.
Этим занялся Монах Менгарец, быстро выспрашивая не столько расположение войск и других подобных заслонов, как обо всём, что связано было с находкой в стане противников древнего хранилища с оружием. В данный момент это было наиболее важно и актуально.
Вояка оказался более чем информированным и даже состоял в том передовом отряде, который участвовал в выносе на поверхность найденного в подземельях оружия, а потом и при первых испытаниях огнестрельного чуда. Точных цифр он не знал, но и примерные сведения были невероятно ценны. При получении информации стало понятно, что армии узурпатора Севера Павла Первого невероятно повезло: оружия было много. Но в то же время повезло и Союзу Побережья: оружия у врага оказалось не настолько много, чтобы принести ему безоговорочную или скорую победу.
Было найдено примерно пять тысяч пятизарядных винтовок единого образца. Простейшие, как лопата, и незатейливые, как молоток. Подобными колонисты развитых империй Галактики вооружали аборигенов в первую очередь, потому что обращение с таким оружием было простым. Только и делай, что сбрасывай в районы боевых действий цинки с патронами. Порой этого хватало, чтобы некоторые цивилизации разумных самоуничтожились в течение пары месяцев.
Для обороняющейся стороны с ружьями, а в особенности с патронами, коих, в принципе, было очень много (так говорил пленный, показывая руками до неба, обозначая горы ящиков), было не всё в порядке. Несмотря на свою простоту и надёжность, некоторые ружья порой клинило, и с ними приходилось долго возиться, выковыривая мешающие остатки боеприпаса, а потом и производя тщательную чистку. А патроны, видимо, из-за слишком длительного периода хранения срабатывали не все. Почитай каждый третий давал либо осечку, либо гильза после выстрела крошилась и рассыпалась. Что, в свою очередь, и приводило к заклиниванию затвора.
Примерно столько же было найдено и пистолетов, а также огромное количество патронов к ним. Причём почти все пистолеты оказались на удивление работоспособными, а патроны почти не давали осечек.
Малых ротных миномётов было в хранилище штук сто. Вполне достаточно для любой крупномасштабной войны. Ну и гранат оказалось «невероятное» количество. Точнее цифру пленник определить не смог. Хотя у него самого на поясе болталось три штуки, а запалы (синего и красного цвета) и капсюли-детонаторы хранились в отдельном карманчике. То есть найденное северянами хранилище оказалось более чем огромным, и уже радовало то, что врагу не достались дальнобойные пушки.
В любом случае пять тысяч ружей, да всё остальное вооружение могли бы создать огромное преимущество северянам в любом наступлении. А то и в быстром завоевании Чагара и его союзников. Если бы…
Если бы не извечная человеческая косность мышления, жажда наживы и желание возвыситься над окружающими. Армия ведь состоит не только из атакующих позиции противника солдат, но также из офицеров, генералов, маршалов и, как это ни казалось бы второстепенным, из интендантов, денщиков и караульных отделений вокруг особо привилегированных личностей. А это значило, что пистолеты не просто попали в руки офицеров и генералов. Этим компактным и удобным оружием оказались вооружены повара, адъютанты, личные телохранители и высшие офицеры с генералитетом. Мало того, каждый генерал, знатный дворянин или люди из приближения императора не просто получили по пистолету и ящику патронов к нему, но умудрились урвать себе и по второму комплекту. Так сказать в подарок «…любимому папе, сыну, тестю, зятю, учителю…», нужное подчеркнуть.
Часть пистолетов осели в личном резерве самого императора. Немного, две сотни штук. Но в результате получилось, что в действующей армии это удобное оружие ближнего боя получили только некоторые офицеры. Они не достались никому из младших офицеров и уж тем более представителям сержантского состава, которые ведут своих подчинённым в атаку. То есть на войне наличие пистолетов в армии Севера никак не скажется.
Вот ружьями армия вооружилась знатно. В боевых порядках оказалось около трёх с половиной тысяч единиц. А куда полторы тысячи делось, так и это пленник объяснил в охотку. Те же две сотни – в личном резерве императора. Сотня – вышла из строя уже в первые дни стрельб и боевых действий. Пятьсот – оказались в распоряжении взводов охраны императора и всей ставки вместе с имперским обозом и городком палаток придворного люда и вольного рыцарства. Ну а семь сотен ружей ушло всё в тот же список личного обогащения высшего командования и интендантского состава. Потому что многие выбили ружья для своих замков, крепостей и прочих фамильных гнёздышек. Причём ружья для себя выбрали наилучшие, без пятнышка ржавчины или коррозии. А худшие остатки достались наскоро обученным солдатам.
Не совсем отлично обстояли дела и с овладением миномётами. Несмотря на все инструкции, подробно данные в картинках, первые пробные стрельбы принесли потери в собственных рядах. Миномёты стреляли куда угодно, только не туда, куда пытались забросить мины первые расчёты, собранные из самых сообразительных и технически грамотных бойцов. Пришлось их вывозить в глухие, нежилые долины между гор и там вести длительные тренировки. Фактически миномётчики даже не участвовали в штурме столицы королевства Бонтиньеры, потому что опасались проредить скопления собственных войск. К тому же миномёты и боезапас к ним оказались малого радиуса действия, всего лишь полтора, максимум два километра. То есть они могли составить огромную конкуренцию чагарским пушкам, но уж никак не переломить ход войны.
