— Паша, самое страшное, эта тварь уничтожила маленьких детей — всех родившихся мальчиков за последние четыре года в Северном царстве. Чернота заскрипел зубами:

— Да только за одного убитого ребенка Создательницу на кол.

— Ты прав, Паша, он легкой смерти не заслуживает.

По словам Гидо, Создательница проснулась три дня назад и стала наводить свой извращенный порядок. Сожгла город Ханар со всеми обитателями, разорила столицу Тронхайм. Царица Альвхейд и верные дружины амазонок с детьми скрываются в лесах. Гидо со своими людьми прикрывал отход.

— Почти все мои люди погибли. Эта сука смеялась, когда они умирали в огне, а я ничего не мог сделать.

Поникший Гидо сидел за столом, горестно обхватив голову руками.

— Она меня отпустила специально, тебя ждет. Видимо, дозналась, ктонаправил амазонок на путь истинный.

— Постой, а ты как в Северном царстве оказался?

— Дык посольство возглавлял, налаживал торговое и прочее сотрудничество. Ну и попал под раздачу.

Самое паскудное, Паша осознавал, что есть его прямая вина в случившейся трагедии. Если бы он проявил больше настойчивости и нашел в пещере спящую любовницу Светлой матери, Создательницу хренову, и отрубил ей башку, то…

— Ладно, надо исправлять положение. — Гидо, а она сказала, где будет меня ждать?

— Угу, у того леска. Что в трех лигах от ущелья. Ну где переход в этот мир. У тебя в запасе день, потом она начнет убивать мужчини детей на всем континенте. Вот такой ультиматум поставила, падла.

Чернота лихорадочно просчитывал варианты, уставясь в окно. Мелу с Гебой задействовать нельзя, риск не оправдан, да и прятаться за женскими спинами не комильфо.

— На удачный исход поединка рассчитывать не приходится, тут как фишка ляжет. Нужен сильный ход, задействовать такой аргумент, чтобы положительный результат был очевиден.

— Думай, Паша, думай.

Затянувшееся молчание прервал герцог Корте д" Мезьер:

— Паша, а что за прибор чудной у тебя на тумбочке? — и он кивнул головой на разрушитель материи.

— Полезная вещь в хозяйстве, — буркнул опер, отрываясь от тяжких дум. И в двух словах пояснил о возможностях разрушителя. Потрясенный Гидо выдавил из себя:

— Так он и железо может в порошок превратить?

— Ну да, может, постой, железо, говоришь, — подхватился Чернота. — Железо, вот оно решение. Гидо, ты молодец, подсказал удачную мысль. Железо — основа крови людей, в том числе и Создателей. Так, Гидо, тебе задание, пойдешь в наши мастерские, вон, видишь, длинное здание под красной черепицей, и от моего имени потребуешь выполнить заказ. Кол и деревянную кувалду.

Герцог оскалился:

— Паша, да для такого хорошего дела я сам все вытешу, топор дело привычное.

— Тогда разбежались, мне к нашим механикам-самоделкиным, — и друзья выскочили из коттеджа.

Четко сформулировав задачу умельцам Ордена, Павел отправился к начальству — получить официальное добро акции на Цебусе. Секретарши Ларисы на месте не оказалось, и заготовленный тортик он оставил на ее столе. Войдя в кабинет, застал там одного Мозеса. Тот занимался, видимо, интересным и увлекательнейшим делом — ползая по полу, раскрашивал фломастерами огромную карту. Высунутый язык старого мага был исчеркан штрихами различных цветов.

— Не помешал? — вежливо осведомился опер.

— А, Пашенька, присаживайся, потерпи пару минут, уже заканчиваю.

Вскоре Высший маг оторвался от непонятного художества и подбоченясь разглядывал результат:

— Шедевр, ну настоящий шедевр! Что скажешь, Паша?

— Простите, но я ничего не понимаю в абстракционизме.

— Эх, молодежь, — посетовал Мозес, направляясь к одному из сейфов.

Выставленная на стол литровая хрустальная бутылка радовала глаз своими гранями и строгой черно-золотистой этикеткой с коронной печатью.

— Напиток гетарских королей. Сам Ремакс IV пожаловал, — вещал Мозес, шустро наполняя рюмки.

Паша пробовал отбрыкаться от дегустации, но куда там, старый маг привел убийственный аргумент — мол, пить один не может, не алкоголик.

— Так что не выкобенивайся, не подводи начальство.

Возразить было нечего, и опер Чернов махнул рюмку королевского напитка. Огненная жидкость обожгла пищевод, а затем забушевала пожаром в желудке. Хлебнув полбутылки минералки, заботливо поданной Мозесом, Чернов только и смог просипеть:

— Козел он, ваш Ремакс, паленая водка и то лучше.

Мозес в ответ выпил свою рюмку, не поморщившись.

— Чего привередничаешь, не ключница в кладовке делала, а королевский винодел. Тройная очистка — семьдесят градусов на выходе.

— Между прочим только алкаши пьют без закуски, — мстительно заметил Павел.

— Благородный напиток портить закусками, — возмущался маг и замахал руками. — Кощунствуешь, сын мой.

Паша тяжело вздохнул:

— В этом кабинете пьянка когда-нибудь кончится? Кстати, где Архангелов?

— В командировке, — пробубнил Мозес, закрывшийся в сейфе. — Вот тебе шоколадка, привередливый ты наш. Давай по единой.

Вторая рюмка пошла значительно легче — появилась некая легкость мыслей.

— Ты, Паша, приперся за санкцией на Цебус? Считай, что ее получил, не отвлекайся от дегустации.

— Но я же на службе, — запротестовал опер.

— А я что в отпуске? — парировал маг.

— Хорошо, но это последняя рюмка!

Пашку вдруг неожиданно развезло, пришлось сосредотачиваться на отрезвление.

Перед ходом Мозес зацепился за его Гебу.

— Пашенька, такой ценный кадр для Ордена очень нужен, сам понимаешь. Помоги ее уговорить.

— Ничего не выйдет, девушка занята, создает свое королевство на Хане. Материально ее не заинтересовать, сами понимаете. Возможно, поучаствует в разовых акциях, но гарантий дать не могу.

— Да, да, понимаю, — сокрушенно покивал головой Мозес.

Действительно, силой заставить Создательницу работать на Орден невозможно и даже самоубийственно, а прельстить хорошими бонусами тем более. Девушка честно заработала семьдесят тысяч тонн трофейного золота — этого более чем достаточно и для королевства, и для безбедной жизни ее будущим потомкам.

— Да, Паша, — остановил его на пороге Мозес: загляни к головастикам, у них, по-моему, остался запасец ампул с мужской спермой. Наведешь карачун Создательнице, а потом осеменишь молодых амазонок. Повысим демографию…Ик…На Цебусе…Ик. Га-га-га.

Заржавший Мозес вдруг закатил глазенки и вывалился с полукресла на ковер, похрапывая. Высший маг оказался пьян в стельку.

— Боже мой, с кем я работаю, — пробормотал Павел, выходя из кабинета.

В приемной восседала ослепительная Лариса, любуясь собой в маленькое зеркальце.

— О несравненная богиня, вам так идет этот цвет волос! Вы похожи на милого волнистого попугайчика!

— Всеязвите, Пашенька, — закокетничала секретарша, поправляя зеленый локон.

— А если серьезно, Ларисонька, зачем вы выкрасились в лягушачий цвет?

— Разве же я хотела, это папаня притащил краску из последней поездки. "Самый модный цвет гетарских фрейлин, покрасся, не пожалеешь!". Вот и хожу, как пугало, второй день, а налысо постричься страшно.

— Подберите красивый паричок и все дела!

— Вы гений, Пашенька, дайте я вас расцелую!

— М-ма, м-ма, нет, еще раз, первый раз не считовски, не получилось, как надо, — и Лариса, прижавшись всем телом, присосалась к губам опера.

Пришлось Чернову резво ретироваться, дабы не быть изнасилованным. В себя пришел только у дверей арсенала. Сидящий за стойкой Михеич радостно поприветствовал легендарного опера.

— В чем нужда, Паша?

— Михеич, мне бы травматику длинноствольную.

Оружейник на секунду задумался:

— Пишта, мухой ко мне! Вынырнувший из-за стеллажей замурзанный курсант встал во фрунт, поедая хитрыми глазами начальство.

— Принеси винтовку СТ-40 и два магазина.

— Тебе какие пули?

— Резина.

— Слышишь, лодырь, два магазина с резиновыми пулями.

Малый неловко затоптался в растерянности: