– Ты чего сейчас рассказывала? – спрашивала Неля.

– Твое-то какое дело? Сказку дитю на ночь.

– А откуда ты знаешь эту сказку? Кто тебе ее рассказал?

– Никто. Чего привязалась? Сейчас закричу, людей позову.

– Не надо, – умоляюще сказала Неля. – Вот, возьми. Это для мелкого.

– С чего бы ты вдруг добрая такая? – настороженно спросила женщина.

– Я еще дам, только расскажи мне эту сказку.

Федор переминался с ноги на ногу. Уходить не хотелось, но и стоять так было неловко. Он опустился прямо на пол, делая вид, что ему в ботинок что-то попало. Тем временем женщина в палатке сменила гнев на милость. И снова монотонно завела нараспев:

– И еще познакомил Лефорт царя с прекрасной Анхен, ради которой тот и царицу свою забыл, и в ссылку сослал. Здесь поблизости как раз иноземная слобода была, где и жила Анхен, дочь торговца. Царь таких и не видел раньше – он привык, что женщины все больше взаперти сидели, на глаза мужчинам чужим не показывались. А Анхен красавица была, пела, плясала, и царь совсем голову потерял. Зря царица слезы лила – отослал он ее от себя. Люди даже говорили – Лефорт и Анхен царя колдовством опутали. Говорили – Анхен прежде тайно с Лефортом жила и все делала, что он велит.

И решил Лефорт построить себе красивый дворец – для того, мол, чтоб не стыдно было принимать в нем царя. Построил, да только не довелось ему в том дворце пожить. После шумного новоселья месяца не прошло – умер он от горячки. А перед смертью собрал он вокруг себя гуляк, музыкантам велел играть, и сам сорвался с кровати полуживой, синий, страшный, да заплясал – видно, был тот Лефорт если уж не сам дьявол, то с нечистой силой хорошо знаком.

После смерти его ослабли чары Анхен. Царь уезжал часто, а она полюбила другого и не сумела этого скрыть. Царь прознал и велел отрубить ей голову, а Лефорта уже не было, и некому было за нее заступиться – тут и конец ей, ведьме, пришел. А во дворце потом жили другие, но было на нем проклятие, и теперь стоит он разрушенный. Люди говорят, в лунные ночи до сих пор появляются призраки в том проклятом дворце и продолжаются там дьявольские пляски. Если кто из живых случайно зайдет на огонек – больше его не увидят. Призраки увлекут его в пляс, захороводят, до смерти замучают.

Женщина замолчала. Зато ребенок снова начал всхлипывать – наверное, от страха.

«Да, – подумал Федор, – если б мне мать такое на ночь рассказывала, я б не заснул». А впрочем, пусть бы только жива осталась – что угодно бы слушал. Только смешно было слушать про разрушенный дворец – теперь ведь почти все дома на поверхности разрушены, и в каждом – свои покойники. Получается, призраки там должны кишмя кишеть.

Тут вновь раздался голос Нели:

– Кто тебе это рассказал?

– Никто. Сама прочитала в книжке. Я читать умею, когда Катастрофа случилась, мне восемь лет было, – с некоторой гордостью пояснила женщина. Действительно, здесь, в подземке, не все могли уже этим похвастаться.

– Можешь книжку показать?

– А тебе зачем?

– Покажи. Если понравится, куплю у тебя.

Шорох. Шелест страниц. Голос Нели.

– Продай ее мне. Ты все равно уже прочитала. И для ребенка она не годится. Я ему другую достану, лучше.

– А сколько дашь?

– Тридцать патронов хватит?

Федор уже успел снять, осмотреть и вновь надеть оба ботинка. Теперь он делал вид, что отдыхает. Ну, мало ли – устал человек, присел на пол, да и задумался.

– Маловато будет, – протянула женщина, хотя цена была более чем щедрая, и Федор мог бы поклясться, что сказочница и столько выручить не надеялась за такой бесполезный предмет. – Тут ведь картинки есть, вот погляди.

– Ну, давай за сорок, – согласилась Неля.

– Пятьдесят! – твердо произнесла женщина, решив извлечь из сделки как можно больше.

– Ладно, – согласилась Неля. – Только у меня с собой нет, погоди, я принесу.

Она стремительно выскочила из палатки – Федор еле успел отшатнуться, иначе Неля налетела бы на него.

Апатии как не бывало – девушка быстро пробиралась между палатками. Федор и оглянуться не успел, как она вернулась обратно. Вновь нырнула внутрь, а потом появилась с книжкой в руках. Книжка была сильно потрепанной, на обложке была нарисована, судя по всему, женщина в красивом платье. Федор подумал, что платье странное, очень пышное – вроде бы перед самой Катастрофой люди одевались не совсем так, а то все время мешали бы друг другу пройти.

Неля снова была как сонная. Федор похлопал ее по плечу – и лишь тогда она его заметила.

– Пойдем, – сказала она. – Ты читать хорошо умеешь?

– Умею более-менее, – сказал Федор. Читать его выучили мать с бабкой еще до Катастрофы, а в школу он пойти так и не успел.

– Почитаешь мне? – сказала девушка и даже улыбнулась просительно. В чуть раскосых глазах опять зажглись искорки. – Я читать не так давно научилась, – виновато пояснила она. – Стихи еще могу, а когда большую книжку начинаю, то устаю быстро.

– О чем разговор – конечно, – сказал обрадованный Федор. На его взгляд, это была отличная возможность завоевать ее доверие.

Неля оглянулась, выбирая местечко посветлее. Они уселись на пол, Федор опять постелил для нее свою жилетку. Раскрыл книгу и начал читать, а девушка доверчиво склонилась к нему так, что ее короткие светлые волосы иногда щекотали его щеку. Она разглядывала строчки через его плечо и слабо шевелила губами, словно проверяла, правильно ли он читает.

Федор сначала спотыкался – книжка была написана каким-то мудреным языком, и он не понимал половины. Понял, что говорилось о каком-то царе – как он возвращался в Москву к нелюбимой царице брить бороды боярам. Про царя и бояр Федор слышал от матери – с детства намертво врезалось в память, как читала сказку мать:

С боярами, стало быть, какая-то ясность была – они служили царю для особо сомнительных и гнусных поручений. А теперь выяснилось к тому же, что были они все поголовно бородаты. Читая дальше, Федор убедился в правильности своей догадки – бояре и тут подгадили, уговорили царицу отправиться в монастырь, чтобы царь мог без помех встречаться с другой, с чужеземной красавицей, дочерью торговца. Федор поделился с Нелей своим возмущением, но она, как оказалось, его не разделяла.

– Монастырь – это хорошо, – сказала она. – Там праведные люди живут в тишине и покое, молятся богу. Мы с дедом видели один монастырь на реке – стены белые, высокие, башни крепкие. Наверняка там и подземелья есть, мне даже кажется, там и теперь кто-то живет. Читай дальше.

Понемногу Федора увлек рассказ о делах давно минувших дней. Он читал о том, как жили иноземцы в своей слободе, что была на окраине тогдашней Москвы, – открыто, весело. Как сажали цветы во дворах, устраивали праздники, сходились вместе каждый вечер. И как тянуло к ним молодого царя, тяготившегося старыми порядками. Еще и потому тянуло, что повстречал он там Анхен, дочь торговца, сравниться красотой с которой никто не мог.

Неля слушала как завороженная. Но вскоре глаза у Федора начали слипаться, а ведь это было еще только начало.

– Ладно, завтра дочитаешь, – с досадой сказала девушка. Федор проводил ее до палатки старика, попрощался и тоже отправился спать. В конце станции были оборудованы многоярусные нары, и ему удалось по сходной цене снять одно место.

Проснувшись, Федор спохватился, что чуть не натворил вчера глупостей. Разумеется, он никуда не пойдет с этим непонятным стариком и грубоватой девчонкой, у которой явно едет крыша. И он был тверд в своем решении – по крайней мере, до обеда. А потом ему снова захотелось увидеть Нелю. Она не показывалась, и он слонялся по станции, выдумывая предлоги, чтобы зайти к Даниле.