Девятнадцатый век окрестили эпохой железа и пара. А как нарекут двадцатый? Не случайно он уже носит множество имен: электрический, атомный, кибернетический, космический. Но в историю он, несомненно, войдет как век двух революций — социальной и научно-технической. Великая Октябрьская социалистическая революция в первой половине нашего века и научно-техническая во второй его половине — вот два величайших события за всю историю человечества: народы войдут в третье тысячелетие сквозь пролом, образованный ими. Это два берега, очерчивающие русло истории. Коммунизм без научно-технической революции немыслим. Научно-техническая революция без коммунизма доведет человечество до социальной катастрофы. Именно эти факторы предопределяют поступь земной цивилизации в предстоящих веках.

От мускульной силы — до атомного ядра; от вьючных животных — до космической ракеты; от камня и дерева — до металлов и пластмасс; от суеверия — к разуму; от диких орд — к обществу социальной справедливости — таков тяжкий путь познания, пройденный нами за долгие времена. Сверхзадача третьего тысячелетия — завершить этот многовековой процесс. Достичь вершин знания и умения. Исполнить пророческий завет Карла Маркса, Владимира Ленина — преобразовать мир, в котором мы живем!

От чего же зависит решение этой сверхзадачи?

Для удовлетворения материальных и духовных нужд человечества, для благоустройства планеты, для овладения солнечной системой и — далее — вселенной нужно неизмеримое количество энергии. Неизмеримое, не сопоставимое ни с какими современными представлениями о масштабах и объемах. А между тем запасы извечных источников энергии — воды, угля, нефти и газа — уже теперь весьма ограничены. Даже если прибавить сюда ресурсы радиоактивных самораспадающихся элементов, общая мощность будет недостаточна для решения проблем, которые выдвинет третье тысячелетие. Нужны будут не потоки, не реки, а океаны энергии. Где же мы ее возьмем?

Термоядерный реактор — самая совершенная топка будущего. Нет никакого сомнения, что управление синтезом тяжелого водорода (дейтерия) осуществится еще в конце нашего столетия. А ведь «сгорание» одного атома дейтерия высвобождает 100 тыс. квт-ч энергии. Мировой океан таит в себе миллиарды тонн дейтерия — даже при самой расточительной трате этих запасов с лихвой бы хватило и на миллион лет. 350 мировых океанов, состоящих из чистого бензина, — таков неиспользованный «резервуар» дейтерия!

Итак, третьему тысячелетию энергетический голод не грозит. Вселенная, где мы обитаем, возведена из концентрированных пластов энергии. Весь вопрос в том, как освободить эти силы, обратить их на службу человечеству. Не за горами то время, когда мы перестанем сжигать драгоценное минеральное сырье для добычи электричества; термоядерная энергия вступит в свои законные права. А вслед за тем…

Когда человечество продвинется далеко в космос, когда займется преобразованием небесных тел, тогда, не исключено, нынешняя ситуация в чем-то повторится: опять встанет проблема энергетики, на сей раз в масштабах галактических. На что же рассчитывать людям тогда? Один из таких сверхмощных источников — аннигиляция, превращение вещества и антивещества в лучевую энергию. Другим источником, быть может, станут кварки — эти все еще предполагаемые «кирпичики», из которых выстроены элементарные частицы. А кто может поручиться, что наши отдаленные потомки не запрягут в работу микроколабсары — гипотетические «черные дыры» микромира, — разумеется, после овладения техникой деколабирования…

Теперь о другом необходимом условии, без которого неразрешима сверхзадача преображения мира. Стройное здание будущего человек-творец сможет возвести, лишь опираясь на помощь миллионов своих механических помощников: автоматов, роботов, мыслящих машин и т. д. Они будут разрушать горы, вгрызаться в огнедышащие недра планет, работать в ядерных печах, в безжизненном вакууме космоса. Они навсегда освободят нас от бремени физического труда. Уже сейчас наука пытается решить важнейшие проблемы в этой области: исполнительные механизмы должны быть абсолютно надежными, исключающими постоянное за ними наблюдение; наконец, — и это главное — многочисленными. Образно говоря, руки третьего тысячелетия будут руками механическими.

Для создания автоматов и мыслящих машин потребуются материалы, как естественные, так и искусственные, с самыми разнообразными, необычными, порою фантастическими качествами. Воздушная легкость и алмазная твердость, устойчивость против любой температуры и пластичность — полярными, взаимоисключающими свойствами будут наделены материалы будущего.

Даже сейчас, у истоков научно-технической революции, все реже встречаются предметы, выполненные из вещества, которое целиком создала природа. Пластмассы — лишь первые ласточки предстоящих метаморфоз. Процесс преобразования, усовершенствования природного сырья в дальнейшем приобретет размах небывалый, всепланетный. Ибо вся планета — неисчерпаемая сокровищница почти ста элементов, спаянных столь же неисчерпаемыми комбинациями.

…Первым творением человека в незапамятной древности был сосуд из глины. Настанет час — и глина станет объектом сотворения новых — рукотворных веществ: поглощающих радиоактивное излучение, сверхплотных, прозрачных, аккумулирующих энергию, превосходящих по структуре сложнейшие биологические формации, изолирующих гравитацию, преграждающих нейтринные потоки, откликающихся на любое энергетическое воздействие. Наука и техника третьего тысячелетия изваяют из нынешней неживой материи такие изделия, которые не только будут походить на живые организмы, но будут даже совершенней их. Ибо они вберут в себя лучшие качества неживой и все совершенства живой природы. Таково третье условие сверхзадачи.

Условие четвертое — исчерпывающее знание законов природы.

Стало притчей во языцех, что если в первой половине XX века главные успехи науке принесли исследования атомного ядра, то вторая половина столетия ознаменуется раскрытием тайн ядра живой клетки.

Предположим, это предсказание сбудется. Не исключено даже, что в ближайшие 15–20 лет будут побеждены все (или почти все) болезни, вследствие чего продолжительность человеческой жизни возрастет до 90—100 лет. Но даже осуществление самых смелых надежд не избавит нас от множества иных проблем, лежащих в основе нашего бытия, начиная с зарождения первого живого существа на Земле. Каковы же эти проблемы?

Суть их заключена в необходимости досконального изучения законов, управляющих всеми многообразными процессами в живых организмах. У нас уже есть многовековой опыт по выработке метода исследований неживой природы — от химических реакций до явлений, протекающих в электронных приборах. Теперь мы посягаем на тайны клетки — этой сверхсовершенной химической фабрики, где нас интересует буквально все, вплоть до ее атомной структуры. Со временем мы сможем активно изменять генетические процессы, которые ныне протекают независимо от нас. Так же как механика и электричество породили механотехнику и электротехнику, биология породит биотехнику — кладовую биологических чудес будущего.

Известно, что в ядре любой клетки заложен кибернетический код всего организма, будь то амеба, растение, птица, человек или животное. Вот, к примеру, яблоко. В генетическом отделе первоначального зародыша клетки, в ничтожно малом пространстве записано, при каких условиях эта клетка начнет размножаться; какое вырастет дерево; когда, как и какие появятся корни, листья, цветы, плоды; как будут они реагировать на внешние условия; как долго проживет дерево и когда погибнет. Там же, в генетическом отделе, предопределены свойства самого яблока: какая у него будет кожа (гладкая или шершавая, тонкая или толстая, красная или желтая, сочная или сухая), каков будет вкус плода, его аромат, каково в нем содержание солей, витаминов и т. д. и т. п. Научись мы управлять процессами клеточного ядра, перестраивать код — и на Земле взрастут невиданные доселе дерева и плоды: яблоки размером с тыкву, трех-четырехметровые кусты земляники, огурцы самых необыкновенных размеров и свойств — буквально все, что заблагорассудится селекционерам грядущего. Однако возможны и принципиально иные, по теперешним представлениям сказочные чудеса.