– Открывайте.

Целых два дня он ждал этого момента. Хэлис Тэннос отошел в сторону, когда двое опытных мастеров, которых он нанял, чтобы открыть подвал своего отца, наконец, сняли дверь с петель. Они долго мучились, стараясь попасть внутрь, но его отец был слишком уж одержимым, чтобы пренебрегать безопасностью, и использовал самую лучшую охранную систему. В итоге мастерам пришлось применить новейшую лазерную технологию и разрезать сталь.

Хэлис не знал, что находилось в этом подвале; он вообще не подозревал о существовании подвала на нижнем этаже владения, расположенного на личном острове его отца. Он уже побывал в остальных помещениях этого здания и нашел достаточно доказательств, чтобы приговорить отца к пожизненному заключению, если бы тот все еще был жив.

– Темень, – сказал один из мастеров.

Они прислонили спиленную дверь к стене, и открывшееся отверстие казалось темным и бесформенным.

Хэлис мрачно усмехнулся:

– Что-то я сомневаюсь, что там есть окна.

Он не мог даже предположить, что могло быть внутри. Сокровища или неприятности? Его отец любил и то и другое.

– Дайте фонарь, – сказал он.

Он щелкнул кнопкой и шагнул вперед. Его рука вспотела, сердце билось слишком сильно. Ему было страшно, и это раздражало его, но, с другой стороны, он уже знал об отце достаточно, чтобы собраться с духом и найти еще одно ужасное доказательство его силы и жестокости.

Еще один шаг, и бархатная темнота окутала его полностью. Хэлис ощутил под ногами толстый ковер, с удивлением вдохнул запах дерева и полироля и почувствовал облегчение – и любопытство. Он поднял фонарик и посветил им вокруг. Подвал оказался на удивление большим, обставленным как хороший кабинет – с изящными диванами и стульями и даже со столиком для напитков.

Но Хэлис конечно же не думал, что его отец приходил в наглухо запертый подвал просто чтобы расслабиться и отдохнуть с рюмкой эксклюзивного виски. Он увидел на стене выключатель и зажег свет. С фонарем в руке, Хэлис медленно поворачивался по кругу, разглядывая мебель и стены. И то, что было на стенах… рамы и полотна, рамы и полотна. Одни он знал, другие нет, но мог бы попробовать угадать. Хэлис оглядел все картины, и тоска накрыла его словно саван. Еще одно отягощение. Еще одно доказательство многочисленных незаконных действий его отца.

– Мистер Тэннос? – с тревогой позвал один из мастеров из коридора.

Хэлис понял, что его молчание затянулось.

– Все нормально, – ответил он, хотя все было совсем не нормально.

Было потрясающе… и ужасно. Он прошел в глубь комнаты и увидел еще одну деревянную дверь. С нехорошим предчувствием он подошел к ней. Дверь легко открылась, и он ступил в следующую комнату, меньшую по размеру. В этой крохотной комнатке были только две картины, которые заставили Хэлиса зажмуриться и подойти ближе. Если это то, о чем он подумал…

– Хэлис? – позвал его помощник, Эрик, и Хэлис вышел из маленькой комнаты, прикрыв за собой дверь.

Выключив свет, он покинул подвал. Мастера и Эрик ждали его, их лица выражали любопытство и озабоченность.

– Оставьте ее здесь, – сказал он мастерам, которые прислонили огромную стальную дверь к стене. Он почувствовал, что начала болеть голова, и быстро кивнул: – Я разберусь со всем этим позже.

Никто не задавал никаких вопросов, и это было хорошо, потому что Хэлис не собирался рассказывать о том, что увидел в подвале. Он не доверял персоналу, оставшемуся здесь после смерти отца. Любой, кто работал на его отца, был, вероятно, либо совсем в безвыходном положении, либо не признавал никаких принципов. Ни то ни другое не внушало доверия. Он кивнул мастерам:

– Вы можете идти. Вертолет доставит вас в Таормину.

Они также кивнули и, после того как Хэлис отключил систему безопасности, все направились к лифту, который шел на надземные этажи. Хэлис чувствовал напряжение в теле. Оно сохранялось уже в течение недели, с тех пор как он уехал из Сан-Франциско на этот богом заброшенный остров, узнав, что его отец и брат разбились на вертолете.

Он не видел обоих пятнадцать лет, не имел никакого отношения к предприятию Тэнносов, династической бизнес-империи его отца. Предприятие было огромным, мощным и полностью коррумпированным… и сейчас принадлежало Хэлису.

Вернувшись в офис отца, который теперь принадлежал ему, Хэлис медленно выдохнул и взлохматил волосы, вспомнив о подвале.

За окном под ярким солнцем блестело Средиземное море, но остров совсем не походил на рай для Хэлиса. Это место было знакомо ему с детства и сейчас казалось тюрьмой. И причиной тому были не высокие стены с колючей проволокой и битым стеклом, а его воспоминания. Разочарование и отчаяние, разрывавшие его душу, вынуждавшие его уехать. Закрыв глаза, он мог представить Джамилю на пляже, мог увидеть ее темные волосы, упавшие на лицо, когда она смотрела, как он уходит навсегда, боль сердца отражалась в ее темных глазах.

– Не оставляй меня здесь, Хэлис.

– Я вернусь. Я приеду и заберу тебя отсюда, Джамиля. Обещаю.

Он отогнал это воспоминание, как делал последние пятнадцать лет. Не оглядывайся. Не сожалей или даже вовсе забудь. Он сделал единственный возможный выбор; он просто не предвидел последствий.

– Хэлис? – Эрик захлопнул дверь и ждал указаний.

В шортах и футболке он сильно смахивал на бродягу с калифорнийского пляжа, даже здесь, на Алахе.

– Надо как можно скорее найти оценщика. Нужен самый лучший, желательно специализирующийся на периоде Ренессанса.

Эрик поднял брови, он был заинтригован и впечатлен.

– Что ты говоришь? В подвале были картины?

– Да. Много картин. Картин, которые, я думаю, стоят миллионы. – Хэлис опустился в кресло за стол своего отца, невидящим взглядом уставился в список имущества, с которым разбирался.

Недвижимость, техника, финансы, политика. Предприятие Тэнносов ко всему приложило руку.

«Как, – размышлял Хэлис, и уже не впервые, – как можно взять бразды правления компанией, которую все скорее боялись, чем уважали, и превратить ее в честное предприятие? Во что-то хорошее?»

Никак. Он даже не хотел делать этого.

– Хэлис? – напомнил о себе Эрик.

– Свяжись с оценщиком, пусть приедет сюда. Только, прошу, без огласки.

– Как скажешь. И что ты собираешься делать с картинами после того, как их оценят?

Хэлис мрачно усмехнулся:

– Избавиться от них.

Ему не нужно было ничего от отца, и уж тем более бесценные картины, произведения искусства, которые, без сомнения, были украдены.

– И когда мы узнаем, что это за картины, сообщи в полицию, пока Интерпол сам сюда не добрался, – добавил он.

Эрик присвистнул:

– Вот это попали, да?

Хэлис подвинул стопку бумаг к Эрику.

– Это, – сказал он своему помощнику и лучшему другу, – абсолютное преуменьшение.

– Я займусь оценщиком.

– Хорошо. Чем скорее, тем лучше, – открытый подвал влечет за собой слишком много риска.

– Но ты же не думаешь, что кто-то может что-то украсть? Куда они с ними денутся здесь, на острове? – спросил Эрик.

Хэлис пожал плечами:

– Люди бывают хитрыми и обманчивыми. И я никому не верю.

Эрик внимательно посмотрел на него, прищурив голубые глаза:

– Это место подпортило тебе жизнь, да?

Хэлис лишь вновь пожал плечами.

– Это был мой дом, – сказал он и вернулся к своим делам.

Через несколько секунд он услышал, как захлопнулась дверь.

– Спецзадание для Джоконды.

– Потрясающе, – сухо сказала Грейс Тернер.

Она повернулась в своем кресле, чтобы взглянуть на Дэвида Спарлинга, ее коллегу в страховой компании «Эксис-арт» и одного из лучших в мире экспертов по картинам Пикассо.

– Что это? – спросила она, улыбнувшись, когда он помахал листом бумаги у нее перед глазами.

– А вот и та самая улыбка, – сказал Дэвид, ухмыляясь.