Магистр чуть не плакал. Кажется, его уже не пугало, что в любую секунду цепь могла не выдержать.

– Я все сделал! – стонал он, вцепившись обеими руками в волосы. – Я все сделал, как вы приказывали, Владыки! Я убил их всех! Всех! Всех!

– Нет! – проскрежетало в ответ. – Нужного ты не достал! Один из близнецов! Один из братьев! Он станет оружием против нас!

– Не может быть! Этого не может быть…

– Найди их! – рявкнули демоны. – И дай нам напиться их крови! И тогда мы простим тебя, тогда выполним свое обещание!

– Да, о, Сказанные во Тьме! Да, я…

– А теперь пошел прочь! – Тело сектанта обмякло и медленно сползло на пол, звеня цепями. Страшные хозяева покинули его. Вновь наступила тишина. Магистр медленно поднялся с колен, шмыгая носом и размазывая ладонью слезы по лицу. Колдун пришел в себя, освободился с помощью воинов, осмотрел крепления цепей, одно из которых наполовину вылезло из паза, облегченно вздохнул. Солдаты взяли за ноги досуха выпитого мертвеца и поволокли его прочь.

Магистр, сгорбившись, уселся на трон. Губы его дрожали, бессмысленный взгляд блуждал по стенам и потолку.

– Будь оно все проклято, – прошептал он. – Все проклято! Как такое может быть? Как?

– Мы отыщем их, Ваше светлейшество, – сказал неслышно подошедший колдун. – Это же близнецы, они не могли убежать незамеченными слишком далеко. Рано или поздно отыщем.

– Рано или поздно?! – взвизгнул магистр. – Нельзя медлить ни минуты! Вон! На поиски! Отправь своих лучших мечников! Отправляйся сам, бездна тебя забери! Найдите мне этих двоих!

– Слушаюсь, Ваше светлейшество.

Сектант легко поклонился и вышел из зала. Когда скрипящие двери закрылись за ним, магистр уронил голову на грудь. Ему очень хотелось спать. Однако мысли не давали покоя: отвратительные образы, гнездящиеся в сознании, мешали даже на мгновение сомкнуть глаза, а сердце, что навсегда замерзло в пробитой груди, охватывал страх. Он знал, что ступил на дорогу зла, но повернуть назад… Поздно. Слишком поздно. Все так давно началось.

Черный магистр был один в тронном зале, и багровый огонь десятков факелов не мог разогнать мороз, сковавший его душу.

Конечно, он им не позволил.

– Мы спасем его, варвар! – обещала оранжево-желтая эльфийка, и в глазах ее даже появилось нечто, похожее на сострадание. – Только нам это под силу, пойми! За твоим братом охотятся, тебе не уберечь его в одиночку. Пусть даже весь твой Орден сейчас стоял бы рядом, вы ничем не сумели бы помочь. Слишком могучие руки тянутся к этому человеку, и от него сейчас зависит очень многое. Почти все. Почти – потому что нужны еще те, кто сможет использовать известное ему. Мы сможем.

– Во имя Бездны, о чем ты?! – воскликнул Вольфганг, не отступая ни на шаг, все так же преграждая колдуньям дорогу к спящему Рихарду. – «Известное ему»? Он не знает ни одной военной тайны, ни одного важного секрета!

– Он знает, – сказала эльфийка. – Хранит в себе главную тайну того несчастья, которое произошло с вашим миром. Именно он. Твой брат. С его помощью получится разрушить проклятие, а пока мы в состоянии лишь сдерживать его.

Нелепая, глупая мысль мелькнула вдруг в замутненном гневом сознании Вольфганга и, прежде чем он успел остановить ее, вырвалась словом:

– Сны?

– Да, – кивнула оранжево-желтая. – Сны – это круги на воде от упавшего камня, следы истины, канувшей в глубины души. Сны укажут путь, по которому нам предстоит идти. Их нужно расшифровать. А твой брат должен жить. Поверь, никто не заинтересован в его сохранности больше, чем мы.

Вольфганг беспомощно заскрипел зубами. Он не хотел верить эльфийке, но чувствовал, что она говорит правду, – безжалостное внутреннее око не обманывало. Иначе он уже давно схватился бы за меч и скипетр Стормвотера, готовый сражаться над ложем брата до последней капли крови. Однако никто ему не врал.

Скалогрыз опустил глаза, стараясь не встречаться с ним взглядом. Гном явно боялся возможной схватки, и вряд ли был готов встать на сторону молодых Паладинов. Соорудить кровать и перевязать раны – всегда пожалуйста, но вот встревать в заранее проигранный бой он не собирался. Гром-Шог, наоборот, желал драки: он не спускал глаз с эльфиек, и кулаки его – каждый размером с внушительный кочан капусты – не разжимались ни на секунду.

– Ясно, – сказал Вольфганг, собравшись с мыслями. – Понятно. Я поеду с ним.

Эльфийка растерянно моргнула, обернулась к своим спутницам. Одна из них равнодушно пожала плечами:

– В повозке место только для одного.

– Извини, варвар, – вновь обратилась к нему оранжево-желтая. – Мы не сможем взять тебя с собой. Но ты волен отправиться вслед за нами сам, с той скоростью, на которую будешь способен. Езжай по Тракту, а когда доберешься до крепости алхимиков, сворачивай строго на юг. Твоей целью будет Обитель Девяти Крыльев, монастырь Дороги Огня. Никогда ранее варвары не входили в него, но исключительным временам – исключительные события! Думаю, для тебя мы сможем сделать исключение. Разумеется, твоих… – она окинула презрительным взглядом Роргара и Гром-Шога. – Твоих спутников это приглашение не касается. Не волнуйся за брата: мы исцелим его раны и душу.

В тот момент, когда оранжево-желтая говорила о своем монастыре, две морозно-синих за ее спиной едва заметно переглянулись. Вольфганг обратил на это внимание, и подозрения, только-только начавшие затухать, вспыхнули с новой силой. Ему не сказали ни слова лжи, но в правде таилась ловушка. Эльфы действительно собирались спасти Рихарда, но что-то было не так.

– Стоп, – начал он. – А как я…

– Хватит тянуть время! – перебила его одна из морозно-синих. – Ты слишком много болтаешь, варвар. Отойди, не мешай нам.

– Ну, уж нет, – оскалился Вольфганг. – Тебя-то я к нему не подпущу, ведьма.

И тогда эльфийка нанесла удар. Белой вспышкой сверкнул молниеносно выхваченный клинок-полумесяц. Направь его хозяйка удар в лицо или грудь Паладина, тот не успел бы отразить его, несмотря на все свои рыцарские навыки. Но она лишь подбросила меч над головой, и он повис в воздухе.

Вольфганг потянулся к скипетру, уже понимая, что ему не хватит времени остановить колдунью. Еле слышно ахнул изумленный и напуганный Скалогрыз, угрожающе зарычал орк, замахиваясь кулачищем. Эльфийка, подняв руки над головой, совершала круговые движения ладонями, словно поглаживая пространство между своими пальцами и лезвием парящего клинка. Тот, следуя за этими движениями, вращался, а во все стороны расползался холод, пропитывая воздух белой тенью, ложась инеем на стены и пол.

Выхватив скипетр, Вольфганг начал заносить его для удара, но само время застывало вокруг, и рука, достигнув высшей точки, уже не могла опуститься. Он попытался крикнуть, но был не в состоянии издать малейший звук. Язык замер. Кровь в жилах продолжала течь, ее медленное движение он ощущал ясно и отчетливо. Рыцарь окаменел, хотя не лишился возможности видеть или слышать. С того момента, как он схватился за скипетр, прошло не больше двух секунд. Время тут было ни при чем, его попросту заморозили, превратили в ледяную статую. Напротив Вольфганг мог наблюдать Гром-Шога и Скалогрыза в столь же неприятном состоянии: разинув для боевого клича свою клыкастую пасть, орк застыл в прыжке, замахнувшись обоими кулаками, а гном, наоборот, замерз, пытаясь улизнуть.

– Не бойтесь, – спокойно сказала оранжево-желтая. – Это скоро пройдет, с вами все будет в порядке. Вынужденная мера. Мы действительно должны спешить.

Пока она объяснялась, морозно-синие подняли Рихарда прямо на одном из плащей и понесли к выходу. Несмотря на всю внешнюю хрупкость, они несли мускулистого, немало весящего рыцаря без заметных усилий, словно на плаще лежал пустой бочонок.

Вольфганг рычал, мысленно метался и бросался страшными ругательствами – запертый в клетку из обледеневшей плоти, он был не способен двигаться и ничем не мог помешать похитительницам.