Разумеется, Зверобой захватил с собой подзорную трубу и теперь внимательно разглядывал побережье, насколько это было возможно с того пункта, где он находился. Нигде не было видно ни одного живого существа, только несколько птиц порхали в тени деревьев, как бы спасаясь от послеполуденного зноя. Особенно тщательно Зверобой осмотрел ближайшие к «замку» места, чтобы выяснить, не сооружается ли где-либо плот. Но повсюду царило пустынное спокойствие.

Здесь надо в нескольких словах объяснить, в чем заключалась главная трудность для наших друзей. В то время как зоркие глаза мингов имели полную возможность наблюдать за ними, все передвижения неприятеля были скрыты покровом густого леса. Воображение невольно преувеличивало число врагов, таившихся в чаще, в то время как любой наблюдатель, занявший позицию на берегу, ясно видел, как слаб гарнизон, оборонявший «замок».

– До сих пор нигде никто не шевельнулся! – воскликнул Зверобой, опустив наконец трубу и собираясь войти в ковчег. – Если бродяги замышляют недоброе, они слишком хитры, чтобы действовать открыто! Быть может, они уже мастерят в лесу плот, но еще не перетащили его на озеро. Они не могут догадаться, что мы собираемся покинуть «замок», а если бы и догадались, то не в состоянии узнать, куда мы хотим плыть.

– Совершенно верно, Зверобой, – подхватила Юдифь, – и теперь, когда все готово, мы должны двинуться вперед, не опасаясь погони, иначе мы опоздаем.

– Нет, нет, это надо делать с оглядкой. Хоть дикари еще и не знают, что Чингачгук поджидает нас на скале, но у них есть глаза и ноги. Они увидят, куда мы плывем, и, несомненно, последуют за нами. Я, впрочем, постараюсь надуть их и буду направлять баржу то туда, то сюда, пока они не устанут, гоняясь за нами.

Зверобой, насколько мог, исполнил свое обещание. Не прошло и пяти минут, как друзья вошли в ковчег и отчалили от «замка». С севера дул легкий ветерок. Смело развернув парус, молодой человек направил нос неуклюжего судна таким образом, что, учитывая силу течения, они должны были приблизиться к восточному берегу милях в двух ниже «замка». Ковчег не отличался быстроходностью, но все же мог плыть со скоростью от трех до четырех миль в час. А между «замком» и скалой было лишь немногим больше двух миль.

Зная аккуратность индейцев, Зверобой очень точно рассчитал время, чтобы в зависимости от обстоятельств достигнуть назначенного места с небольшим опозданием или же немного ранее назначенного часа. Когда молодой охотник поднял парус, солнце стояло высоко над западными холмами: до заката оставалось еще часа два. После пятиминутных наблюдений Зверобой убедился, что баржа плывет с достаточной скоростью.

Стоял чудесный июньский день, и пустынное водное пространство меньше чем когда-либо напоминало арену жестокой борьбы и кровопролития. Легкий ветерок едва касался поверхности озера, как бы не желая возмущать его зеркальную гладь. Даже леса, казалось, дремали на солнце, а редкая гряда кудрявых облаков неподвижно висела над северной частью горизонта, словно ее поместили там нарочно для украшения пейзажа. Иногда водяные птицы мелькали над озером, а порою можно было видеть одинокого ворона, парившего высоко над деревьями и зорким взглядом окидывавшего лес в надежде заметить живое существо, которым он смог бы поживиться.

Читатель, наверное, заметил, что, несмотря на свойственную ей резкость и порывистость в обращении, Юдифь говорила значительно грамотнее и изысканнее, чем окружавшие ее мужчины, в том числе и ее отец.

По своему воспитанию Юдифь и ее сестра вообще заметно выделялись среди девушек их круга.

Офицеры ближнего гарнизона не очень преувеличивали, когда уверяли Юдифь, что даже в городе найдется немного дам с такими манерами.

Своим воспитанием девушки обязаны были матери.

Кем была их мать, знал только старый Хаттер. Она умерла два года назад, и муж похоронил ее в озере.

Пограничные жители часто обсуждали между собою, почему он так поступил: из пренебрежения ли к предрассудкам или же не желая утруждать себя рытьем могилы?

Юдифь никогда не посещала то место, где опустили в воду ее мать, но Гетти присутствовала при погребении и часто на закате или при свете луны направляла туда свой челн. Целыми часами смотрела она в прозрачную воду, словно надеясь увидеть смутный образ той, которую она так нежно любила с детских лет и до печального часа вечной разлуки.

– Скажите, неужели мы должны подплыть к скале как раз в тот момент, когда зайдет солнце? – спросила Юдифь у молодого человека. В это время они стояли рядом на корме – Зверобой с рулевым веслом, а девушка с рукодельем; она вышивала узоры на своем платье, что было неслыханным новшеством в лесах. – Разве несколько минут могут изменить дело? А ведь очень опасно долго оставаться так близко от берега.

– В этом-то и состоит вся трудность, Юдифь. Скала нахо дится как раз на расстоянии ружейного выстрела от мыса; поэтому нельзя к ней подплыть слишком быстро, нельзя там и слишком задержаться. Когда вы имеете дело с индейцем, все надо предугадать и высчитать заранее, так как у краснокожих такая уж натура, что они любят разные хитрости. Теперь, как видите, Юдифь, я правлю совсем не к скале, а гораздо восточнее ее, чтобы дикари побежали в эту сторону и зря натрудили бы себе ноги.

– Значит, вы уверены, что они видят нас и следят за нашими передвижениями, Зверобой? А я-то надеялась, что они, может быть, ушли в лес и на несколько часов оставили нас в покое.

– О нет! Только женщина может так думать. Находясь на тропе войны, индеец никогда не перестает следить за врагом. В эту самую минуту глаза их устремлены на нас, хотя озеро нас защищает. Мы должны подплыть к скале, рассчитав время точнейшим образом и направив врагов на ложный след. Говорят, у мингов хорошие носы, но рассудок белого человека всегда может потягаться с их чутьем.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.