Кажется, она продолжала звонить по телефону — но количество звонков также неизвестно. Утверждения некоторых людей о том, что они разговаривали с Мэрилин той ночью, вызывают недоверие, вероятно, все они преследуют свои собственные цели: скорее всего, они хотят, чтобы в рассказе о тех загадочных событиях упоминались и их имена.
Позже в тот роковой вечер Питер позвонил снова. На этот раз он почувствовал, что Мэрилин чувствует себя плохо. Именно во время этого разговора она сказала свои знаменитые на весь мир слова: «Скажи Пат до свидания. Попрощайся с президентом. И скажи до свидания себе, потому что ты был таким милым парнем». Очевидно, эти слова должны были его встревожить — казалось, она снова думает о суициде. Обеспокоенный, Питер позвонил ей снова, но теперь линия была занята. Он сказал своему деловому партнеру, Милтону Эббинсу, что волнуется за нее. Он хотел было поехать к ней домой, но Эббинс испугался, что Мэрилин опять превысила дозировку, и не хотел, чтобы Питер — муж сестры президента — был тем, кто найдет ее. Эббинс позвонил поверенному Мэрилин, Микки Радину, который перезвонил Мэрилин уже в 9 вечера. Он поговорил с Юнис, а та утверждала, что Мэрилин в порядке, но могла ли Мюррей подтвердить это (или хотя бы проверяла это) — неизвестно.
Но и о том, что происходило с Мэрилин потом, высказываются самые противоречивые мнения. Чаще всего рассказывают такую версию.
Около 2 часов ночи Юнис Мюррей позвонила доктору Гринсону, встревоженная тем, что дверь в комнату Мэрилин заперта и она не может войти в спальню. Гринсон появился через пять минут и обошел дом, чтобы подойти к окну Мэрилин. Он увидел актрису на кровати, окоченевшую и неподвижную. Разбив стекло, он залез в спальню. Уже внутри он понял, что Мэрилин мертва: она лежала лицом вниз, держа телефонную трубку в правой руке, а на ночном столике было бесчисленное количество открытых пузырьков с таблетками.
Согласно другим версиям о ее смерти, ее убил Бобби Кеннеди или она была убита по его приказу. Некоторые обвиняют Питера Лоуфорда. Другие — ФБР. Доктора Гринсона. Юнис Мюррей. Мафию. Конечно, очень легко повесить убийство на умерших людей или на разведывательное агентство. Здесь надо заметить, что тайна смерти Мэрилин стала для некоторых страстью и смыслом всей жизни, и теории тайных заговоров, связанных с ней, становятся для них делом всей жизни. Вера в то, что Мэрилин пала жертвой одного из кровожадных планов, доставляет мрачное утешение тем, кто наиболее остро чувствует ее потерю. Возможность того, что она приняла смерть из чужих рук или что детали этой смерти никогда не будут доподлинно известны, оставляет эту загадку практически без шансов на решение. И поскольку обстоятельства смерти Мэрилин неизвестны, это странным образом оставляет ее живой — получается, что она еще очень многое может нам поведать. На самом деле споры о том, что же произошло тем вечером, никогда не закончатся, какой бы точки зрения мы ни придерживались, — слишком многие хотят, чтобы эти споры продолжались.
Были ли подозрительные обстоятельства в смерти Мэрилин? Безусловно. Например, почему доктор Гринсон и Мюррей ждали почти два часа, прежде чем сообщить о ее смерти властям? Никто никогда внятно не ответил на этот вопрос. Еще более интригующее заявление позже сделает Юнис: она скажет, что на двери Мэрилин не было замка. В этом случае вся история о том, как было обнаружено ее тело, рассыпается в прах. В желудке у Мэрилин на самом деле нашли совсем немного лекарств, да и найденные не были исследованы должным образом. Кроме того, в результате вскрытия обнаружили, что нижний отдел толстой кишки был обесцвечен. Говорят ли эти факты в пользу той версии, что смертельную клизму ей сделал... кто-то другой? Нет, конечно. У Мэрилин была явная медикаментозная зависимость. Медицина давно установила, что желудок у наркоманов приспосабливается к часто употребляемым препаратам, и эти препараты попадают сразу в кишечник. У многих наркоманов, умерших от передозировки, не обнаружили и следа таблеток в желудках. Кроме того, пустой желудок не исключает того, что, возможно, Мэрилин приняла таблетки задолго до смерти, и желудок успел их переварить. Высокий уровень барбитуратов, найденных в печени Мэрилин, подтверждает это. Вероятно, вскрытие можно было провести более тщательно, но кто знает, к какому еще заключению оно могло прийти? Конечно, если бы она умерла сегодня, современная наука не оставила бы ни одной загадки.
Итак, как всегда... вопрос остается: убийство или самоубийство?
Все сложные теории смерти Мэрилин сводятся к одному: это была часто пугавшаяся, ранимая, непредсказуемая женщина, которую все глубже и глубже затягивало в омут душевной болезни. Она была растеряна, ощущала панику и отчаяние, и так было большую часть ее жизни. Если бы она была женщиной с устойчивой психикой, никогда в своей жизни не превышавшая дозу принимаемых лекарств, тогда имело бы смысл копаться в причинах ее смерти. Но за ее жизнь передозировки случались настолько часто, что люди, знавшие ее, не могут даже сосчитать, сколько их было. Порой это происходило случайно, но чаще — нет. Она могла умереть в любой момент, если бы рядом не оказывались такие люди, как Наташа Лайтесс, Артур Миллер, Сьюзен Страсберг и другие, кто, обнаружив ее в таком состоянии, возвращали к жизни. За месяц до смерти она дважды — в Кал-Неве, а затем у себя дома — опасно превысила дозу, и оба раза ее спасли. Однако в ночь 4 августа никто не пришел ей на помощь. Возможно, остается только один настоящий вопрос, касающийся ее смерти: случайна ли она?2
«Я полагаю, что она находилась в маниакальной фазе, — делает предположение ее физиотерапевт доктор Энглберг, — и случилось что-то, что спровоцировало внезапный переход к чрезвычайно депрессивному состоянию. Конечно, я не имею ни малейшего понятия о том, что это было. Но чем бы это ни было, она поступила так, как поступала всегда: схватила с ночного столика столько таблеток, сколько смогла, и выпила их. Итак, в этом смысле ее смерть была намеренной. Но потом, мне кажется, она передумала и поэтому позвонила Питеру Лоуфорду. То есть, даже если сначала она хотела покончить с собой, то потом, как мне кажется, она передумала. Если бы Питер бросился к ней, когда она позвонила ему, она, возможно, осталась бы жива».
С этим спорят те, кто считает, что ее дальнейшие перспективы были столь радужными, что она не могла свести счеты с жизнью. Говорят, ей было ради чего жить. Однако, возможно, то, что происходило в ее голове, мало соответствовало этим фактам. Когда мы Изучаем ее последние мгновения на земле, нам главным образом надо помнить, что у нее была больная психика, а не то, какие заманчивые перспективы обещала ей карьера кинозвезды. Каждодневное счастье Мэрилин не зависело от желания еще большей славы, еще большего богатства, еще большего успеха. Не стоит верить в то, что необходимость закончить фильм «Что-то должно случиться» или даже контракт со студией на миллион долларов пробудят ее волю к жизни. Верить в это — значит сильно недооценивать серьезного врага, с которым она столкнулась, — ее собственную душевную болезнь. Принять эту злополучную правду — не значит перечеркнуть все, чего достигла эта женщина в своей жизни. Это поможет кому-то увидеть в истории Мэрилин не просто рассказ о глянце и славе. По правде говоря, скорее всего, это вовсе не история о «Мэрилин Монро».
Эта история о девушке по имени Норма Джин Бейкер. Она преуспела, несмотря на огромные трудности и практически нулевые шансы. Она придумала и воплотила в жизнь образ женщины, более восхитительной, чем даже она могла себе вообразить. И она боролась за то, чтобы сохранить свое творение живым, не для себя, а для нас. Мэрилин Монро действительно существовала. Даже несмотря на то, что женщина внутри нее временами сомневалась в этом, — мы знаем это лучше, чем она сама. Она потратила очень много энергии и воли, защищая этот образ невероятной красоты и предельной радости. Впрочем, по мере приближения конца ее ощущение того, кем на самом деле она была, все дальше и дальше уходило от созданного идеала — пока она не поняла, что больше притворяться невозможно. И она приняла самое страшное решение: признаться всему миру, что Мэрилин Монро — не больше, чем мираж.
