И все эти яркие вопли, топот тысяч ног, стоны, словно человеческие крики жертвенных животных, слились в один гимн Гелиосу,- гимн, который еще больше исступлял и без того исступленную толпу.

А солнце, палившее землю и все залившее своим золотым светом, все сильнее и сильнее жгло толпу, распаляя ее и без того кипевшую кровь.

А Гелиос из-за дыма и пламени все еще жадно протягивал к безумной толпе свои руки, требуя новых и новых жертв.

Так длилось весь день... Костер не угасал. Казалось, что отдав Гелиосу все, что было при них, люди сами начнут бросаться в костер, чтобы отдать Гелиосу последнее, что у них есть - свою жизнь.

Безумие достигло своего апогея.

Но тут солнце, усталое и красное от крови, которой оно напиталось, тяжело опустилось за дальние горы. Стало прохладно,- и ночь поспешила задернуть черным полотном землю. На черном пологе ярко заблистали украшавшие его самоцветные звезды. И ветер, пробежав по земле, зашептал, что эта весенняя ночь коротка. Звезды сверкали с темного неба.

На месте костра догорала и тлела куча углей,- красным отблеском освещая Гелиоса, простиравшего руки и словно благословлявшего засыпающую долину Гелиоса, бога плодородия.

Глава 19

ГЕРА И АФИНА У АФРОДИТЫ

Когда аргонавты прибыли в Колхиду, богиня Гера и богиня Афина стали советоваться, как помочь Ясону добыть Золотое Руно.

Поедем,- сказала Афина,- к Афродите.

Почему именно к Афродите? - воспротивилась ревнивая Гера, но Афина смогла тотчас успокоить ее.

Не хочется вмешивать Ясона в кровавые битвы, а к кому, как не к ветреной Афродите, обратиться за помощью? Она будит в сердцах богов и смертных любовь. Благодаря этому, она царит над всем миром. Только мы с тобой да Артемида не подчинены ее могуществу.

Да, но кто не чтит златую Афродиту, кто отвергает дары ее, кто противится ее власти, того немилосердно карает богиня любви. Как было это с Нарциссом.

И Гера принялась горячо рассказывать Афине историю, которую накануне услышала от самого Зевса.

Покарала Афродита сына речного бога Кедиса и нимфы Лаврионы, прекрасного, но холодного, гордого Нарцисса. Никого он не любил, кроме самого себя, лишь себя считал достойным любви. Однажды, когда он заблудился в лесу во время охоты, увидала его нимфа Эхо. Нимфа не могла сама заговорить с Нарциссом. На ней тяготело мое наказание,- говорила Г ера,- молчать приказала я ей, а отвечать на вопросы она могла лишь тем, что повторяла их последние слова. С восторгом смотрела Эхо на стройного красавца юношу, скрытая от него лесной чащей. Нарцисс огляделся кругом, не зная, куда ему идти и громко крикнул:

Эй, кто здесь?

Здесь! - раздался громкий ответ Эхо.

Иди сюда! - крикнул Нарцисс.

Сюда! - ответила Эхо.

С изумлением смотрел прекрасный Нарцисс по сторонам. Никого нет. Удивленный этим, он громко воскликнул:

Сюда, скорей ко мне!

И радостно откликнулась Эхо:

Ко мне!

Протягивая руки, поспешила нимфа, но гневно оттолкнул ее прекрасный юноша. Ушел он поспешно от нимфы и скрылся в темном лесу. Спряталась в лесной непроходимой чаще и отвергнутая нимфа. Страдает от любви к Нарциссу, никому не показывается и только печально отзывается на всякий возглас несчастная Эхо.

А Нарцисс остался по-прежнему гордым, самовлюбленным. Он отвергал любовь всех и многих нимф сделал несчастными.

И раз одна из отвергнутых нимф воскликнула:

Полюби же и ты, Нарцисс! И пусть не отвечает тебе взаимностью человек, которого ты полюбишь!

Исполнилось пожелание нимфы. Разгневалась богиня любви Афродита на то, что Нарцисс отвергает ее дары, и наказала его. Однажды весной во время охоты Нарцисс подошел к ручью и захотел напиться студеной воды. Еще ни разу не касались вод этого ручья ни пастух, ни горные козы, ни разу не падала в ручей сломанная ветка, даже ветер не заносил в ручей лепестков пышных цветов. Вода его была чиста и прозрачна. Как в зеркале, отражалось в ней все вокруг: и кусты, разросшиеся по берегу, и стройные кипарисы, и голубое небо. Нагнулся Нарцисс к ручью, опершись руками на камень, выступавший из воды, и отразился в ручье весь, во всей своей красе. Тут-то и постигла его кара Афродиты. С изумлением смотрит он на свое отражение в воде, и сильная любовь овладевает им. Полными любви глазами смотрит он на свое изображение в воде, он манит его, зовет, простирает к нему руки. Наклоняется Нарцисс к зеркалу вод, чтобы поцеловать свое отражение, но целует только холодную прозрачную воду ручья. Все забыл Нарцисс; он не уходит от ручья; не отрываясь, любуется самим собой. Он не ест, не пьет, не спит. Наконец, полный отчаяния, восклицает Нарцисс, простирая руки к своему отражению:

О, кто страдал так жестоко! Нас разделяют не горы, не моря, а только полоска воды, и все же мы не можем быть с тобой вместе. Выйди же из ручья.

Задумался Нарцисс, глядя на свое отражение в воде. Вдруг страшная мысль пришла ему в голову, и тихо шепчет он своему отражению, наклоняясь к воде:

О, горе! Я боюсь, не полюбил ли я самого себя! Ведь ты - я сам. Я люблю самого себя. Я чувствую, что немного осталось мне жить. Едва расцветши, увяну я и сойду в мрачное царство теней. Смерть не страшит меня; смерть принесет конец мукам любви.

Покидают силы Нарцисса, бледнеет он и чувствует уже приближение смерти, но все-таки не может оторваться от своего отражения. Плачет Нарцисс. Падают его слезы в прозрачные воды ручья. По зеркальной поверхности воды пошли круги, и пропало прекрасное изображение. Со страхом воскликнул Нарцисс:

О, где ты! Вернись! Останься! Не покидай меня! Ведь это жестоко. О, дай хоть смотреть на тебя!

Но вот опять спокойна вода, опять появилось отражение, опять, не отрываясь, смотрит на него Нарцисс.

Тает он, как роса на цветах в лучах горячего солнца. Видит и несчастная нимфа Эхо, как страдает Нарцисс. Она по-прежнему любит его, страдания Нарцисса больно сжимает ей сердце.

О, горе! - восклицает Нарцисс.

Горе! - отвечает Эхо.

Наконец, измученный, слабеющим голосом воскликнул Нарцисс, глядя на свое изображение:

Прощай!

И еще тише, чуть слышно прозвучал отклик нимфы Эхо:

Прощай!

Склонилась голова Нарцисса на зеленую прибрежную траву, и мрак смерти покрыл его очи. Умер Нарцисс. Плакали в лесу молодые нимфы, и плакала Эхо. Приготовили юному Нарциссу могилу, но когда пришли за телом юноши, то не нашли его. На том месте, где склонилась на траву голова Нарцисса, вырос белый душистый цветок смерти, нарциссом зовут его,- закончила свой рассказ богиня Г ера.- И очень боюсь я, милая Афина,- добавила она,- что может Афродита, когда узнает, что я покровительствую Ясону, послать на него гибель от любви...

Афина задумалась.

Я не знала этой истории,- произнесла она, наконец,- я знаю лишь то, что Афродита дарит счастье тому, кто верно служит ей.

Так дала она счастье кипрскому художнику Пигмалиону. Пигмалион ненавидел женщин и жил уединенно, избегая брака. Однажды сделал он из блестящей белой слоновой кости статую девушки необычайной красоты. Как живая, стояла эта статуя в мастерской художника. Казалось, она дышит; казалось, вот-вот она задвигается и заговорит. Целыми часами любовался художник своим произведением и полюбил, наконец, созданную им самим статую. Он дарил ей драгоценные ожерелья, запястья и серьги, одевал в роскошные одежды, украшал голову венками из цветов. Как часто шептал Пигмалион:

О, если бы ты была живая, если бы могла отвечать на мои речи, о, как был бы я счастлив!

Но статуя была нема.

Наступили дни празднества в честь Афродиты. Пигмалион принес богине любви в жертву белую телку с вызолоченными рогами; он простер к богине руки и с мольбой прошептал:

О, вечные боги и ты, златая Афродита! Ты - олицетворение красоты и вечной юности. Когда ты идешь, в блеске своей красоты, в благоухающих одеждах, тогда ярче светит солнце, пышнее цветут цветы. Дикие лесные звери бегут к тебе из чащи леса, к тебе стаями слетаются птицы. Львы и пантеры, барсы и медведи кротко ласкаются к тебе. Спокойно идешь среди диких зверей ты, Афродита, гордая своей лучезарной красотой. Твои спутницы оры и хариты, богини красоты и грации, они прислуживают тебе. Они одевают тебя, о моя богиня, в роскошные одежды, причесывают твои золотые волосы, венчают твою голову сверкающей диадемой. О, дочь Урана, рожденная из белоснежной пены морских волн! Легкий ласкающий ветерок принес тебя на остров Кипр, там окружили тебя юные оры, вышедшую из морских волн богиню любви. Они облекли тебя в златотканую одежду и увенчали венком из благоухающих цветов. Если ты можешь, прекрасная из богинь, дать все молящему, то дай мне жену, столь же прекрасную, как та статуя девушки, которая сделана мною самим.