Его оруженосец Бернар, после гибели своего господина, с боем пробился к воротам города. Весь в крови и пыли, он вбежал в замок и устремился по анфиладе комнат на поиски герцогини.
Герцогиня Кларамонда, увидев его в столь плачевном состоянии, еще до того, как Бернар сообщил ей дурное известие, догадалась о том, что к ним пришла беда.
И когда он закричал: «В поле лежит мой добрый господин, благородный Жерам…», она издала такой пронзительный крик, какой может издать человек, настигнутый страшным несчастьем, а потом застыла, подобно статуе. И окружившие ее люди решили, что от столь страшного потрясения она лишилась рассудка. Но внезапно она повернулась к ним и очень спокойно сказала:
— Теперь мы лишились Жерама, который был нашей крепостью и щитом, а без него нам не удастся одолеть императора, который призвал под свои знамена добрую половину Европы. К тому же у нас почти не осталось мужчин, способных сжимать оружие. Посему, когда мой муж вернется с подмогой, будет уже слишком поздно. Но будьте уверены, друзья мои, что когда он прискачет обратно во Францию, то наступит час отмщения. А теперь я отправлюсь к воротам и из окошечка громко спрошу у императора, какие условия он поставит нам при своей победе. Но сперва, Бернар, мне бы хотелось поговорить с тобой.
Она отвела оруженосца в освещенную часть залы, где они остались одни, и приказала ему пойти на конюшню и оседлать коня Амфага, которого Юон отбил у императора в бою. Затем тайно она отправила к нему одну из служанок, держащую на руках крошку Кларетту. Бернар должен был отвезти малышку в Клуни, где он передаст ее на попечение почтенного аббата, приходящегося Юону дядей и добрым другом.
— Я делаю этого потому, — пояснила Кларамонда, — что император может захватить Бордо из-за отсутствия защитников, а меня может сделать своей пленницей. Но дитя, которое станет наследницей Юона, должно спастись от его неправедного гнева.
И Бернар поклялся на кресте, что будет защищать дитя, пока кровь струится в его жилах, и доставит девочку в аббатство Клуни в целости и сохранности. Потом он отправился на конюшню и вывел оттуда Амфага, которому не терпелось устремиться в дорогу. Едва он устроился в седле, как из полумрака выбежала служанка, держа на руках завернутую в темный плащ Кларетту. И вместе с ребенком славный оруженосец выехал из Бордо, избрав малоизвестную дорогу, по которой вскоре добрался до расстилающихся за городом бескрайних полей. Очутившись на свободе, он вонзил шпоры в бока Амфага и галопом поскакал по направлению к аббатству.
Когда служанка сообщила герцогине, что Бернар с ее дочерью уехал прочь из города, Кларамонда подошла к воротам, где установила факелы так, чтобы ее смогли увидеть люди из вражеского стана. А потом приказала трубачу протрубить сигнал к переговорам.
Когда об этом доложили императору, он взобрался на коня, чтобы посмотреть на даму, стоящую в обрамлении света от горящих факелов. Увидев, насколько она молода и прекрасна, он на какое-то мгновение ощутил к ней жалость и сострадание. Но вспомнив, что она — жена Юона, он вновь ожесточился и дождался тишины, чтобы услышать ее слова.
— Ваше величество, — громко и отчетливо промолвила она без слез и стенаний. — Наконец вам удалось сломить наши силы и перебить почти всех наших мужчин. Поэтому в этот час город Бордо не способен противостоять вашему войску. Но вы и ваши люди — христиане, и, будучи тоже христианкой, я прошу вас отнестись к нам с милосердием, как тому учил Господь наш Иисус.
— Герцогиня, — ответствовал император, — могу вас заверить, что этот город не будет разграблен, если вы сдадитесь сами. И я обещаю обходиться с вами и вашими людьми, не как варвары.
Ее удовлетворило даже это полуобещание. А в душе она радовалась тому, что вовремя успела отослать свою дочь из Бордо.
Итак, город сдался, и император не стал его грабить, но назначил в Бордо своего губернатора. А тех, кто находился с Юоном и остался в живых, он взял с собою в Майнц. Там он заключил пленников в темницу, а герцогиню Кларамонду поместил в неприступную башню и оставил в полном одиночестве. Она даже не видела лица человека, охраняющего ее. И сердце несчастной женщины чуть ли не разрывалось от боли, стоило ей задуматься о своей злой участи. И она надеялась лишь на скорое возвращение Юона.
Глава 7, повествующая о путешествии Юона через штормовое море и об его приезде в замок Адамант
Юон и его спутники, незаметно пробравшись через стан врага, наконец добрались до морского порта. И сразу приступили к поискам судна, которое доставило бы их до Туниса. Но в открытом море наступил сезон жестоких штормов, и капитанам вовсе не хотелось подвергать смертельному риску свое судно и команду, отдав его на волю свирепой стихии. Но спустя много дней Юон все-таки отыскал капитана, согласившегося испытать судьбу. И они пустились в путь.
Как только судно вышло из укрытия гавани, его тотчас же подхватил жестокий ветер и бросил в бушующие пенистые волны величиною с гору. И ни один — даже самый опытный моряк — не сумел бы взяться за штурвал, ибо они даже не знали, куда плывут. Всех кидало из стороны в сторону, и люди больно ушибались об палубу и мачты, а Юон крепко прижимал свой меч, чтобы не потерять его. Шторм неистовствовал несколько дней, и за все это время они ни разу не видели солнца, и, потеряв счет часам и минутам, они уже не знали, когда плывут — ночью или днем…
Внезапно небо будто раскололось надвое, и все увидели ослепительный огонь, сопровождаемый страшным грохотом, перекрывающим рев шторма. Капитан, усталый и едва держащийся на ногах, с трудом удерживая равновесие, подошел к Юону и промолвил:
— Благородный герцог, теперь мы, несчастные грешники, погибнем, ибо буря забросила нас на самый край земли, и вскоре мы увидим разверстые врата Ада. Так гласит легенда, и это свершилось!
Юон посмотрел на огненные полосы и, услышав печальный протяжный стон, доносившийся неизвестно откуда, тоже не на шутку испугался. Но, взяв себя в руки, он выпрямился и, глядя прямо на огонь, произнес:
— Да, мы смертные люди и полны грехов. Но мы пустились в это плавание с чистыми сердцами, дабы привезти помощь тем, кто намного слабее нас. И благодаря милосердию Господа нашего Иисуса, я говорю тебе — нет, я не боюсь! Ибо в этот день Ад не сможет поглотить нас!
И его слова оказались правдой, ибо бушующие волны подхватили корабль и бросили судно прямо к воротам, закрывающим это зловещее место. Протяжный печальный вой постепенно затих, и им удалось избежать Ада, и они отправились дальше. Пламя постепенно стало потухать, и внезапно угрюмое небо пронзил сверкающий солнечный луч.
Этот луч осветил вздымающуюся прямо из моря скалу, такую же черную, как штормовая ночь, оставшаяся позади. А на самой вершине скалы они увидели ослепительно белый замок. От этого удивительного зрелища Юон и его спутники воспрянули духом, ибо решили, что этот замок принадлежит какому-то знатному господину, у которого они смогут найти приют.
Но когда судно подплыло прямо к скале, капитан побледнел и со страхом воскликнул:
— Увы! Мы самые несчастные люди на свете! Ведь это замок Адамант, известный, как ловушка для всех славных мореплавателей! Знаете ли вы, что скала, к которой мы пристали, вся из железа, и она притягивает к себе все корабли и никогда не отпускает их. Никто еще не смог вырваться из Адаманта!
И тут они увидели у подножия скалы великое множество судов. Некоторые из них были очень старые и почти разрушенные от времени. Они давным-давно погибли в этих водах. А их корабль оказался в самом центре этой погибшей флотилии.
С наступлением сумерек Юону показалось, что в одном из окон замка зажегся свет. Ему захотелось взобраться на скалу, чтобы попытаться найти помощь, ибо на судне почти закончились запасы воды и продовольствия. Однако его руки все время соскальзывали вниз, поэтому все его усилия оказались тщетными.
Тогда вперед выступил один из его людей, сир Арнольд. Этот славный человек был родом из горной страны и часто взбирался на горы ради развлечения. Сир Арнольд подошел к Юону и сказал, что попытается взобраться на эту неприступную скалу. И, сняв с себя доспехи, а затем портупею с оружием, он оставил себе только кинжал и медленно стал подниматься. Все, затаив дыхание, наблюдали за этим головокружительным подъемом на отвесную скалу.