— Понятно, — буркнул Нейсмит.

— Ну и что же вы обо всем этом думаете, мистер Нейсмит? — В голосе Чурана слышалось нетерпение.

— Если это правда, то… я оч-чень заинтригован, — ответил Нейсмит. — Теперь еще одно. Что за история с Ленлу Ом? Вы сказали, Предел должен и их задержать. Кто они такие — или что такое?

— Ленлу Ом — это мы, — тихо промолвил Чуран. — Само название означает «гадкие людишки». Мы слуги Ленлу Дин. Столетия назад нас вывезли из другого места. Нас не считают за гуманоидов.

Нейсмит поднял глаза: лица всех трех чужаков отвердели. Тогда он аккуратно поставил чашечку на стол и медленно встал, чувствуя, что все взгляды следуют за ним.

— Значит, всему этому, — произнес он, — вы обучили бы меня с помощью той штуковины. — Землянин кивнул на чурановский аппарат.

— Как и многому другому. Языку, например. Притом всего за два часа. А ведь вы должны владеть им в совершенстве. Кроме того, умению ориентироваться в Городе. В кастовой системе. Правилам вежливости. Да тысяче и одной вещи — каждую из которых вы, мистер Нейсмит, должны знать. Можно, конечно, обучаться и примитивными методами, но поверьте — слишком дорогой ценой.

— Но использовали же вы так называемые примитивные методы, чтобы выучить наш язык?

Чуран заколебался.

— И да, и нет. Мы применили обучатель — записали на диски мысли аборигенов, которых похитили и накачали наркотиками. Но это совсем не то, что готовый предметный диск. Очень утомительно, и уходит уйма времени. Затем также пришлось потратить время, подбирая личности для нас самих. Точно не знаю, но в итоге ушло месяцев шесть субъективного времени. А без обучателя ушли бы годы.

Мучившая Нейсмита неясная мысль вдруг обрела очертания — он резко повернулся к Чурану и поставил ногу на скамеечку.

— Скажите-ка вот что, — потребовал он. — Почему было просто не вернуться, не выучить все, что нужно — а потом записать все на один диск? Дальше вы встречаете самих себя прибывающими — и никаких проблем! А?

Чуран вздохнул.

— Я же говорил — это сжало бы виток. Так пользоваться временем нельзя.

Вскоре Лалл и Чуран принялись зевать, будто пара лягушек. Зрелище было предельно отвратительное.

— Мы немного устали, — заметила Лалл. — Уже поздно. — Она встала и в сопровождении Чурана направилась к дальнему выходу из комнаты — напротив того, которым они уже пользовались. Ребенок потащился следом, волоча куклу за руку.

Запертая дверь открылась от прикосновения Лалл. Затем женщина отступила в сторону.

— Здесь ваша спальня, мистер Нейсмит. Думаю, вы найдете там все, что нужно.

Вся троица стояла в ожидании. Нейсмит заглянул за дверь: в комнате оказалась низкая кровать, скамеечка для ног, на стенах висели какие-то непонятные, полуреальные драпировки. Внутрь Нейсмит не вошел.

— Спасибо, — поблагодарил он.

— Так вы будете здесь спать? — В голосе Лалл послышались просительные интонации.

— Когда соберусь. Спокойной ночи.

— Может, осмотрите комнату и проверите, все ли вам в ней по вкусу? — предложил Чуран.

Лалл повернула к нему голову и бросила несколько слов на своем гортанном языке. Затем снова обратилась к Нейсмиту.

— Тогда как пожелаете, мистер Нейсмит. Утром продолжим разговор.

Трое чужаков пересекли гостиную и вошли в свою комнату. Дверь за ними плотно закрылась.

Нейсмит немного постоял, прислушиваясь — он слышал, как Лалл с Чураном ходят по своей комнате и негромко переговариваются — иногда раздавались всплески раздражения. Смысла ждать дальше не было. Нейсмит бесшумно прокрался в коридор. Растекающийся красный след поначалу сопровождал его; но на первом же перекрестке Нейсмит намеренно ушел в сторону. Пройдя вниз по лестнице, он миновал узкие двери и очутился во тьме, которую оживляло лишь призрачное фосфоресцентное свечение деталей попадавшегося то тут, то там оборудования. Нейсмит продолжал двигаться по узкому проходу под низким потолком, ни на миг не останавливаясь для более детального просмотра. В тот момент ему хотелось одного: оставить между собой и тремя чужаками как можно больше расстояния.

Четверть часа спустя даже фосфоресцентные метки поредели и, наконец, исчезли совсем. Нейсмит ощупью пробирался в полной темноте, совершенно потерявшись во внутренностях огромного корабля.

Довольный тем, что хоть на время оказался в безопасности, Нейсмит сел где-то во мраке и задумался над своим положением. Несмотря на громадную, почти подавляющую сложность, проблема отчасти сводилась к отношениям покупателя и продавца. У каждой стороны было что-то, в чем нуждалась другая — причем обе стороны намерены были дать своего как можно меньше. Главной целью Нейсмита стало избежать принуждения — и теперь он этого добился, оказавшись вне досягаемости чужаков. Следующей же целью, очевидно, становилось укрепление своих позиций в сделке. Главным образом это означало увеличение багажа знаний — ибо именно знания Лалл с Чураном выставляли как приманку — что давало им тактическое превосходство. Курс, таким образом, становился ясен. Нейсмит должен теперь начать с изучения корабля. И не важно, сколько недель или даже месяцев на это потребуется…

Раздумья оборвались. По коридору шло дуновение угрозы. Все тело Нейсмита покрылось тревожными мурашками, а ноздри расширились. Он слепо вглядывался во мрак — не надвигается ли оттуда незримое и непостижимое — призрачное яйцо?

Как бы то ни было, вскоре все прошло. Нейсмит поднялся — и снова ощупью принялся пробираться по коридору.

Многие часы спустя он обнаружил проход, ведущий под прямым углом в сторону, миновал узкую часть корабля — и оказался наконец в громадной заброшенной кают-компании. Здесь его снова сопровождали движущиеся огни — и, не обнаружив на полу красных следов, Нейсмит заключил, что в этой части корабля Лалл с Чураном никогда не бывали.

В последующие дни Нейсмит в одиночку обшарил пустой корабль. Гигантские размеры судна, казалось, никогда не перестанут изумлять и угнетать его. Невозможно было себе представить, что за люди построили подобный колосс, столь капитально и хитроумно оснастили — а потом оставили выситься над равниной Колорадо.

Куда бы Нейсмит ни направился — везде впереди вспыхивали огни — а позади гасли. Имелся, вероятно, способ осветить все помещения сразу, но Нейсмит найти его не сумел. Он двигался в перемещавшемся кружке неверного света — а вокруг царило сплошное зеленое безмолвие. Попадались исполинские галереи и хоры, в которых он чувствовал себя сущей мухой; полно было бассейнов, гимнастических залов, театров, игорных помещений, машинных отделений — и все пустовали какой-то невыразимой, гулкой пустотой — там едва слышалось даже эхо…

Ни разу Нейсмиту не попадались на глаза чужаки или призрачное яйцо, хотя казалось само собой разумеющимся, что они пытаются разыскать беглеца. И повсюду — лишь загадочные бессловесные машины. Какие-то Нейсмит счел телевизионным оборудованием, но привести в действие не смог. То и дело попадались отпечатанные на стенах знаки — алфавит напоминал кириллицу, но со множеством добавлений. Нигде не удалось обнаружить ни плана корабля, ни справочника, ни судового журнала — ничего, что дало бы Нейсмиту малейший намек на объект его поисков.

Наконец на четвертый день, чисто случайно, он нашел то, что искал.

В тот день Нейсмит оказался в помещении, заполненном неизменными надувными креслами и угловатыми аппаратами — высокими, по грудь вышиной. На аппаратах располагались квадратные зеленоватые металлические пластины, которые шли двумя косыми рядами в форме перевернутой римской пятерки. Они вполне могли оказаться журнальными стеллажами, только роль журналов в данном случае исполняли толстые металлические пластины.

Когда такая мысль посетила Нейсмита, он случайно положил руку на квазиштатив — и тот с треском раскрылся. Нейсмит ошеломленно уставился на дьявольское приспособление.

А ряд перекрывающихся пластин тем временем раскрылся, и вся лицевая поверхность одного из квазижурналов обнажилась целиком. Какое же удивление охватило Нейсмита, когда в безликом квадрате зеленоватого металла он различил ярчайшую цветную картинку.