Этот день стал судьбоносным в ее жизни – ей суждено было познакомиться не только с творчеством Рериха, но и с ним самим и с его супругой. Кто-то из знакомых Зинаиды Григорьевны подошел к ней на выставке и предложил познакомить ее с самим художником. Свою первую встречу с Рерихами она описала впоследствии в своем очерке[2] «Встреча с моим Мастером»[3]: «<…> И вот он сам – среднего роста, с полными света голубыми глазами, остроконечной бородкой, благородной головой, излучающей какую-то невидимую благожелательную мощь, и с необыкновенно проникновенным взглядом; казалось, он мог увидеть глубину человеческой души и найти самую ее суть. Рядом стояла его жена, Е.И. Рерих – настолько красивая, что захватывало дух»[4].

От Рерихов Зинаида Григорьевна получила приглашение прийти к ним в гости в Hotel des Artistes («Отель художников»). Она приняла приглашение, удивляясь этому – ведь она была совершенно незнакомым Рерихам человеком. Тогда она еще не знала, что ее имя назвал Рерихам Учитель М. в качестве будущей сотрудницы Рерихов в Америке. А придя к Рерихам в гости, она получила, по сути дела, первое посвящение в свою будущую миссию, связанную с духовной и просветительской деятельностью Рерихов.

«Этот великий человек и его жена приняли меня так, как будто знали меня! – писала Зинаида Григорьевна. – Более того, они стали говорить со мной о своих планах на будущее, их миссии в Соединенных Штатах и о том, что должно было последовать далее, в то же время выражая глубокий интерес к моей музыке и преподавательской работе. <…> В тот же вечер были заложены идеи общей работы – создания первой из наших организаций, основанных профессором Рерихом – Мастер-школы объединенных искусств[5]. За ней должны были последовать другие культурные центры: «Кор Арденс», «Корона Мунди» и позже Музей Рериха…»[6]

Зинаида Григорьевна приняла Зов не колеблясь – она почувствовала, что встретила своих духовных учителей. Она стала одной из лучших сотрудниц, указанных Рерихам Учителем. Судьба наделила эту красивую миниатюрную женщину многими выдающимися способностями и качествами; она была не только талантливой пианисткой, но и одной из лучших – если не самой лучшей – преподавательницей фортепианной игры в США, разработавшей свою собственную передовую методику обучения учащихся. Кроме этого, Зинаида Григорьевна обладала большим духовным потенциалом, необычайно сильным характером (ее бесстрашию и силе воли могли бы позавидовать многие мужчины) и блестящими организаторскими способностями.

Она была одной из немногих, кто сразу же понял подлинные масштабы культурной и духовной миссии Рерихов и в США, и во всем мире, а также глубочайшие духовно-философские идеи, лежащие в основе их мировоззрения. Зинаида услышала Зов – и откликнулась на него. Не побоявшись тяжелой, напряженной работы и огромных трудностей, она вошла в число ближайших сотрудников Рерихов в Америке, став, таким образом, членом внутреннего (эзотерического) круга их учеников. Вместе с Рерихами она побывала в Индии, России и Монголии; вместе с ними готовилась и вернуться на Родину, чтобы работать над созданием духовного и культурно-просветительского центра на Алтае…

Жизнь изменила первоначальные планы Учителя и Рерихов. Но как бы то ни было, Зинаида Григорьевна все равно смогла послужить своим Учителям верой и правдой. А помимо этого, она оставила будущим поколениям рериховедов (равно как и последователей Рерихов) интереснейший источник – свои дневниковые записи, которые вела много лет. Начиная с 1922 года, почти каждый день она записывала в своем дневнике основные события прожитого дня, при этом особо отмечая все, что касалось ее непосредственного общения с Рерихами.

Зинаида Григорьевна решила вести дневник специально, чтобы запечатлеть для себя как можно больше интересных подробностей, связанных с ее сотрудничеством и общением с Рерихами. «Я хочу записывать все касающееся Рерихов, ибо думаю, что через несколько лет мне придется написать воспоминания о Николае Константиновиче и Елене Ивановне. Слишком великие и необыкновенные они люди, чтобы мир о них не знал, да и, кроме того, они – ученики М.М. и избраны Им для большой миссии в Америке, Индии и России, как мне сегодня говорила Е.И.[7]», – отметила она в своей самой первой записи 10 июля 1922 года, положившей начало ее дневнику. Правда, обстоятельства ее жизни сложились иначе; Зинаида Григорьевна оставила нам несколько замечательных статей о Рерихах, но подробных воспоминаний, основанных на своих дневниковых записях, написать не успела – помешала острая нехватка времени. Объем организационной, педагогической и культурно-просветительской деятельности Зинаиды Фосдик был настолько велик, а темп подчас так напряжен, что иногда она ложилась спать в половине третьего, а вставала в шесть часов утра. Но даже в такие дни, несмотря на страшное переутомление, а иногда и нездоровье, все же находила силы вести дневник, чтобы ничто важное не было забыто.

Конечно, беглые дневниковые заметки делались ею вовсе не для последующей публикации этого дневника, а исключительно для себя, чтобы сохранить в памяти значимые для нее подробности жизни и деятельности ее любимых Учителей, а также ценные советы и пояснения по самым разным вопросам – от учения Агни-Йоги до решения сложных жизненных ситуаций, возникавших в ее работе, – которые они ей давали. В силу этого текст записей Зинаиды Григорьевны, как и практически любого другого дневника, не блещет совершенством литературного стиля. Но его внутреннее содержание дает нам интереснейший материал, позволяющий как бы живее и ближе – через призму личностного восприятия Зинаиды Григорьевны – взглянуть на жизнь и деятельность по-настоящему великихи ктомуже, вероятно, самых таинственных деятелей ушедшей эпохи – Елену и Николая Рерихов.

Темы дневниковых записей 3. Фосдик различны: это и ее личные впечатления от общения с Рерихами, и ценные сведения об их творческой и культурно-просветительской деятельности и интересных фактах их биографии, касающихся в том числе и сотрудничества с Великими Учителями. Зинаида Григорьевна записывала также услышанные ею от Е.И. Рерих пояснения относительно некоторых философских вопросов Агни-Йоги. Не менее интересны и содержащиеся в дневнике З.Г Фосдик сведения об «Огненном опыте» Елены Ивановны. Все это делает дневниковые записи Зинаиды Григорьевны весьма ценным документом и для исследователей, и для поклонников творчества Рерихов. Стоит отметить и тот факт, что некоторые беседы с Е.И. Рерих, касающиеся вопросов эзотерических знаний, так и не были отражены в дневнике, дабы охранить сокровенное: «Много она мне говорила про М.М. и Его Указания ей, но я не должна об этом писать» (запись от 14.07.22).

Обращает на себя внимание отношение Зинаиды Фосдик к ее земным наставникам – она писала о них с такой теплотой, не скрывая своего восхищения не только старшими Рерихами – Николаем Константиновичем и Еленой Ивановной, – но и их сыновьями. Но высокие оценки не были следствием ее излишней эмоциональности или, тем более, каких-то проявлений лести – ведь свои записи она делала исключительно для себя и вряд ли могла предполагать, что их когда-либо опубликуют именно как дневник. Просто собственные богатые духовные накопления позволили ей почувствовать сердцем тот великий свет, который исходил от Рерихов. Именно это и рождало в ее душе тот восторг от общения с ними, который она не раз выражала в своих записях. Зинаида Григорьевна постоянно упоминала в своем дневнике о том счастье, которое давало ей общение с Рерихами. Каждая ее встреча, каждая беседа с ними воспринималась ею не иначе, как соприкосновение с живым светом, исходящим от этих великих душ. «Какое счастье быть рядом с ними! Н.К.[8] такой терпеливый, мудрый и добрый. Е.И. такая любящая, Юрий задумчивый, всегда готовый помочь» (запись от 01.08.26), – писала Зинаида Григорьевна в своем дневнике.