Я снова лег на кровать и повернулся лицом к стене. Мне хотелось верить, что за мной следят. Это была моя последняя надежда. Поэтому я действовал наощупь. Два кармашка на потайном поясе. Лежащие там драгоценные камни скользят между пальцами. Я сжал их в кулаке и замер, притворившись спящим.

Лучшие из наших камней Вондар запер в корабельном сейфе. В конце концов они попадут по месту отправления, в кладовую ювелира, и будут ждать там того, кто никогда уже не придет за ними.

Те, что оставались у меня, не представляли собой ценности, во всяком случае, на внутренних планетах. Но здесь два из них могли показаться весьма соблазнительными. Оба были плодами моей собственной коммерческой деятельности: один – маленький резной кристалл в виде головы демона с глазами из рубинов и клыками из желтого сапфира, причудливая антикварная вещица. Возможно, в этом мире оценят именно мастерство резчика. Вторым был амулет из красного гагата, один из тех, что люди с Гамбула держат в руках, когда говорят о делах. Прикосновение к нему вызывает ощущение умиротворенности, и, возможно, они не напрасно выбрали такой способ снимать напряжение.

Сколько стоит человеческая жизнь? Я мог бы вывернуть свои карманы наизнанку, но знал, что мне надо оставить кое-что про запас, на случай, если мой план удастся. Остановив свой выбор на этих двух камнях, я повернулся и сел. Новый факел светил ярче старого.

Маленький столик; я взглянул на него, затем пересек комнату, сел на табуретку рядом с ним и выложил камни на стол. На этот раз я не стал просить, а повел сея как торговец, предлагающий сделку.

– Говорят, всему есть своя цена, – начал я, словно обращаясь к человеку, сидящему напротив. – Один продает, другой покупает. – Я чужой на вашей земле, на вашей планете Танф. Я невиновен, но меня преследуют. Мой друг и хозяин мертв, он тоже был неповинен ни в чем, но его убили. С каких это пор зеленорясые пытаются ублаготворить своего господина, преследуя иноверцев? Разве не сказано, что тот, кто принесен в жертву насильно, не угоден высшим силам?

– Да, я совершил убийство, но сделал это, защищая себя, и готов, если потребуется, заплатить выкуп за пролитую кровь. Но – помните – я из иного мира, и нельзя преследовать меня по законам вашей земли, раз я не нарушал их сознательно и злонамеренно, за все содеянное я отвечаю только перед своими властями.

Слышит ли меня хоть кто-нибудь? Или Танф лежит так далеко от цивилизованных миров, что они могут пренебречь законами Конфедерации? Что значит для жрецов местного божества порядок, установленный на расстоянии световых лет от них? Я также не тешил себя надеждой на то, что смерть Вондара заставит какую-нибудь флотилию прийти в движение, чтобы призвать к ответу жителей Танфа. Путешествуя по отдаленным звездным трассам, мы рисковали не меньше, чем вольные торговцы.

– Я заплачу выкуп за пролитую кровь, – повторил я, сдерживая растущее нетерпение, заставляя себя говорить спокойно. Я раскрыл ладонь и показал амулет.

– Этот камень имеет особые достоинства. Тот, кто держит его в руках во время разговора или размышляя о важных вещах, сохраняет спокойствие и ясный ум. – Я украшал свою речь цветистыми оборотами, свойственными речи местных жителей, стараясь употреблять слова, характерные для состоятельных людей. Подобные мелочи подчас имеют огромное значение.

– К этому могущественному камню я добавляю талисман, – теперь я выставил на обозрение резной кристалл, расположив его так, чтобы злобная физиономия оказалась сверху. – Как видите, на нем изображено лицо Амфала (на самом деле он был из другого мира, там это кошмарный демон неизвестен. Но он настолько походил на виденные мной изображения Амфала, что вполне мог сойти за него). Достаточно прикрепить его к своей налобной повязке – и можно не бояться гримас красноглазого. Ибо разве не обратится Амфал в бегство при виде своего собственного лица? Двойную цену плачу я за пролитую кровь, даю камень, который делает человека мудрым, и камень, способный защитить от того, кто прилетает по ночам на крыльях северного ветра.

Стараясь не думать о том, что, возможно, я обращаюсь к глухим стенам комнаты, и нет никого, кто бы наблюдал за мной, я продолжал:

– В вашем порту стоит корабль вольных торговцев. Я плачу вам выкуп, а взамен прошу лишь предоставить мне возможность переговорить с капитаном.

Я услышал щелчок или мне показалось? Мог ли я поверить, что действительно услышал этот звук? Он раздался за моей спиной. Я выждал немного, встал и подошел к нише как будто для того, чтобы напиться из кувшина. За ним в маленькой корзинке лежал кусок плоского пирога; раньше его здесь не было. Я снова поднял соблазнявший меня колокольчик и приготовился позвонить, но тут мое внимание привлекла корзина. Она была сдвинута с места, и на полке остались пыльные следы. По их виду легко было определить, что один из камней в стене поворачивается.

Безусловно, щелчок мне не померещился. В стене действительно было отверстие, и через него за мной наблюдали. Мне принесли еду. Пирог крошился и пах творогом. На мой инопланетный вкус он был отвратителен, все же я съел его. Голод – не тетка.

Ничего нет труднее, чем ждать, но я сделал все, что мог. Факел догорел, и я собирался поставить на его место новый, когда в дверном проеме без всякого предупреждения показался человек. Я потянулся к лазеру, но он взял меня на прицел раньше, чем мне удалось нащупать приклад.

– Не двигаться! – сказал он на бейсике, заходя в комнату. Мне бросился в глаза китель со шкиперским значком у ворота. – Подними руки!

Это был иномирянин в форме вольного торговца. Я затаил дыхание. Пока все, о чем я просил, было выполнено.

– Чего ты хочешь от нас? – Его глаза пристально, без всякого сочувствия смотрели на меня. – Отвечай. – Он говорил отрывисто и неохотно, словно пришел ко мне не по своей воле и повсюду чуял опасность.

– Мне нужно место на корабле, – я свел свой ответ к короткому заявлению.

Он сделал шаг назад, прислонился к стене и устало взглянул на меня. Мало быть просто купцом, чтобы стать шкипером на корабле вольных торговцев. Да, считается, – что он – торговец, а не воин, но ему нельзя разжиреть и успокоиться, утратить быстроту реакции.

– Тебя на части разорвут, как только ты выйдешь на улицу, – возразил он. Его лазер все еще был нацелен мне в грудь. Не похоже было, чтобы я разжалобил его. Вольные торговцы держатся друг друга, корабль – их родной дом. Я же не был членом их клана.

– Послушайте, шкипер, – до сих пор я ничего от него не добивался, и теперь мне нужно было показать умение вести переговоры, если я хотел спасти свою жизнь. – Что вам известно обо мне?

– Что ты оскорбил одного священнослужителя и убил другого…

– Я – торговец драгоценностями, в последнее время был учеником у Вондара Астла. Вы слышали о таком?

– Слышал. Он ведет широкую торговлю. Что с того? Разве здесь, в Кунге, это может послужить тебе оправданием?

– Мне не в чем оправдываться. – Что сказать, чтобы он мне поверил? – Вы же не считаете, что человек будучи в здравом уме, способен разворошить йегеросиное гнездо? Мы закончили все свои дела и взяли билеты на «Войрингер», зашли в таверну «Пятнистый Вурон». Тут ворвались зеленорясые и установили этот чертов волчок со стрелкой. Мы – иномиряне, и поэтому считали себя в безопасности. Готов поклясться, что, когда стрелка остановилась, она указывала прямо между нами. И тут зеленорясые двинулись на нас…

– Почему? – Я заметил недоверие в его глазах. – Они не играют в эти игры с иномирянами.

– Но, шкипер, мы тоже так думали. Однако это правда. Вондара зарезали, когда он попытался оказать сопротивление. Я сжег священнослужителя и, оказавшись рядом с дверью, выскочил на улицу. Я слышал об этом святилище и вот…

– Скажи мне… что изображено на личном знаке Вондара Астла? Ставлю тебя в известность: мне доводилось его видеть, – он говорил, как из лазера стрелял.

– Опаловый полумесяц и между его рогами печатка – голова грифона из огневита, – быстро ответил я, хотя и удивился, откуда этому вольному торговцу известен знак магистра гемологии, который показывался только равным по рангу.