Мы словно вошли в звуконепроницаемую камеру и захлопнули за собой дверь. Шум в моей голове мгновенно прекратился. Я прислонился к стене возле люка и почувствовал, как пот градом течет у меня по подбородку. Облегчение был так велико, что я дрожал от слабости.

Люк закрылся за нами, и при вспыхнувшем свете я увидел, что Хоури чувствует себя не лучше. Его лицо казалось бледно-зеленым даже под слоем космического загара и блестело от пота. Он прокусил губу, и капли крови пузырились на ней, тоненькой струйкой стекая по подбородку.

– Они пытались подчинить нас своей воле с помощью компеллера, – каждое слово срывалось его изуродованных губ так, будто произнести его было невероятно трудной задачей. – Они…

Иит отпустил мои уши и снова уселся у меня на плечах.

– Надо немедленно взлетать. – Если компеллер и подействовал на мутанта, то он не подавал с виду. Самое лучшее – последовать его совету и не предпринимать никаких действий по собственной инициативе.

Мне кажется, Хоури чувствовал себя так же, как я. Он, пошатываясь, отошел от стены и пролез во внутренний люк. Когда мы двинулись вслед за ним, я услышал два щелчка: трап был убран, и автоматический замок закрылся за нашей спиной. Я снова вздохнул с облегчением.

Теперь, чтобы вытащить нас отсюда, им придется применить супердистракт. А корабль гильдии, как бы хорошо он ни был оснащен, не мог иметь его на борту – размеры не позволяли.

Хоури начал взбираться по ступеням центральной лестницы корабля. За ним вверх полез Иит, причем с такой скоростью, что оставил нас обоих далеко позади. Прежде чем добраться до рубки управления, мы миновали две нижние палубы. Патрульный упал в кресло пилота и принялся застегивать пряжки ремня. Он двигался, как во сне, и я не уверен, что он осознавал мое присутствие, хотя, должно быть, помнил о присутствии Иита.

Разведывательные корабли патрульных рассчитаны на одного человека, но в экстренных ситуациях иногда делаются исключения. Поэтому в глубине рубки находилось еще одно противоперегрузочное кресло. Я забрался в него и стал застегивать ремни. В этот момент Хоури наклонился вперед и нажал кнопку курсора.

Иит спрыгнул откуда-то сверху и во всю длину растянулся на моей груди.

На приборной доске вспыхнули огни, корабль завибрировал. Затем на нас обрушились обычные при взлете перегрузки. Мне приходилось летать на кораблях, на которых перегрузки ощущались гораздо сильнее, чем при взлете лайнера. Но теперь нас словно вдавила в темноту какая-то огромная рука.

Когда пелена рассеялась, лампочки на приборной доске уже не переливались сверкающим узором, а горели ровно, не мигая. Хоури лежал в своем кресле, опустив голову на грудь. Иит пошевелился. Затем его голова медленно поднялась, и он взглянул на меня своими глазками-бусинками.

– Мы взлетели.

– Он установил пленку, – сказал я, – и взял курс или на ближайшую базу патруля, или на космический корабль-носитель.

– Еще вопрос, удастся ли ему туда добраться, – заметил Иит. – Возможно, мы просто выиграли время.

– Что ты имеешь в виду?

– Нактитль не может себе позволить упустить нас. Гильдия поставила на карту все, они играют в такую игру впервые за многие человеческие столетия и не допустят, чтобы один разведывательный корабль патруля расстроил их планы.

– У них не может быть дистракта, их корабль слишком мал.

– Но у них есть другие приспособления, которыми они успешно пользуются. К тому же разве ты хочешь, чтобы тебя доставили на базу патруля?

– Что ты имеешь в виду? – я взглянул на Хоури. Если он не спал, то, вероятно, мог «услышать» слова Иита.

– Он еще спит, – заверил меня мутант. – Ты прав, у нас мало времени, я не знаю, может ли находящийся в бессознательном состоянии мозг воспринимать и хранить информацию. Нактитль пока не нашел того, что ищет. Камни, лежащие в комнате рядом с подземным ходом, были добыты не на этой планете, хотя Нактитль и патруль до сих пор в это не верят.

– Откуда ты знаешь? А тоннели в скале?

– Эти старики добывали там что-то другое. В тайнике под развалинами они хранили запас топлива. Но Нактитль и все остальные подумают, что эти камни были найдены в шахтах. Тому, кто обнаружит источник этих камней, очень повезет, особенно, если он будет благоразумен и осторожен. Кроме того, ведь те камни казались мертвыми?

Совершенно мертвыми.

– Камень из твоего кольца частично активизировал их. Точно так же он может активизировать любое другое топливо в ваших кораблях. В твоих руках настоящее сокровище, но ты должен пользоваться им с умом. Найдутся люди, которые убьют тебя из-за этого кольца. Тебе нужно бояться не только гильдии.

Его голова повернулась на необыкновенно подвижной шее, и он многозначительно взглянул на патрульного.

– У меня не хватит сил на борьбу с патрулем, – ответил я. Противозаконность подобных действий меня мало беспокоила. Кольцо досталось мне по наследству, и тот факт, что косный закон, созданный людьми, о которых я никогда не слышал, может быть применен для того, чтобы силой вырвать у меня мое состояние, не вызвал у меня ничего, кроме гнева. Я добавил:

– Но добровольно я не выпущу его из рук.

– Отлично, – в словах Иита прозвучало удовлетворение. – Ты выиграешь, даже если будет казаться, что ты уступаешь. Твоя сила в слабости.

– Выиграть? Что? Состояние? В то время как все охотятся за моей тайной и ждут только случая, чтобы уничтожить меня. Мне этого не надо.

Вероятно, в этом проявилось влияние Хайвела Джорна, который мог бы разбогатеть, но тем не менее, предпочел покой богатству и закончил бы свои дни мирно, если бы не оказался чересчур любознательным человеком. Или потребность быть свободным, которая заставляла Вондара Астла переезжать с места на место, возникла теперь у его ученика.

– Ты можешь купить свободу. – Иит с легкостью следовал за моими мыслями. – Что у тебя осталось после смерти Вондара? Ничего. Когда представится возможность, попробуй поторговаться, как он учил тебя. Ты к тому времени будешь знать, что тебе нужно больше всего.

– Вернее, что нужно тебе, – отпарировал я.

Он повернулся и взглянул на меня:

– Ты прав, что нужно мне. Мы с тобой неразделимы; я уже говорил тебе об этом. Каждый из нас в отдельности слаб, вместе мы сильны и сможем многого достичь, если только у тебя хватит мужества.

– Иит, кто ты?

– Живое существо, – ответил он, – с определенными способностями, которые я неоднократно применял, и не без пользы для тебя. – Он прочитал мою мысль и добавил:

– Конечно, ты тоже помогал мне, но и я помогал тебе. Иначе ты бы уже давно погиб. А для представителей твоего вида смерть тела – это конец, или ты в это не веришь?

– Некоторые не верят.

– Все может быть, – его ответ прозвучал двусмысленно, – но во всяком случае, в этой жизни мы связаны друг с другом, и оба только выиграем, если наш союз окажется прочным.

Мне нечего было противопоставить его доводам, хотя в глубине души я все же подозревал, что Иит вынашивает свои собственные планы и, очевидно, пытается втянуть меня в их выполнение.

– Он просыпается, – Иит взглянул на Хоури, – скажи ему, чтобы он проверил скорость.

Я не был пилотом, но заметил, что на приборной доске вспыхнула красная лампочка. Меня это встревожило. Хоури фыркнул и сел, его плетеное кресло закачалось. Он протер глаза руками и, наклонившись вперед, взглянул на приборную доску, на его лице появилось выражение беспокойства.

– Иит хочет, чтобы ты проверил скорость, – сказал я.

Резким движением он нажал на кнопку, расположенную под красной лампочкой. Огонек исчез, на его месте вспыхнул желтый, продержался некоторое время и стал красным. Хоури опять нажал кнопку. На этот раз цвет не изменился. Пальцы Хоури забегали по кнопкам и рычагам, но сигнал упрямо светился красным.

– Что случилось? – спросил я.

– Тракционный луч, – Хоури выпалил объяснение, как будто это было ругательство. – Они взлетели вслед за нами и навели на нас тракционный луч. Но как такой маленький корабль может быть настолько хорошо оснащен? – Он продолжал нажимать на кнопки. На мгновение лампочка потускнела, но только на одно мгновение.