Так совпало, что Марку с друзьями одновременно пришлось провожать не только оборотней, но и леди Эдну с младшим сыном и Блейзом Забини, отправлявшихся во Францию для того, чтобы проследить за последними этапами ремонта их коттеджа и подготовиться к учёбе в Шармбатоне. В этот раз провожать ставших близкими людей рискнул отправиться даже Гелерт. Это был его первый выход «в люди» после побега из Нурменгарда, и старый Тёмный Лорд перенёс нахождение в большом скопище народа с большим трудом. По возвращении он даже отказался остаться ночевать в доме Кэса и с удовольствием вернулся в Сноукастл, к своему уединению и обществу призрака Максимуса.

А «Ночные охотники», успокоенные тем, что их друзья благополучно покинули негостеприимные для них берега Туманного Альбиона, отправились досыпать в родную школу. И ничто не тревожило больше их сон этой ночью. С плеч упала тяжесть ответственности, и даже хронический недосып не помешал им чувствовать лёгкость на занятиях, проходивших на следующий день. Это чувство объяснялось, в общем-то, простой причиной – этот день был пятницей, а значит… Миона и Дрей могли спокойно посвятить себя друг другу, а Маркус… хмм… Маркус запланировал на субботу и воскресенье оч-чень горячую встречу с дорогими ему людьми. Даже не очень любимые по сей день Зелья не смогли испортить ему радужного настроения, а ехидные подколки Снейпа во время тренировки по Боевой Магии, только раззадорили парня, заставив его воображение работать с удвоенной скоростью и представлять… хмм… очень-очень интересные картины их совместного будущего времяпровождения. А в том, что их встреча таки состоится, юноша окончательно убедился, возвращаясь с ужина и случайно наткнувшись на беседующих возле горгульи Снейпа и Дамблдора. Он своими ушами слышал, как директор отпустил его любовника «по личным делам» на все выходные, а сам отправился «в известное ему место», но обещал вернуться к утру и проследить за слизеринцами.

Переполненный самыми радужными мечтами Гарри влетел в гриффиндорскую гостиную, собираясь наскоро привести себя в порядок и, отпросившись у МакГонагалл, отправиться в Малфой Менор. Внезапно возникшее головокружение он даже поначалу не воспринял всерьёз, списав на усталость и продолжив подниматься по лестнице в спальню. Только перешагнув порог комнаты, парень понял, что то, что происходит с ним, не может быть следствием усталости. Всё тело внезапно охватила сильнейшая слабость, а перед глазами возникла причудливо искажённая картинка чего-то страшного, а потом… потом навалилась страшная выматывающая душу боль. Гарри уже не видел, как к нему кинулись всполошённые его криком Невилл с Роном. Не чувствовал их подхвативших его выгнувшееся дугой тело рук. Не слышал их встревоженных голосов. Всё тело разламывала дикая боль, и только последним краешком погружающегося в неё сознания парень смог осознать, что эта боль не принадлежит ему, но в то же время он чётко осознавал, что она и не Воландеморта. Собрав всю свою волю в кулак, юноша сумел вернуть контроль над угасающим сознанием и только тогда понял, что жуткая картинка, разворачивающаяся у него перед мысленным взором, чем-то ему знакома. Точно такое же ощущение от изображения было, когда Сноукастл показывал ему сцену сражения на тропе. Гарри попытался сосредоточиться на показываемой ему сцене и похолодел: даже искажённая проекция чуждого магического псевдоразума не могла скрыть того, что ему показывал гибнущий в огне древний магический особняк, искалеченные трупы его обитателей и… кого-то мечущегося и кричащего в подступающем со всех сторон пламени. Умирающий дом последним усилием защищал гибнувших в огне хозяев, но его силы явно были на исходе. Паника затопила сознание Иллюзора. На мгновение ему показалось, что он видит умирающий Сноукастл, но «голос» поместья не походил на уже знакомый ему мыслеобраз его замка. Жуткое видение стало угасать, унося с собой боль, и только в последний момент юноша успел узнать пожираемый огнём смутно знакомый герб и в ужасе распахнул глаза. Он, наконец-то, понял, что произошло. Подскочив с собственной постели, на которую его успели уложить перепуганные друзья, Гарри скользнул по ним практически ничего не видящим взглядом и прохрипел:

- Я должен…

А в его голове как наяву звучал собственный голос, произносящий:

- Кровью и жизнью своей клянусь:

не нападать на…

Глава 28. Магический долг.

Голова Гарри немилосердно кружилась, перед глазами расплывались радужные круги, всё тело дрожало мелкой дрожью после перенесённой мучительной боли, а ноги подкашивались. Юноша пошатнулся и упал бы, но кто-то хорошо знакомый подставил ему своё плечо. Сквозь шум в ушах он смутно слышал, как друзья зовут его по имени, но их встревоженные голоса почти не воспринимались измученным мозгом. Парень смежил веки и помотал головой, пытаясь отогнать подступающее беспамятство. В тот же момент перед мысленным взором, как наяву предстала страница древнего фолианта, обнаруженного им в Сноукастле этим летом. Когда он впервые читал его, то не обратил особого внимания на один из древнейших, описываемых в книге магических обычаев. Тогда он показался ему само собой разумеющимся. Ведь что было естественней того, что собравшиеся под крышей одного убежища обязаны защищать до последней капли крови наследников укрывшего их рода? Этот обычай был связан с самой древней Магией Крови, и его нарушение каралось страшно, вплоть до отлучения самого предателя и его семьи от магии и физического уничтожения виновных. Ни одному магу бы не пришло в голову допустить гибель последних представителей связанного с ними рода, если в их силах было этому воспрепятствовать, в чистокровных семьях это вбивалось в головы юных волшебников с пелёнок. А самоучка Гарри Поттер, не знавший магических обычаев и постигавший родовую магию на собственном, иногда горьком, опыте, найдя два года назад старинный ритуал Убежища, применял его направо и налево, не заботясь о последствиях. И то, что он чувствовал сейчас, было расплатой за беспечность. С трудом разжав стиснутые во время видения зубы, парень прохрипел:

- Я должен… - горло перехватило, но зато в глазах стало проясняться, и он увидел встревоженное лицо Невилла. Шум в голове стих.

- Гарри! Гарри! Что случилось?! Это Тот-Кого-Нельзя-Называть, да? Да не молчи же ты, Гарри! Беда с кем-то из наших?! – рыжеволосый здоровяк тряс его тело, так, как будто хотел вытрясти из него душу.

- Рон…

- Что?! Гарри! Что случилось?!

- Не кричи мне в ухо, оглушишь… я должен… мне надо… - Гарри попытался отстраниться от поддерживающего его друга, но едва не упал. Мышцы тряслись, как желе, и не желали поддерживать тело в вертикальном положении.

- Что случилось, Гарри? – тихий голос Невилла воспринимался гораздо лучше, чем громкие вопли Рона.

- Пожиратели напали на дом Вейнов.

- Мерлин! Нам надо найти Дамблдора!

- Его нет в школе. Я слышал, как он говорил… Снейпу, что… отлучится… до утра… - голос хрипел и не слушался, но в голове уже начало проясняться, и Гарри лихорадочно искал выход из сложившейся ситуации. Директора и Северуса не было в школе, но в ней оставалась МакГонагалл…

- МакГонагалл…

- Её нет в Хогвардсе. Прюетт и Глассиус с третьего курса баловались заклинаниями из учебника по ЗОТИ, утащенного у кого-то из пятикурсников, и прокляли друг друга так, что мадам Помфри только руками развела. МакГонагалл отправилась с ними в Св. Мунго, - Рон помог другу усесться на постель и наколдовал стакан воды. Гарри, захлёбываясь, проглотил живительную влагу одним глотком. В животе горело, как будто он выпил жидкий огонь:

- Почему наш декан, а не сама Помфри?

- У неё в Больничном крыле какой-то пуффендуец с тяжёлым отравлением, она не смогла оставить его без присмотра. Слушай, Гарри, может, Флитвик или Стебль могут помочь?

- Чем? Они не члены Ордена. А где Грюм? – Поттер поднял взгляд на Невилла и успел поймать гримасу друга. - Что?

- Вейны же отказались от помощи Аврората, вряд ли Грюм…

- Но он же обязан защитить подвергшихся нападению магов. Мне срочно необходимо его найти.