– Да? А Синтия Хендерсон? – поддразнила она его.

– Верно, Синтия! – Он сделал вид, что глубоко задумался. – Я с удовольствием отметил тогда на вечере в мэрии, что ты проявила все признаки сильной ревности.

– Вот уж нет! – возразила Эмбер. – Я на твоем месте не стала бы так уж гордиться победой над Синтией. Ведь при малейшей возможности Синтия с готовностью прыгнет в постель к любому мужчине.

– Гм… Эти сведения заслуживают внимания. Я всегда был неравнодушен к пепельным блондинкам в теле, – поддразнил ее Макс. Эмбер попалась на удочку – она сердито заколотила кулачками по его груди. – Но против кого я действительно не могу устоять, так это против женщины с золотистыми волосами и зелеными глазами, которая через несколько дней станет моей женой. Да? – И он перевернулся – Эмбер оказалась под ним.

– Да, да! – восторженно шептала она между его страстными поцелуями. – Да!

– Эмбер очаровательна! – промолвила Салли, взглянув через всю комнату на чету новобрачных, которые, не обращая внимания на вспышки фотокамеры, проникновенно смотрели друг другу в глаза.

– Угу, – вздохнула Роуз, смахивая слезу. – Никогда не видела ее такой красивой и такой счастливой.

– Я-то думала, что это будет тихая свадьба с двумя-тремя гостями, – сказала Салли, оглядывая огромную гостиную Элмбридж-Холла, обитую дубовыми панелями. – А тут не иначе как полгорода собралось.

– По словам Макса, – засмеялась Роуз, – он ошибся, предоставив Вайолет полную свободу действий, что касается свадебных расходов. Вторая его ошибка заключалась в том, что он не проверил списки гостей прежде, чем были разосланы приглашения.

– Ну, ни для кого не секрет, что мать Эмбер с большими причудами. Поговаривают даже, что она совсем помешанная, – пробормотала Салли, разглядывая издалека приветливо улыбавшуюся им Вайолет в очень элегантном светло-сиреневом платье из шифона и кружев. – Но в чем ей никак не откажешь, так это в отменном вкусе. Не припомню, чтобы дом выглядел когда-нибудь так нарядно. Я слышала, – Салли перешла на доверительный шепот, – что эти изумительные цветы дорого стоили, счет прислали на несколько сот фунтов. А во что обошелся роскошный туалет Эмбер, даже страшно подумать!

– Да-а-а уж, – протянула Роуз, которой было точно известно, сколько стоили платье с жакетом на невесте, купленные в одном из самых дорогих магазинов Лондона.

– Я знаю мою дорогую невесту, – сказал Роуз Макс незадолго до свадьбы. – Она настолько не привыкла думать о себе, что купит первое, что ей попадется, лишь бы хоть немного соответствовало случаю. Поэтому я и хочу, чтобы ты, самая давняя и близкая ее подруга, выбрала для нее и Люси лучшее из того, что есть в магазинах. Цена не имеет значения, пусть счета присылают на мой адрес. – И Макс нацарапал несколько слов на своей визитной карточке.

Роуз пришлось потратить немало времени и сил, доказывая Эмбер, как важно, если не для нее, то для Макса, чтобы она выглядела на церемонии бракосочетания наилучшим образом. В конце концов они остановили выбор на шерстяном платье светло-кремового цвета, простого, но очень изящного покроя, с жакетом, отделанным светлым, в тон ткани, мехом.

– Надеюсь, мех натуральный, – сказала Салли. – Видит Бог, Макс может это себе позволить.

– Макс-то может, но Эмбер не надела бы на себя натуральный мех, – ответила Роуз, хорошо зная, что ее подруга разделяет взгляды противников уничтожения диких животных. Обе были уже готовы вступить в спор о достоинствах и недостатках антимеховой кампании, но тут к ним, пританцовывая, подскочила Люси, вне себя от радостного возбуждения.

– Посмотри на меня, тетя Роуз! Правда я выгляжу за-ме-ча-тель-но!

– Еще бы! – засмеялась Роуз, наблюдая за кружащейся перед ней девчушкой. Люси и в самом деле выглядела сногсшибательно нарядной в светлом шелковом платье с кружевной нижней юбочкой, широким розовым поясом и розовым же обручем в волосах. – Ты по-настоящему красивая подружка невесты!

– Такая же красивая, как мамочка?

– Да, такая же… Вернее, почти такая же красивая, – ответила Роуз, не спуская затуманившихся глаз с сиявшего счастьем милого лица Эмбер.

– Зато мой новый папа наверняка самый красивый мужчина на свете, – уверенно заявила Люси и помчалась в другой конец зала.

– Она права, спору нет! – улыбнулась Салли, наблюдая, как новоиспеченный отчим легко подхватил ребенка на руки. – И до чего удачно, что Люси так похожа на Макса, – раздумчиво произнесла Салли, глядя на две склонившиеся друг к другу темные кудрявые головы. – Благодаря этому они больше напоминают настоящую семью.

– Гм… Не забывай, что у Клайва были точно такие же, как у Люси, голубые глаза и темные волосы, – спокойно промолвила Роуз. – Правда, волосы не вились, но ведь в детстве у многих людей волосы вьются, а с возрастом перестают. Замечала?

– Конечно, конечно, ты права, – с готовностью ответила Салли, воздержавшись от предположения, которое было у нее уже на кончике языка. – Мне порой кажется, что дети напоминают щенков – те, вырастая, приобретают сходство со своими хозяевами. Вот если бы так же случилось с Люси и Максом. Потому что с первого взгляда ясно – она своего нового отца обожает.

Роуз вздохнула с облегчением – ей все же удалось обмануть бдительность Салли, и Роуз поспешила переменить тему разговора.

– Я так рада, что Филип Джексон принял приглашение на свадьбу, хотя тяжело переживал потерю Эмбер.

– Он ей не подходит, – авторитетно заявила Салли, забыв в этот миг, что на протяжении года считала брак Эмбер и Филипа делом решенным. – У меня есть для Филипа на примете две-три девушки. Найдет себе пару!

– Уймись! – засмеялась Роуз. – Хватит уж нам с тобой заниматься сватовством. Пустая трата времени! Взгляни-ка на Эмбер и Макса. Им ничья помощь не понадобилась.

– Не знаю, не знаю… – пробормотала Салли, кивнув в сторону агента по продаже недвижимости мистера Главера, с интересом рассматривавшего дубовую обшивку стен в холле. – Может, не без преувеличения, но ходят слухи, будто Мрачный Главер сыграл в этом браке роль купидона. Ты не слышала ничего подобного?

Все-таки взрослые ведут себя порой очень странно, думала Люси, направляясь снова к тете Роуз и тете Салли. Все присутствующие в зале веселились от души, иначе в такой день и быть не могло, но уж эти две подруги ее матери… вдруг просто согнулись пополам от хохота!

– Мама просила передать вам, что они закончили фотографироваться, – сообщила девочка, потянув Роуз за юбку, чтобы таким образом привлечь ее внимание. – А мой новый папа сказал, я сама слышала, что ему ужас как не хочется произносить речь. Но мама засмеялась и сказала: «Не будет речи, не будет и медового месяца». Тогда он пообещал, что выступит с речью.

– Какой разумный человек! – одобрила Роуз.

– И какая разумная у него жена! – со смехом поддакнула Салли, глядя на Люси. – А тебе-то как повезло – мама с папой берут тебя в свое свадебное путешествие.

Люси кивнула.

– Мне не велено говорить, куда мы поедем, это большой секрет, но уж вам, если хотите, я расскажу.

– Да, пожалуйста… Я бы хотела узнать, – пробормотала Салли, бросая беспокойный, виноватый взгляд на Роуз, чье лицо выражало неодобрение.

– Уймись, Салли! – вполголоса потребовала Роуз. – Ты, я прекрасно знаю, неисправимая сплетница, но, ради всего святого, не выведывай секреты у ребенка!

– Значит, так. Сначала мы полетим на воздушном шаре, потом на самолете, а потом будем долго-долго плыть на лодке вверх по Амазонке.

– Правда? – Салли выпучила глаза.

– Еще какая правда, – кивнула Люси, глядя на Салли чистыми, невинными глазами.

К радости малышки, Салли извинилась, быстро повернулась и ушла – разносить новость среди гостей.

– Это очень некрасиво! – выговорила Роуз маленькой девочке, стараясь сохранить строгое выражение лица, хотя ей хотелось смеяться над Салли, которая схватила кого-то за рукав, чтобы как можно скорее поделиться услышанным. – Я прекрасно знаю, куда вы едете, и маме наверняка не понравилось бы, что ты сочиняешь такие небылицы.