— Астра, наверное, расстроилась? — спросил папа.

— Ещё бы. Настолько, что больше не хочет меня видеть.

— Но вы ведь были подругами!

— Нет. Оказывается, она просто хотела победить в конкурсе… Давай больше не будем говорить об этом, папа. Мне не хочется вспоминать о том дне. Как у тебя-то дела? — спросила Лейла, вспомнив, что накануне папа отравился мороженым, которое принесла ей Астра.

— Мне скоро ехать в аэропорт. Я лечу в Марокко, в Касабланку, и вернусь через неделю, — отрапортовал капитан Блу, наблюдая, как его дочь уплетает горячие тосты. — Ты останешься у бабушки. Что будешь делать сегодня?

Лейла проглотила хлеб, пытаясь выиграть время, чтобы придумать одну из своих «почти правдивых» историй. Она же не могла ему сказать: «Я немного полетаю на метле, затем кое-что обсужу с говорящим деревом и вернусь домой». Поэтому она соврала:

— Сегодня у меня занятие по арфе у миссис Пюррет. Мы будем разучивать новое произведение. Надеюсь, оно не окажется слишком сложным.

Однако это было не совсем ложью. В тот день Лейле действительно предстояло совершить кое-что новое, и она боялась, что это может оказаться ей не под силу. Но речь шла не о разучивании нового произведения для арфы, речь шла о её первой миссии.

— Не волнуйся, Лейла, — сказал папа. — Если произведение окажется слишком сложным, у тебя просто уйдёт на него немного больше времени, чем обычно. Но результат принесёт гораздо больше радости, потому что ты сумеешь справиться с тем, что казалось тебе почти невозможным.

Лейла улыбнулась. Папа придал ей уверенности в себе, и ей хотелось как-то его отблагодарить.

— Когда ты вернёшься, я уже смогу сыграть новую мелодию! — сказала она.

— Обязательно. Но не расстраивайся, если через неделю ты ещё не выучишь её…

Вдруг папин голос зазвучал где-то далеко. Лейла видела, как двигаются его губы, но единственное, что она слышала отчётливо, была музыка из вчерашнего видения.

Действие волшебного отвара прекратилось, и печальное дерево вновь просило её о помощи. Это отчаянное пение непрерывно и настойчиво звало её к себе.

— Папа, мне пора, иначе я опоздаю.

Лейла надела джинсы, красные балетки, кофту в горошек, своё несравненное розовое пончо и выскочила из дому.

Николас остался один с остатками завтрака. Он пожал плечами и, рассеянно улыбнувшись, прошептал:

— Лети, малышка.

…Он совсем не догадывался о том, что именно так Лейла и поступила.

— Именно о такой причёске на свадьбу я мечтала всю жизнь! Как вы догадались? Госпожа Эрминия, вы меня слышите? — уже в третий раз вопрошала Джульетта Мангровия. Но Эрминия со вчерашнего вечера слышала только печальную музыку из ночного сада.

То же самое происходило с Еленой и Франциской.

Зазвонил дверной колокольчик, и на пороге появилась запыхавшаяся от длинной пробежки Лейла.

— Бабушка, мне нужно с тобой поговорить! — крикнула ведьмочка.

Заметив, что Эрминия неподвижно смотрит в зеркало, Лейла решила взять ситуацию в свои руки. Она так неожиданно ворвалась в салон, что все клиентки обернулись и теперь смотрели на неё. Момент был как раз подходящий для одной шутки, которой научил её Флориан. Нужно было найти что-нибудь красное. Среди бабушкиных средств для волос как раз было кое-что подходящее.

Незаметным движением Лейла схватила с полки флакон с шампунем, настоянным на ревене, и выдавила его на своё пончо, которое тут же окрасилось в тёмно-красный цвет.

— Какой ужас! — взволнованно воскликнула Джульетта. — Девочка ранена!

Бабушка ничего не услышала, но сразу всё поняла, заметив хитрую ухмылку на лице внучки.

— Лейла, что случилось? — Эрминия притворилась испуганной.

Увидев, что клиентки занервничали, Елена и Франциска окружили Лейлу.

— Скорее, Елена, вызывай «скорую помощь»! — закричала бабушка.

— Что? Чем тебе помочь?

— «СКО-РУ-Ю ПО-МОЩЬ»!

— Отнесём её в мою комнату, — вдруг вмешалась Франциска. Она взвалила Лейлу на плечо и энергично поковыляла в сторону зимнего сада, открыв дверь изящным ударом ноги в стиле кун-фу.

— Дамы, приносим свои извинения, но у нас произошёл несчастный случай. Салон откроется завтра утром, — объявила Эрминия.

Клиентки сочувственно закивали. Они очень волновались за Лейлу, ведь они все испытывали к ней родственные чувства.

— Держите нас в курсе состояния девочки, — выходя, сказала госпожа Мангровия.

Когда все клиентки покинули салон, члены братства Всеобщего Беспорядка взялись за руки, пытаясь синхронизировать дыхание, для того чтобы вновь создать магический круг и вернуться в видение вчерашней ночи. Закрыв глаза, они вновь очутились в саду. Теперь был день и на небе ярко светило солнце. Лейла вновь увидела растение, но то, что находилось рядом с ним, заставило её вздрогнуть.

— Это же фонтан в саду Айви Буллитпот! — в ужасе закричала она.

В этот момент печальная музыка прекратилась.

Лейле было очень страшно. Уже то, что ей предстояло выполнить своё первое задание, сильно напугало её. Но то, что она оказалась в саду Айви, на территории, которую ведьма знала как свои пять пальцев, заставляло её содрогаться от ужаса. И к тому же Лейла так и не поняла, что случилось с тем деревом и каким образом могла она помочь ему.

Вернувшись в зал Всеобщего Беспорядка, Лейла посмотрела на сестёр. Тётушка Френки одобрительно кивнула ей.

— Мне кажется, я уже видела что-то подобное, — сказала она, взяв в руки Магический кодекс и принимаясь листать его огромные страницы, исписанные заклинаниями и историями про волшебство. — Садись, девочка.

Лейла и остальные члены братства уселись на круглый диван.

— Вот. Самое жестокое заклинание, которое может быть направлено против существа, обладающего магической силой. Я знала, что найду его здесь.

Тётушка Френки открыла Кодекс на странице, где были изображены странные деревья с изломанными ветками и узловатыми стволами, похожие на живые создания, просящие о помощи.

— Это фрау Холле, — тётушка указала на дерево, напоминающее женскую фигуру. — Она, как и я, выросла в Шварцвальде, и в детстве мы часто играли вместе. Однажды она подарила целый мешок золота той, у кого в сердце нет осколка, сумевшей починить матрас, без которого фрау Холле не могла спать. Так жадные и злые ведьмы узнали о её богатстве, превратили мою подругу в бузину и отобрали у неё все деньги.

— Какая трусость, — возмутилась Елена. — Бороться с кем-то, кто не может защитить себя!

С хорошей подругой моей семьи много веков назад случилась такая же неприятность, — кивнула она, вспоминая древнюю историю греческой земли. — Её звали Дафна, и её превратили в лавровое дерево.

— Зелёное заклятие, — угрюмо кивнула бабушка Эрминия. — Беспощадное и мрачное заклинание. Ведьмы, которые становятся жертвами этого колдовства, превращаются в деревья. Они не могут ни двигаться, ни говорить. Им больше не подвластна магия, им не убежать. Они навсегда остаются недвижимыми и немыми.

Лейла вздрогнула. Это заклинание казалось ей слишком жестоким и необъяснимым.

— Но зачем? — спросила она.

— Возможно, кто-то боится того, что ведьма расскажет всем какой-то важный секрет, — предположила тётушка Френки.

— Нам нужно её спасти! — выкрикнула Лейла, не задумываясь ни на минуту.

Эрминия посмотрела внучке прямо в глаза:

— Тебе придётся сделать это в одиночку, мы не сможем помочь тебе, потому что это твой вызов. Ты сможешь с этим справиться?

Лейла задумчиво посмотрела на бабушку. Ей придётся вернуться в сад Айви, где её могут убить. Она знала, что природный дар — невидимость — поможет ей, но всё равно это было слишком рискованно.