Бенджамин колебался. Он неуверенно глянул на Билли.

– А он что, из таких же, как ты? – уточнил он у друга.

– Ага, – подтвердил Чарли. – Ты ведь можешь поговорить с Бобом?

Билли кивнул.

– Ну ладно. – Бенджи повел их обратно в гостиную, где Спринтер-Боб сосредоточенно зализывал одну из раненых лап. При виде Билли он сначала как будто забеспокоился, но стоило маленькому альбиносу начать урчать и потявкивать, пес перестал нервничать, навострил уши и прислушался.

Когда Билли договорил, слово (точнее, рык) взял пес, выдал какую-то длинную фразу на своем собачьем наречии, потом устало, протяжно застонал и улегся.

– Ну? – нетерпеливо поинтересовался Чарли. – Что он сказал?

– Говорит, на него ночью напал волк, – отчитался Билли.

– Что? – вскрикнул Бенджи.

– И не обычный волк, а волк-мальчик, – продолжал собачий переводчик. – По-моему, он имел в виду, что на него напал какой-то мальчик, который превратился в волка.

– Ой, мамочки! – Бенджи так и упал в кресло. – Волк!

– Это определенно один из наших, – пробормотал Чарли себе под нос. – Кто ж еще. Точно, у нас ведь один парень в академии умеет перекидываться волком – то есть вервольфом! Ну конечно, а тетка Юстасия его впустила, чтобы он отвлек Спринтера-Боба от подвальной двери! Она-то думала, что ящик доктора Толли все еще там…

– А разве нет? – быстро спросил Билли. Друзья покосились на него с сомнением.

Можно ему доверять или нет? Придется довериться, понял Чарли, ведь завтра нам всем идти домой к Фиделио. Не оставлять же Билли в стороне.

– Нет, ящик доктора Толли в… в другом месте, – проговорил Чарли. – Вот вернемся домой, и я тебе все объясню.

Бенджамин долго махал им на прощание с крыльца, и вид у него наконец-то был радостный, а рядом стояла его мама и тоже махала гостям, а потом обняла сына за плечи и они скрылись в доме.

– Мой дядя Патон просто чудодей! – гордо заявил Чарли. – Раньше Бенджи вообще не видел родителей. Я и то забыл, как выглядит его мама.

– А у меня скоро будут новые папа и мама, – похвастался Билли.

– Да ты что? Вот здорово! Блеск! – обрадовался Чарли. – А когда ты об этом узнал?

– Совсем недавно, – ответил Билли. – Только сначала мне надо будет… – он замялся, – хорошо себя вести.

– Я тебе помогу ни во что не влипнуть, – воодушевленно пообещал Чарли.

А перед сном он рассказал Билли обо всех завтрашних планах, которые должны осуществиться, если повезет.

– Но что же сделает Эмилия, когда проснется? То есть выйдет из транса? – заинтересовался Билли.

– Мы и сами толком не знаем, – признался Чарли. – На самом деле мы даже не до конца уверены, что она – Эмма Толли, и не уверены, что она согласится прийти к Фиделио. Теперь все зависит от Оливии.

Родители у Оливии были просто золото. Стоило девочке заикнуться, что ей надо повидаться с Эмилией Лун, которая живет на другом конце города, на Уошфорд-Роуд, и миссис Кару сел беспрекословно отвезла дочку к дому Эмилии и обещала забрать ее от Фиделио ровно в пять часов вечера.

– Может, мне все-таки пойти с тобой? Или нет? Ты уверена? – окликнула Оливию мама из машины на прощание.

Оливия уже стояла у ворот дома под названием «Лунный свет».

– Не беспокойся, мам, – весело пообещала она. – Все будет нормально.

И тем не менее миссис Карусел дождалась, пока Оливия не надавит кнопку звонка и в воротах не покажется хозяйка дома, седая и тощая. Только тогда мама Оливии звонко воскликнула: «Пока!» – и отъехала.

– Что тебе, девочка? – спросила седая женщина.

– Я пришла к Эмили, – сказала Оливия. – Она пригласила меня в гости.

– Нас она в известность не поставила. – Миссис Лун неприветливо поджала губы и даже не предложила Оливии войти.

– Забыла, должно быть, – бойко предположила Оливия. – Ну не выгонять же вам меня теперь – моя мама уехала, а живу я далеко.

– М-да. – Миссис Лун поджала губы еще больше. – Эмилия! – крикнула она. – Поди-ка сюда!

Эмилия послушно выбежала к воротам. Вид у нее был сумрачный.

– Ты приглашала к нам эту девочку? – требовательно спросила ее приемная мать.

Оливия приветственно помахала Эмили, и та отозвалась:

– Да.

– Ты не имела никакого права, – жестко сказала миссис Лун, а потом буркнула: – Ладно уж, заходи.

В доме под названием «Лунный свет» царила стерильная чистота, но при этом было как-то неуютно. Эмилия робко улыбнулась новой подруге и повела ее наверх, к себе в комнату, которая тоже оказалась неуютной и унылой. Ни картинок на стенах, ничего, – видно, все вещи Эмили хранились в многочисленных ящиках комодов и шкафов. На кровати, застеленной безупречно белым покрывалом, сидела аккуратная тряпичная уточка. Больше ничего.

– Как у тебя тут мило. – Оливия не могла придумать, что бы еще сказать.

Эмилия опять выдавила робкую улыбку.

– Может, пойдем на улицу? – предложила Оливия. – В саду, наверно, есть чем заняться.

Эмилия кивнула.

Сад представлял собой аккуратную подстриженную лужайку, обсаженную аккуратной живой изгородью. На задах сада, за качелями, Оливия углядела многообещающего вида стену.

– А что за той стеной? – тотчас спросила она.

– Просто переулок, – вяло отозвалась Эмилия. – Выводит на улицу.

– Давай через нее перелезем, а?

– Зачем?

– А я хочу тебе показать кое-что интересное, – заманчивым тоном начала Оливия, – очень необычное. Я тебе пока не могу сказать, что это, но эта штука дома у Фиделио Дореми.

– Это что, какая-то шутка? – насторожилась Эмилия. – Розыгрыш?

– Эмилия, ты должна мне довериться, – проникновенно сказала Оливия. – Мы же с тобой подруги.

Она говорила так мягко и убедительно, что не прошло и минуты, как Эмилия уже перелезала вслед за ней через стену.

– Мы туда и обратно, твоя мама даже не заметит, – пообещала Оливия.

А в это время на чердаке громогласного дома Фиделио вся компания – сам Фиделио, Чарли, Бенджи и Билли – уминала уже второй по счету поднос бутербродов. Мальчишки устроились на коробках и ящиках, а пол под ними содрогался от взрывов музыки.

Чарли впился в очередной бутерброд – пока жуешь, на душе как-то поспокойнее. «Правильно ли я поступаю? – терзался он. – Найдет ли Оливия этот дом? Проснется ли Эмилия? А если да, то что с ней будет? Может, она завизжит или грохнется в обморок? Или… или превратится в кого-то еще? Например, в птицу?» Сердце у него заколотилось, и Чарли срочно схватился за следующий бутерброд.

– Твоя мама хоть и певица, а готовит здорово! – сообщил он Фиделио, вгрызаясь в бутерброд с сыром и огурцом.

– Ты где, Фиделио, сынок? – пропел бас мистера Дореми из прихожей. – К тебе две гостьи, прыг да скок!

– Пап, проводи их сюда! – крикнул в ответ Фиделио.

– Ну-ка, дамы, проходите, руки-ноги берегите, на чердак вы поднимайтесь, только шею не сломайте! – пропел мистер Дореми.

Даже на чердаке было слышно, как Оливия залилась хохотом, но Эмилия молчала – по крайней мере, сквозь музыкальный тарарам Чарли ее голоса не услышал.

– А вот и мы! – выпалила Оливия, вбегая на чердак.

За ней послушно следовала Эмилия. Вид у нее был озадаченный, но не напуганный.

– Оливия тебе объяснила? – поспешно спросил Чарли.

– Вы хотели мне что-то показать, – неуверенно отозвалась Эмилия.

– Да, одну вещь, которую изготовил твой отец, – сказал Чарли.

Эмилия сжалась.

– Он бухгалтер, он ничего не мастерит, – едва слышно возразила она.

– На самом деле он был изобретателем, – вмешался Фиделио. – Но он умер и оставил тебе вот это. – Он показал на металлический ящик, блестевший посреди чердака.

– Откуда ты знаешь? – еще недоверчивее спросила Эмилия.

Фиделио мигнул Чарли, и тот взял дело в свои руки:

– Началось все с того, что я встретил твою тетю.

– Мою тетю? А я и не знала, что у меня есть тетя…

– Она очень, очень славная, и она уже давно тебя ищет, – рассказывал Чарли. – Она отдала мне ящик, а потом я выяснил, что в нем одна штука, которая может тебя… э-э-э… ну, в общем, разбудить.