19 – Кавак – Символ единства, слияния неба и земли.

20 – Ахау – Символ божественной силы, которой наделен любой человек.

Если 13 чисел майя переплести / помножить на 20 солярных символов, получится 260 самых разнообразных возможностей и дней. Вот такая математика. То самое время, что необходимо ребенку для развития с момента его зачатия до появления на свет. Для майя указанное время священно. Это энергия жизни – пряжа реальности. Число 13 часто изображается в виде круга, а число 20 – квадрата. Вместе они являются символом единого Великого Духа майя. Но на этом магия чисел древнего народа не кончается. С их помощью можно… лечить человека! Да-да, вы не ослышались. Предположим вслед за майя, что 20 символов есть материя, а 13 чисел – энергия. С этой точки зрения мы можем сравнить 13 чисел с кровеносной системой, той самой энергией, что заставляет пульсировать сердце, двигаться кровь и распределять питательные вещества по всему телу; 20 же символов – это то, что более очевидно, зримо: суставы, органы, кожа, мускулы, лицо и т. д.

Число 13 напоминает о себе в 13 основных суставах. Кроме того, в году 13 лунных циклов (и все древние календари, в том числе древнеславянский, лучшие тому свидетели), в свою очередь тесно связанных с деторождением. Да и с числом 20 дела обстоят точно так же: у нас 20 пальцев – 10 на руках и 10 на ногах. Впрочем, к числовой магии и символике майя мы еще будем возвращаться не раз.

Участники «космических игр»

Майя рассматривали себя как игроков в великой игре Вселенной. То есть играли планетами, Солнцем. И, как любые командные игроки, знали, насколько важно соблюдать правила игры, чтобы не получить желтую штрафную карточку от небесных судей (им же сверху видно все…). Поэтому пристальнейшим образом отслеживали они каждое движение участников «чемпионата Вселенной». И если в поле их зрения попадала планета или звезда, ранее ими не замеченная, она автоматически «принималась» в «состав команды», а существовавшие до того времени правила игры менялись.

Они понимали: кто знаком с правилами «космических игр», тот знаком со всеми законами мироздания. А еще они догадывались, насколько опасно не обращать внимание, игнорировать эти законы. Для любого уважающего себя майя было очень важно дорасти до звания настоящего маэстро подобной игры. И далеко не случаен ритуал, ставший теперь излюбленной забавой человечества, – знаменитый… футбол. Да-да, футбол, в ходе которого майя не голы в ворота противника забивали, а имитировали орбиты созвездий, а также ежедневные рождение и смерть Солнца, причем милейший футбольный мячик символизировал именно это светило. «Из дальних странствий возвратясь» в Европу, Христофор Колумб признался, что был поражен и восхищен народами, встреченными им в Новом Свете. Всякий раз в разговорах с власть имущими он подчеркивал тот факт, насколько нежно и уважительно относятся эти люди друг к другу, как непостижимо высок уровень их цивилизации. Но имеющие уши не слышат, глаза их застилает нестерпимый блеск золота, в сердце всесокрушающим гулом отдается звон золотых монет. И Римский Папа Александр с легкой совестью издает буллу Inter Caetera (1493). Этим документом он даровал испанцам право на завоевание всего мира. Право на убийство майя, уничтожение «мира магии», «мира иллюзий».

Эрнандо Кортес (1485–1547) был до неприличия похож на… бога Кетцалькоатля (майя называли его Кукульканом), бога ветра, луны и восхода солнца, бога науки и мудрости. Сей господин религиозного пантеона в незапамятные времена исчез «на Востоке», слился с «утренней звездой», чтобы в один прекрасный день вновь вернуться к майя, в «мир иллюзий». И ведь подумайте: вернулся-таки 15 ноября 1519 года в образе идальго Кортеса из Меделлы, бывшего студента права Университета Саламанки, которому знание законов вовсе не мешало творить Беззаконие с большой буквы. Ступая на «землю иллюзий», Кортес еще и не подозревал, что войдет в мировую историю в качестве великого разрушителя грандиозной культуры. Впрочем, справедливости ради отметим, что вряд ли испанского идальго с внешностью модели божественного пантеона Кетцалькоатля / Кукулькана волновало, как оценят его действия история и потомки.

Подобно тому как иудеи с нетерпением ожидали возвращения Мессии, как магометане надеялись на Махди, а инки грезили богом Виракоча, так и люди «мира иллюзий» ожидали возвращения своего бога. Не то чтобы они спутали Кортеса с ожидаемым Кетцалькоатлем / Кукульканом, но уж за посланца-то Легендарного точно приняли.

И все же: кем он был, этот Кетцалькоатль / Кукулькан? Что заставляло майя и ацтеков с таким нетерпением ожидать его возвращения, ждать и надеяться?

Согласно так называемому «Кодексу Чимальпопока», Кетцалькоатль / Кукулькан провел среди индейцев 52 года. Он считался вождем жрецов и со-творцом людей, которые создали вокруг него ореол Учителя, цивилизатора и живого посланника Богов.

Имя его переводится как «змей с зелеными перьями». Указанные перья являлись фирменной бижутерией бога, символом его была планета Венера.

В сказаниях говорится, что Кетцалькоатль / Кукулькан был крупным представительным богом, широколобым, с пронзительными глазами, бородатым, с прекрасной светлой шевелюрой. Короче говоря, писаным красавцем. Да еще на шею он надевал ожерелье из речных раковин, на ногах носил браслеты и резиновые сандалии. Голосу его позавидовал бы любой современный оперный певец (об эстрадных уж и не говорю) – слышен был на 15 километров в округе.

О неожиданном исчезновении Всемогущего ходили разные слухи. Считалось, что он:

сгорел и вознесся к утренней звезде (Венере);

вознесся (но не сгорел) к восходящему солнцу, предварительно пообещав, что непременно вернется в будущем.

Ну, и как вот такого не ждать?

Кортес тоже был бородат и представителен, а посему заслужил у майя и ацтеков истинно княжеские почести. Три дня испанец наслаждался гостеприимством, а потом потребовал возвести собор. Христианский. Люди «мира иллюзий» всегда уважали желания дорогих гостей, а потому собрали добровольцев на строительство христианского храма. Жрецов, несколько смущенных и возмущенных, успокоили следующими словами: «Вам всем известно, что наши предки не из сих земель происходили, а пришли сюда под водительством великого князя из дальних далей» (Пьер Онорре. Загадка бога доколумбийского периода. Paris).

Росли стены христианского храма, создавались статуи, ковчеги из золота и серебра, украшенные драгоценными камнями, дорогие ткани для стен… Стоимость своего храма Кортес оценивал в 162 000 золотых песо. Если перевести сумму в такие любимые нынешним «миром полного отсутствия иллюзий» доллары, получится 6,3 миллиона «американских президентов». Что ни говорите, строительство храма – дело благородное, по сути, ничего плохого в этом нет. Отвратительно другое: прикрываясь именем местного бога, испанцы творили беззаконие во имя другого божества, крушили местные храмы и пирамиды, дома, статуи богов «мира иллюзий», жгли библиотеки.

Когда великая цивилизация становится пеплом и прахом, боги отворачиваются от людей, не желая запачкаться в саже и гари. А далеко не самые святые люди врываются с оружием в руках в «мир иллюзий», в мир майя. Францисканский миссионер-фанатик Диего де Ланда святым явно не был. Ему нравилось чинить зверства. Майя обращали не в христианство, их делали рабами этой религии, выжимали из них сокровища. Золото, золото, вечное золото! Придавленные христианским крестом, умирали боги «мира иллюзий», жадные джунгли тянулись к опустевшим дворцам и пирамидам, лианы оплетали статуи богов, пожирали книги и бесценные документы, уцелевшие во время великого испанского аутодафе. На мир майя опустилась многовековая ночь. Настали времена «девяти преисподней». Истинный бог Кетцалькоатль / Кукулькан наблюдал за преступлениями испанского самозванца и действительно покидал «мир иллюзий». Казалось, навсегда…