Управился с инструктажем за двадцать минут, после чего разделили курс на два потока, одни с майором на пистолет, другие с курсовым на автомат. Игорь в тенёк, на пункт боепитания. С точки зрения качества обучения, конечно плохо. По уму, старлей пиджак ничему путному парней не научит, но у Берсенёва не было ни малейшего желания скакать по валу стрельбища с мегафоном и следить как мальчики переводят боеприпас. Так что парням повезло, обойдутся без его мудрого руководства. И нервы Сергеевича целее будут, ему-то точно не улыбается на стрельбище до ночи торчать.

Стреляли они уже полтора часа, без происшествий. Уж с чем, чем, а с техникой безопасности при обращении с оружием в армии всегда был полный порядок. По крайней мере в тех частях, где довелось служить Берсенёву. Мозги проконопачивали так, что правила въедались до уровня инстинктов. Парни подходят, расписываются за патроны, стреляют, идут курить. Хаотично хлопают макаровы, трещат короткими очередями автоматы, изредка у очередного раздолбая срывается очередь патронов на пять и курсовой сообщает в мегафон всей округе об умственных способностях стрелка. Рядом с Игорем два курсантика набивают магазины, он сам, сидит наслаждается природой, типа контролирует. Рутина? Нет, лепота.

Мир рухнул в одно мгновение. Вот он был и вдруг его не стало. Не чувствуя боли в изуродованной ноге, Берсенёв подскочил сжимая в руках невесть как оказавшийся в них автомат. Глупо, по тому, что сразу понял, надёжное оружие ему сейчас не поможет, всё его существо буквально вопило. Вопило о том, что пришла пора расплатиться за всю свою бестолковую жизнь. За то, что невнимательно слушал учителя, за то, что ленился в училище, за то, что не раз уподоблялся трём мудрым обезьянам, за то, что не нашёл в себе смелости поговорить с Дашкой и за то, что лишний раз не сказал родителям как сильно он их любит. За все те, вроде незначительные мелочи, из которых и состоит сама жизнь. Которую он, как сейчас понял, откровенно просрал.

Странно, но похоже ни кто кроме него ничего не почувствовал, мальчики набивавшие магазины лишь покосились и отодвинулись от греха по дальше. Всё так же хлопали выстрелы, курсанты ожидающие своей очереди стрелять спокойно курили. Ан нет, не все, один из парней в курилке, рухнул без сознания, хорошо товарищи успели подхватить. Стоящий рядом Стрельченко засветился оранжево - фиолетовым светом, потерял сознание, боднул головой стену и аккуратно сполз на асфальт. А самое хреновое, что старлей пиджак, руководивший стрельбой, тоже засветился и свалился на огневом рубеже. Упал за вал, в сторону стрельбы, только берцы мелькнули. С солнцем, почему-то резко скакнувшему по небосклону и странной растительностью появившейся на полигоне, можно разобраться потом.

- Прекратить огонь - давно он так не орал, наверное со времён китайской компании. Мальчики заряжающие чуть со стульев не попадали, а стрелять прекратили не только автоматчики, но и ребята на рубеже для пистолета - оружие на предохранитель. Товарищ курсант - обратился к одному из заряжающих - посмотрите, что с курсовым.

Сам дохромал до лежащего в позе эмбриона сержанта, перевернул его на спину, вроде нормально, только лоб рассёк. Улыбка до ушей, взгляд напрочь отсутствующий, похоже, Счастье словил неземное счастье. "Тавтология какая-то" решил Игорь приведя сержанта в чувство парой оплеух. Тот всё ещё улыбаясь утвердился на пятой точке и сфокусировал взгляд на Берсенёве.

- Не знаю что это было, но я хочу ещё.

- Если ты про башкой об стену, то я тебе легко обеспечу - Счастье замотал головой - вот и ладненько, сам как?

- Лучше никогда не было. А вообще, что случилось?

- Не знаю, но я чуть в штаны не наложил. Помнишь в Ачинске попали под бомбовый удар?

- Такое не забудешь, я тогда думал, всё. Этот вой, в самое нутро... жуть.

- Во-во. Вот и меня сейчас, продрало до потаённых глубин толстой кишки. Ладно, это к делу не относится, быстро пробегись посмотри что с народом. Выясни у кого ещё случился приход и сюда их - Счастье умчался, а вместо него нарисовался Сергеич.

- Игорь, что у тебя?

- Да сам не пойму. Сижу ни кого не трогаю и вдруг... такое чувство, будто сейчас всё и всем сразу. Лейтенант Петя вообще не выдержал нагрузки и скопытился.

- В смысле - майор оглянулся в попытке найти своего курсового - ты русским языком можешь объяснить?

- Не знаю, сейчас доложат. Стоял, руководил стрельбой и вдруг, оп и ни с того ни с сего слетел за вал, только пятки сверкнули.

- Иди погуляй - бросил майор второму заряжающему, когда тот пропал из зоны видимости, продолжил - бля, золотая молодёжь, небось что-то принял по дороге.

- Собственно сейчас узнаем, вон он - из за вала показался их курсовой которого поддерживал посланный ему на выручку курсант. Петя передвигался не уверенно, но видимые повреждения отсутствовали. Заметив внимание к себе со стороны старших товарищей от помощи отказался, продолжив движение самостоятельно.

- Что на этот раз - поинтересовался Сергеевич у подошедшего старлея.

- Не знаю - тот развёл руками - стоял, стоял и вдруг свет погас. Следующее воспоминание, Ищенко меня трясёт, а я лежу на мишенном поле в небо пялюсь. Вроде ничего не болит, но слабость какая-то.

- Петенька - вкрадчиво начал майор - скажи мне лапочка, ты опять принял чудо химию для общения с космосом?

Когда начальство начинает разговаривать с тобой таким тоном, значит сейчас тебе не фигово вставят, верный признак. Петя, по сути человек гражданский и такие нюансы не улавливал, по этому открыл рот извергнув на них поток оправданий. Это он зря, оправдываться вообще не удачная позиция, а когда с тобой говорят таким тоном... От неминуемой звездюлины, старлея спас вернувшийся Счастье, доложил о ещё двух случаях потери сознания, поставив майора в тупик.

- Так, что вообще происходит - разозлился Сергеич, почему-то уставившись на Игоря.

- Павел Сергеич, ты оглянись вокруг, ничего странного не замечаешь - по реакции начальника понял, правильных слов не нашёл и поспешил исправиться - я серьёзно, оглянись и посмотри на лес.

- Б... - выдал майор через минуту созерцания того, во что превратился давно привычный тавропольский лес. Понятно, что весь бук уже давно перевели на табуретки, но где знакомые дубы ясени и грабы, и шиповник с боярышником в конце концов где? Вместо них совершенно незнакомая зелень, некоторые экземпляры настоящие гиганты, метров под тридцать высотой - ладно, про химию вопрос снимается. И солнце не на месте - задумчиво пробормотал он посмотрев на часы - у кого какие идеи?

Если они у кого-то и были, то поделиться ими не получилось, из курилки, где большинство курсантов проводили время перед выходом на огневой рубеж, раздались крики боли. Рядом что-то мелькнуло, Сергеич схватился за плечо, а в ведомость выдачи боеприпасов на столе, воткнулась стрела. С другой стороны, со стрелой в животе падал Счастье, а из леса на них летела визжа и размахивая холодным оружием толпа каких-то мерзких тварей. Мелкие, худые, словно отвратительная пародия на человека, впереди них неслась одна здоровенная, чёрная как ночь тварь с двуручником в лапах. Бред.

- Противник со стороны леса, огонь на поражение - заорал не растерявшийся майор.

Игорю команда не требовалась, тело всё сделало на автопилоте. Раскрыть приклад, предохранитель, затвор и в прицеле тварь с двуручником. Короткое та-дах, и перевод огня на следующую тварь, та-дах, мелкая тварь закувыркалась по земле. Прицел на следующую, попал в живот, тварь споткнулась, но продолжила бег. Ещё раз, теперь в грудь, готова. Дерьмо! Чёрная тварь как бежала, так и бежит, расстояние было метров сорок, он в страшном сне не мог промазать. Перенести огонь на неё, та-дах. Теперь он ясно увидел, как в груди твари появились две новые дырки. Б...! Четыре пули в грудь её не остановили, она их словно не заметила. Огромным прыжком настигла одного из курсантов, стремительный взмах огромного меча и пацан распался на две половинки. Та-дах, та-дах, грудь твари уже решето, но ей плевать. Ещё один прыжок, росчерк меча, ещё один труп. А как у неё с головой? Та-да-дах, третья ушла в молоко, но двух в голову хватило чтобы притормозить её разбег. Ага, не нравиться, значит добавим, плотнее приклад к плечу, та-да-дах. Есть! Чудище разбросав вокруг мозги грохнулось наземь.