Джон не скупился на письма, длинные, с подробнейшими описаниями своей жизни в Южной Америке. Доминик потихоньку начинала представлять себе Бразилию, драматические контрасты этой изумительной страны, с которой ей предстояло в скором времени связать свое будущее; из писем Джона она узнала и про ужасное существование местной бедноты и про неисчислимое богатство кичливой бразильской знати, про особенности климата, но главное — про захватывающую дух дикую красоту природы. Доминик уже знала про Бразилию довольно много, в том числе и про Бела-Висту, городок, где жил и работал Джон. В тамошнем сообществе бок о бок жили и трудились североамериканцы, немцы, англичане и, конечно, местные уроженцы. Владел нефтяной компанией «Сантос корпорейшн», крупный и очень богатый, по словам Джона, концерн.

Доминик бросила взгляд на часы. Она уже перевела стрелки, установив на часах местное время — сейчас на циферблате была уже половина пятого. А самолет приземлился в одиннадцать, и девушка была уже сама не своя от столь затянувшегося ожидания. Неужели Джон не мог, зная, что так задерживается, заказать номер в гостинице, чтобы ей не пришлось так томиться?

Доминик уже раздумывала, не заказать ли третий стакан кока-колы, когда заметила, что мужчина, сидевший за соседним столиком, разглядывает ее слишком уж пристально. Она бросила на него холодный взгляд, который, насколько девушка заметила, не произвел на него ровным счетом никакого впечатления. Более того, незнакомец взял со стола бокал и, держа его в руке, откинулся назад на стуле и уставился на нее совершенно открыто.

Это уже чересчур, раздраженно подумала Доминик.

Она соскользнула с высокого вертящегося табурета у стойки, подхватила с пола свою дорожную сумку и решительно пошла к выходу. Тем не менее, проходя мимо стола, за которым сидел нескромный незнакомец, она не удержалась и мельком посмотрела в его сторону. Никогда в жизни ей еще не доводилось видеть столь привлекательного мужчину — темноволосый и смуглый, с золотистыми глазами, придававшими ему загадочный и немного насмешливый вид. Высокий и стройный, с резко очерченным лицом, которое, как думала Доминик, могло при определенных обстоятельствах показаться и жестоким. В лице незнакомца словно отражалось все то неведомое, непонятное и опасное, что окружало ее в этой неведомой, непонятной и опасной стране. Доминик поневоле вздрогнула, поежилась, а потом решительно толкнула дверь и вышла в просторный зал.

Она со вздохом в тысячный раз огляделась по сторонам, высматривая Джона. Неужели он не понимает, как ей здесь страшно и одиноко? И что могло его так задержать? Господи, не попал ли он в аварию? Неужто такое могло случиться?

Доминик нервно прошла через зал, опустилась в одно из огромных кресел, вынула сигареты, закурила и глубоко затянулась. Погрузившись в тревожные мысли, она даже не заметила, что уже больше не одна, пока густой баритон не произнес:

— Вы ведь мисс Мэллори, не так ли? Мисс Доминик Мэллори?

Доминик вздрогнула, и ее глаза испуганно расширились, когда она узнала в говорившем смуглолицего незнакомца из бара. В следующий миг, оправившись от неожиданности, она произнесла со всей холодностью, на которую была только способна:

— Вы знаете, как меня зовут?

Мужчина остановился прямо перед ней, засунув руки в карманы безукоризненного шелкового костюма; взгляд его показался Доминик вызывающим.

— В Галеао не так уж много одиноких англичанок, пытающихся скоротать время, — непринужденно ответил он.

Доминик притушила сигарету и встала. Стоя она чувствовала себя увереннее. Впрочем, несмотря на ее рост, а Доминик была довольно высокая, незнакомец превосходил ее почти на голову.

— Я предпочла бы услышать более определенный ответ, — сказала она, пытаясь придать голосу суровость и независимость, но так этого и не добилась.

Он пожал плечами.

— Ну, разумеется, мисс Мэллори. Простите, что отнял у вас столько драгоценного времени. — Он ее явно поддразнивал. — Меня зовут Винсент Сантос. Я… как бы точнее выразиться, сослуживец вашего жениха.

Доминик немного расслабилась.

— Да, я понимаю, — кивнула она. — Значит, Джон так и не приедет?

— К сожалению, нет. Обстоятельства вынудили его задержаться. Чуть позже я вам все объясню. Это весь ваш багаж?

Доминик замялась, кинула взгляд на свою сумку, потом задумчиво потерла нос.

— Э-ээ… Вы… Я хочу сказать — у вас есть какое-нибудь удостоверение личности?

На губах Винсента Сантоса скользнула легкая улыбка.

— Вы мне не доверяете?

Доминик поджала губы. Он ставил ее в затруднительное положение.

— Дело не лично в вас, если вы меня правильно понимаете, — пояснила она. — Просто на вашем месте может оказаться кто угодно. Вы могли узнать мое имя здесь, в аэропорту, и — сами понимаете…

Она выразительно развела руками.

Смуглый красавец пожал широкими плечами.

— Вы, безусловно, правы, мисс Мэллори, — ответил он, слегка кланяясь. — Всегда лучше принять дополнительные меры предосторожности. Однако я могу заверить вас, что я и впрямь тот, за кого себя выдаю. В Бразилии есть только один Винсент Сантос!

Доминик уставилась на него. Неужели он серьезно? Господи, до чего тщеславны эти мужчины!

— Но документы-то у вас есть? — неуклюже вырвалось у нее. — Водительские права хотя бы.

Винсент Сантос терпеливо достал из кармана бумажник и вынул из него паспорт и водительские права международного образца. Доминик мельком заглянула в документы, уверенная, что ни один похититель не стал бы так рисковать и предъявлять чужие бумаги.

— Благодарю вас, — чопорно сказала она и кинула взгляд на свою дорожную сумку. — Да, это весь мой багаж. Остальные вещи следуют отдельно.

Винсент Сантос кивнул, спрятал бумажник в карман, потом нагнулся и легко подхватил ее сумку.

— Пойдемте со мной, — пригласил он и быстро прошел через зал, вынуждая Доминик перейти почти на бег, чтобы не отстать от него.

Зной на улице настолько ошеломил Доминик, что она даже охнула. После прохладного кондиционированного воздуха в здании аэропорта жара просто одуряла. Сантос бросил любопытный взгляд в сторону девушки.

— Сейчас уже не так жарко, как днем, — заметил он. — Ничего, скоро привыкнете.

Доминик отважилась на слабую улыбку. Она уже начинала жалеть, что Джон не попросил, чтобы ее встретил кто-нибудь другой. Не столь неотразимо привлекательный и самоуверенный. С Винсентом Сантосом она чувствовала себя неспокойно, так как, несмотря на его безукоризненные манеры и учтивое обращение, смутно ощущала, что он просто потешается над ней.

Снаружи их поджидал роскошный зеленый лимузин с откидным верхом. Винсент Сантос бесцеремонно швырнул ее сумку на заднее сиденье, после чего распахнул дверцу перед Доминик. Девушка уселась и, дожидаясь, пока Винсент займет место рядом с ней, наслаждалась немыслимым ароматом изумительно прекрасных цветов, которыми были густо засажены клумбы возле автомобильной стоянки. От ослепительных красок по спине Доминик пробежал холодок. Она не могла отвести глаз от причудливо изрезанных пиков величественных гор, за которыми проглядывала бирюзовая голубизна Атлантики. После серого Лондона все это настолько поражало, что даже праздная снисходительность Сантоса перестала казаться девушке такой обидной.

Забравшись на водительское сиденье, Винсент Сантос увидел ее восторженное лицо и выразительно улыбнулся, ослепительно сверкнув белоснежными зубами, которые разительно контрастировали с его бронзовым, загорелым лицом.

— Вы впервые в Бразилии? — поинтересовался он, поворачивая ключ в замке зажигания.

— Да, — кивнула Доминик.

— Но вы уже почувствовали, как бьется сердце нашей страны, — как бы невзначай заметил он, выводя огромный автомобиль со стоянки.

Доминик понравились его слова. Он очень точно отразил ее состояние. Возбуждение, охватившее ее, когда самолет заходил на посадку, снова возвратилось к ней. Было что-то в этой стране примитивное, неприрученное и необузданное — несмотря даже на уносившиеся ввысь небоскребы и роскошные современные дома. А ведь не так уж далеко от Рио находится Матто-Гроссо с его непроходимыми лесами и бесчисленными реками, где человек, рискнувший проникнуть на эту неизведанную землю, может сгинуть без следа. Может быть, именно это столь незнакомое и непривычное ощущение неведомого и завораживало ее? Подобно таинственной силе, которая неудержимо влечет человека к первобытному существованию, заставляя забыть все блага цивилизации.