— Вы знаете, пожилой следователь, что я подумал? А ведь эта русская синеглазая девушка наверняка знает узбекский язык. Вполне возможно, что во время нашей с ней встречи я говорил Ахмеду какие-то вещи, которые не предназначались для ее ушек.

— Эта синеглазая девушка точно знает узбекский язык, Саранча, и даже иногда делала из этого источник неплохих заработков.

— Каким образом?

— Однажды «Уникум» навестила компания весьма состоятельных узбеков. Впрочем, мало состоятельные люди там в принципе не появляются. Беседовали они, естественно, по-узбекски. В качестве официантки их обслуживала Лена. В «Уникуме» у работниц вообще не было строгой специализации, кто-то танцевал стриптиз, кто-то приносил гостям выпивку, кто-то ложился с ними в кровать. На следующий день та же девушка делала что-то другое. Все зависело от желания гостей. Так вот, Лена как-то принимала заказ от узбеков. Те попросили принести ее какое-нибудь блюдо на ее вкус. У Аркадия, кроме всего прочего, очень не дурная кухня. Вдруг Лена, на вполне приличном узбекском языке, предложила гостям несколько блюд на выбор. Узбеки были в шоке. В Москве, светловолосая, совершенно славянской внешности девушка вдруг заговорила с ними на их родном языке. Они немедленно пригласили ее за стол и засыпали вопросами. Она вздохнула с облечением только тогда, когда узбеки сбросили со стола тарелки и потребовали исполнить танец живота. В тот вечер Лена получила хорошие чаевые и забыла об этом эпизоде. И, как показала жизнь, совершенно напрасно. Через несколько дней ее попросили зайти в кабинет к Аркадию. В кабинете сидел один из узбеков, перед которым она несколько дней назад танцевала танец живота. Судя по тому, как держался перед своим гостем Аркадий, этот узбек был человеком более чем уважаемым.

— Лена, — сказал ей узбек, — у меня к тебе есть деловое предложение. Ты говоришь по-узбекски очень прилично.

— Я говорю по-узбекски совершенно свободно и попрошу обращаться ко мне на «вы», уважаемый, — огрызнулась девушка, — я с вами овец вместе не посла и хлопок не собирала.

Услышав этот дерзкий выпад Аркадий схватился за голову, но узбек рассмеялся.

— Ты нахалка, — сказал он, — до совершенного узбекского тебе далеко. У тебя есть русский акцент, и то, что ты не читаешь книг по-узбекски, очень чувствуется, но это в данном случае не важно. Мое предложение заключается в следующем. Завтра вечером я с двумя моими земляками придем в «Уникум». Нас посадят за тот столик, который ты будешь обслуживать, Аркадий об этом позаботится. Ты будешь с открытой грудью, такая услуга у вас в меню предусматривается, так что никаких вопросов не возникнет. В «Уникуме» мы проведем вечер. Твоя задача — запомнить все, что будут говорить мои друзья, отделить чепуху от вещей серьезных, и доложить об услышанном мне. Не одному нормальному человеку никогда не придет в голову, что девушка с характерной славянской внешностью в центре Москвы и голая по пояс понимает узбекский язык. Теперь вопросы оплаты. Аркадий получил свою долю. С тобой я буду расплачиваться лично. Каждый раз я буду давать тебе столько, сколько сочту нужным, в зависимости от того, насколько полезную информацию ты мне сообщишь. Поняла?

— Поняла. Но не поняла, что будет с «тыканием».

Впрочем, после первой оплаты Лениных услуг, вопрос с «тыканием» отпал.

— Ну хорошо, с девушкой понятно. Впрочем, нет. А не сможет ли мне разъяснить уважаемый пожилой следователь, почему, собственно говоря, Лена именно сейчас так озаботилась переселением своей мамы на родину в Восточную Пруссию? Что произошло в Самарканде?

— В Самарканде произошло событие поистине трагическое.

— Опять евреи с наганами и в кумаче? Нет?

— Саранча, все не так драматично. После непродолжительной, но тяжелой болезни скончался покровитель Лениной мамы, узбек по национальности. И тут вдруг выяснилось, что никаких источников существования у Лениной мамы нет. У нее нет профессии, да и навыков работы тоже, так как последние пятнадцать лет она ударно трудилась только по дому и в спальне. И, кроме того, сорокапятилетняя хорошо сохранившаяся русская женщина, у которой уже не было солидного узбекского покровителя, вызывала чересчур острый интерес у соседских и не только соседских мужчин, ищущих отдохновения от своих вечно кричащих и рожающих узбекских жен.

— Да, действительно, история очень трагическая. Когда вы сказали, что солидный уважаемый узбек скончался, у меня даже слезы на глазах выступили. И эротические эпизоды вашего повествования также затронули тайные струны моей души. Кто бы мог подумать, что за грубой маской пожилого следователя скрывается такой шалун и рассказчик-порнограф. Но давайте эту романтическую тему пока оставим и вернемся к нашему Аптекарю, лже-осетину по национальности. Его судьба, надеюсь, сложилась не столь трагически?

— Вы угадали, Саранча, его судьба пока складывается счастливо. Как я вам уже говорил, он вывез свою семью в солнечную Флориду.

— Какую семью?

— Я же вам рассказывал, Саранча. У Аптекаря есть жена, у которой какое-то заболевание суставов, она еле двигается. И еще у него есть двое детей, десяти и тринадцати лет. Так вот, эта семья и поселилась в городе Майами. Дети пошли в какую-то частную закрытую школу, а больная жена Аптекаря рядом со школой приобрела дом. Вместе с ней проживает ее мать, которая за ней ухаживает. Никаких других родственников у жены Аптекаря нет.

— Такой поворот событий требует определенных финансовых затрат. Но если пожилой следователь сообщает, что его лучший друг на досуге приторговывал наркотиками, то тут никаких вопросов не возникает. Ну что же, тогда все понятно. Аптекарь решил, что под ним стала гореть сковская земля. Вы слишком близко к нему подобрались, да и Олигарх заметался. И решил наш Аптекарь, от греха подальше, вывезти свою семью в город-героиню Майами. А заодно и окончательно отрегулировать свои отношения с первой женой. Второй женой, молодой и любимой, он сделал эту Лену.

— Здесь как раз, милейший Саранча, все очевидно. Мне не ясно другое. Как я понимаю, два года он был наркокурьером, но, все равно, откуда у него такие деньги? Своих детей он отдал в самую дорогую школу. Дом для своей жены он купил дорогой даже по американским меркам. Куда он подался со своей Леной я не знаю, но, наверняка, он оставил что-то и для себя. Я хочу обратиться к вам, Саранча, как к специалисту. Что, даже простой наркокурьер имеет такие доходы? И еще, как я вам говорил, героин, который везла Лена для Олигарха, мы припрятали. То есть Аптекарь спрятал его в подвале своего дома, там у него тайник оборудован. Там было четыре с половиной килограмм героина. Пол кило вы всучили Олигарху. В дальнейшем пол кило я отдал Челюсти. Осталось четыре кило. Четыре килограмма героина — это большая сумма, Саранча, согласитесь. И вот, когда я прибыл в очередной раз в гости к Аптекарю, там меня встретила Надежда Романовна.

— Это еще кто?

— Она работала у Аптекаря. Эта аптека единственная в городе, которая работает круглые сутки. Кроме самого Аптекаря там работает еще два человека. Один из них — это Надежда Романовна. Она имеет двух детей и живет в доме Аптекаря. Сейчас, пока Аптекарь в отъезде, всей работой аптеки руководит она.

— Итак, пожилой следователь приезжает в гости к Аптекарю, а там его встречает Надежда Романовна…

— …Которая пребывает в полной уверенности, что перед своим отъездом Аптекарь поставил меня обо всем в известность. В действительности же расставание с Аптекарем было для меня полнейшим сюрпризом. И сообщает Надежда Романовна мне следующее. Если мне, пожилому следователю, потребуется героин, то ключ от тайника находится у нее. Другими словами, Аптекарь перед отъездом не озаботился тем, чтобы взять героин с собой или, хотя бы, перепрятать его.

— А сам факт существования тайника с героином Надежду Романовну никак не взволновал? Почему она, узнав о существовании такого тайника, не бросилась с изменившимся лицом к ближайшему милиционеру?

— История Надежды Романовны по-своему занятная и поучительная, своими корнями также уходит в древнюю узбекскую землю.