— А не обратиться ли мне к народной целительнице? — неуверенно произнёс он, — практикуемые ею методы, как я припоминаю, не меняются много лет, но неизменно остаются очень плодотворными. Мне думается, что мы всё ещё страшно далеки и от народа, и от его подлинных лидеров. Пришло время исправить эту трагическую ошибку.

Но Пятоев сегодня отчего-то был особенно настойчив:

— Если сегодня гороскоп сулит Вам новые сексуальные приключения, вы не должны обольщаться. А теперь представим себе, что после двух ночей любви, буквально на следующее утро Вы попадаете в ласковые руки соскучившейся по Вас милейшей Варвары Исааковны…

— А что в этом предосудительного? — спросил Мустафа и посмотрел на Пятоева чистым взглядом невинного младенца.

— Не могли бы Вы, милейший шейх, раскрыть нам секрет, — позволил себе полюбопытствовать Борщевский, — отчего Ваши пошлости дамы воспринимают с таким восторгом, а доктор Лапша, который явно тяготеет к приличным манерам, постоянно подвергается разного рода санкциям за бестактные высказывания в сексуальной сфере?

— Я могу отвечать только за себя, — отчеканил шейх Мустафа, — лично у меня, насколько бы неприличными не были мои высказывания, слово никогда не расходится с делом. За это народ, и в первую очередь женщины, меня любит. Что же касается пресловутого доктора Лапши, то мне кажется, и я думаю, что товарищи со мной согласятся, тут двух мнений быть не может. Сексуальная нечистоплотность и мусульманский кинематограф несовместимы! Точка!

— И действительно, — продолжил мысль предыдущего оратора доктор Лапша, — как я могу не гордиться своими пациентами, сформировавшимися как личности в стенах вверенного мне отделения. И в первую очередь это касается такого яркого деятеля культуры и признанного политического лидера, каким является шейх Мустафа.

Также здесь нельзя не упомянуть и такого крупного учёного, как Шапиро дель Педро. Не так давно, в остром эксперименте, который мужественный естествоиспытатель поставил на себе, ему удалось доказать, что моча сиамских кошек страдающих обильной кровопотерей светится в темноте при облучении её ультрафиолетом.

Самых добрых слов заслуживает и знаменитый насильник, который после выздоровления приступил к работе в качестве преподавателя домоводства в религиозной школе для девочек «Путь к Сиону» и весь пыл своей души отдаёт делу нравственного воспитания подрастающего поколения.

В последнее время всё чаще раздаются голоса, утверждающие, что евреи не склонны работать физически. И действительно, при всей своей разговорчивости наш народ очень вольнолюбив. Но работница Офакимской фабрики по производству туалетной бумаги своим ударным трудом опровергает этот распространенный предрассудок.

Конечно, не всё ещё так благополучно, как хотелось бы. Мы не можем закрывать глаза и тот факт, что стабильно тяжёлым остаётся состояние конструктора парашютов. Но опираясь на весь трудовой коллектив отделения судебно-психиатрической экспертизы Офакимской психиатрической больницы и в первую очередь на постоянно повышающую свой профессиональный уровень медсестру Фортуну я обязуюсь ещё выше держать знамя борьбы, как за законные требования арабского народа Палестины, так и за неотъемлемые чаяния сексуальных меньшинств.

— Пошляк, — громко резюмировала выступление доктора Лапши работница Офакимской фабрики по производству туалетной бумаги.

— И этот смешной и суетливый человечек пытается излечить меня от глубокого чувства к королю Иордании Абдулле Второму, — подумала она, — Вероятно детство доктора Лапши прошло в атмосфере невзгод и душевных потрясений.

Вчера она вновь видела Абдуллу Второго по телевизору. Окружённый приближёнными монарх нежно похлопывал по щеке своего любимого верблюда. Видя это, она чувствовала, что ей становится лучше жить. В последнее время у неё вновь нарушился сон. В два часа ночи, испытывая необычное томление, которое невозможно описать словами, она взяла в руки газету «Голая Правда Украины». Раньше это всегда помогало ей заснуть.

— Пропала собака без передней лапы, — прочитала она, — Особые приметы: при мочеиспускании падает. Нашедшему было обещано крупное вознаграждение.

— Делаю высокохудожественную видеозапись обрезания, — гласило следующее объявление.

Сон не приходил.

— Два часа пятнадцать минут ночи, — подумала она, — в это время мой возлюбленный Абдулла Второй уже наверное забылся в беспокойном сне о судьбах Родины.

Неожиданно она вспомнила, что в этот день на ужин был подан мясной салат, который пациенты психбольницы почему-то называли «Ошибка сапёра».

— Действительно, салат имеет какой-то странный вкус, — промелькнуло в её сознании, и она почувствовала лёгкую тошноту. Чтобы как-то отвлечься, она вновь углубилась в «Голую Правду Украины». В рубрике «И богатые тоже» был опубликован очередной литературный опус Светланы Капустиной из жизни высшего общества.

— Графиня элегантно размахнулась породистыми руками и мощно ударила клюшкой по мячу. Её постоянный партнёр по гольфу, лорд Ванкуверский-юниор, скрестил руки ниже живота и с протяжным стоном опустился на зелень газона. Графиня, известная, как пламенная противница противопехотных мин, быстро сдёрнула с недвижимого лорда элегантные спортивные трусы украшенные фамильным гербом дома Ванкуверских и уверенными движениями принялась массировать известное в свете своими достоинствами достояние юниора. Вскоре на щеках лорда заиграл румянец.

— To you it is already better? (Вам уже лучше?) — взволнованно спросила графиня. В её низком грудном голосе звучала тревога.

— I feel in heavens, (Я чувствую себя на небесах), — нежно прошептал прежде бесчувственный лорд. — However, the little finger on which the ball has got, continues me to disturb (Хотя мизинец, по которому попал мячик, продолжает меня беспокоить).

Работница Офакимской фабрики по производству туалетной бумаги отложила газету в сторону. В отделении судебно-психиатрической экспертизы было тихо, и в палату доносился как обычно громкий голос медсестры Фортуны, которая эмоционально рассказывала о драматических изменениях в своей личной жизни, после недавно перенесённой ею косметической операции по пересадке жира с задницы на грудь. Из её рассказа следовало, что личная жизнь героической медсестры после косметической операции резко изменилась к лучшему.

— Лучше синица в руках, чем дятел в заднице, — донёслась до работницы фабрики по производству туалетной бумаги непонятная фраза, сказанная голосом Каца, но она и не могла сосредоточиться на содержании беседы. Её продолжало подташнивать. Как это обычно бывало в те ночи, когда дежурил Ян или кто-то из его друзей, а других ночей в отделении судебно-психиатрической экспертизы не бывало, в палату к ней вошёл изобретатель парашютов.

— Может быть отменим ночные полеты? — рассеяно улыбаясь спросила она. Ухаживания воздухоплавателя воспринимались ею как сон и никак не отвлекали её от мыслей о короле Иордании.

— Сегодня абсолютно безветренная погода, — серьёзно сказал конструктор парашютов, — и, кроме того, я из-за тебя не улетаю из сумасшедшего дома, а ты предлагаешь отменить мне сегодняшний полёт к звёздам. При этом он бережно взял её кисти рук и положил их на своё бедро.

— Ты самый большой любитель женской плоти в среде пилотов, — сказала она, не убирая рук, — расскажи мне что-нибудь.

— Я расскажу тебе романтическую историю из жизни Ленина, который был вождём мирового пролетариата, — послушно приступил к рассказу воздухоплаватель.

— Однажды Владимир Ильич задумал выступить перед революционными матросами. Для этого он как-то вечером забрался на броневик. Увидев его, толпа начала скандировать:

— Ленонн, Ленонн.

— Вы ошиблись, я Ленин, — представился бессменный лидер РСДРП (б). — Обратите внимание — рядом со мной стоит моя Крупская. Проявим же, товарищи, революционную бдительность.

Но матросы продолжали скандировать:

— Ле — нонн, Ле — нонн.

— Ну вспомните, товарищи, мы говорим партия, подразумеваем Ленин, — напомнил Владимир Ильич, — мы говорим Ленин, подразумеваем партия. Ну что тут можно перепутать?