В городе Йошкар-Ола арестована преступная группа, состоявшая из киномеханика кинотеатра «Урожай», в течение тридцати лет собиравшей фотографии актрис Советского кино и его сына, нигде не работающего владельца компьютера. Злоумышленникам удалось мошенническим путём изъять значительные суммы у более чем ста иностранных граждан. Аферисты размещали в Интернете брачные объявления и публиковали фотографии звёзд Российского кино 30–50 годов в пору расцвета их сценической деятельности, и, утверждая, что эти молодые женщины страстно желают выйти замуж за граждан государств, состоящих в агрессивном блоке НАТО. Всего, по версии следствия, мошенники получили с иностранцев более 250 тысяч долларов. Их коварный замысел строился на том, что в цивилизованных странах никому не придёт в голову смотреть шедевры Советского кино тех лет.
От желающих сблизиться с русскими красавицами не было отбоя, и после бурной переписке по электронной почте потенциальную Белую женщину звали в гости. Те в ответ заявляли, что не хватает денег на билет и прозрачно намекали, что перед встречей с суженным им хотелось бы обновить гардероб. При этом они посылали будущим мужьям видеозаписи отрывков старых Советских фильмов, извинялись за плохое качество записи на советскую кинокамеру и признавались, что им приходится донашивать платья, доставшиеся в наследство от матушки. Зарубежный воздыхатель, просмотрев эпизоды с участием звезды Советского кино тридцатых годов Ольги Орловой, обычно высылал не менее двух тысяч долларов. Элеонора Быстрицкая в кадрах из кинофильма «Тихий Дон» стабильно вызывала желание выслать не менее пяти тысяч $. А когда в Интернете появились сцены из кинофильмов с участием актрисы Серовой, которая обладала необычайно красивой внешностью, мошенникам была переведена астрономическая сумма, а на имя президента Путина поступило письмо с просьбой не облагать это чудо природы налогами. Но, как гласит народная мудрость, сколько бы верёвочки не виться… После появлении Интернете фотографии актрисы Пырьевой в Шри Ланке было захвачено посольство Российской Федерации. С террористами вступили в переговоры, они потребовали актрису и вертолёт, и вся правда вышла наружу. Под видом Пырьевой прибыла актриса Мордюкова, которая обезвредила террористов и освободила посольство, а зарвавшимися сватами заинтересовалась Российская Фемида. Выяснилось, что преступники промышляли не только брачными аферами с фотографиями Советских актрис. Один излишне доверчивый прогрессивный общественный деятель, кстати, обладателю гарема на тридцать шесть персон, уплатил мошенникам из Йошкар-Олы кругленькую сумму на санаторно-курортное лечение мамы надувной резиновой куклы. Аферистам удалось убедить прогрессивного общественного деятеля, что пока мама не станет на ноги, кукла Маша не сможет посетить республику Мавританию. Хотя только об этом и думает день и ночь.
— Скажите, милейший Ярополк, — спросил Борщевский автора заметки об упырях из Йошкар-Олы, — Вас случайно эротические сны не мучают?
— Только они меня и радуют, — признался представитель прессы, — только ими и живу. Именно они и являются источником моего вдохновения, моего творческого горения, моего темперамента, наконец.
— Не будем путать темперамент с суетой, мой юный друг, — попытался утешить журналиста Борщевский, — Вы должны писать так, чтобы читатель чувствовал себя Вашим единомышленником, и даже соратником. Чтобы вы понимали друг друга с полуслова. В связи с этим невольно вспоминается старый еврейский анекдот. На старости лет Абрам и Хаим проезжают мимо того места, где во времена их молодости был публичный дом. Абрам прерывисто вздыхает.
— Вы мне будете рассказывать… — вторит ему Хаим.
Вот пример мастерской работы на полутонах. А Вы в своих публикациях всё время кричите. У читателя создаётся впечатление, что крик для Вас — это самоцель. Этим Вы напоминаете мне писателя Максима Горького. Вы случайно не его сын?
— Не знаю, — ответил Ярополк Капустин, — нужно спросить у мамы. Она так любит русских писателей.
— Вы меня не так поняли, — поморщился Борщевский, — я говорю образно, аллегорически. Давайте-ка я Вам задам другой вопрос. Как Вы думаете, что бы могла означать остановка солнечных часов?
— Да батарейка кончилась. Все Вы тут, из Европы которые, говорите образно, — со свойственным ей тактом вмешалась в разговор Фортуна, — А простых вещей не знаете. И аллегории Ваши простому народу непонятные.
— Остановка солнечных часов, если верить больничному раввину, может означать только конец света, — осадил медсестру Борщевский, — но вам этого не понять, даже если Вы будете поступать в первый класс религиозной школы для девочек.
В последнее время тянувшуюся к знаниям медсестру преследовали неудачи. В результате титанических усилий Яши Ройзмана в ней постепенно вызрела убежденность в том, что все единицы измерения придуманы людьми, связаны между собой и хранятся в Палате Мер и Весов в Париже. Осознав этот факт, она поняла, что её горизонты раздвинулись чрезвычайно, и вновь бросилась на штурм очередной академической твердыни. На вступительном экзамене к ней отнеслись поистине сердечно и предложили самой выбрать тему, которую она бы хотела раскрыть экзаменаторам. Застенчиво потупившись, она выразила готовность побеседовать о единицах измерения. При этом Фортуна сочла нужным упомянуть, что в медицину она пришла от сохи. Сделала она это напрасно. Соха вызвала в экзаменаторах совершенно ненужные ассоциации, и они спросили героическую медсестру:
— Что такое лошадиная сила?
Точного ответа на поставленный вопрос она не знала, но это её не смутило. Вспомнив о хранящихся в Париже эталонах, Фортуна звонким голосом отчеканила, что одна лошадиная сила — это та сила, которая развивается лошадью высотой в метр и весом в один килограмм. После чего она сочла нужным упомянуть, что эталон этого страдающего тяжёлой дистрофией пони храниться в «Палате Мер и Весов» в Париже. Нельзя сказать, что её ответ не произвел впечатления на экзаменаторов, но и в этот раз она провалилась.
На фоне несчастной любви к учёбе у медсестры появились и проблемы в личной жизни. Как-то Бух-Поволжская, встретив медсестру, поинтересовалась, отчего это Фортуна такая грустная.
— А Вы когда-нибудь видели глаза Вашего мужа, когда Вы делаете минет? — ответила она вопросом на вопрос.
— Пока нет, — созналась Варвара Исааковна.
— А я вчера подняла глаза дух перевести, а в дверях муж стоит, — поведала Фортуна.
— Значит, у Вас есть любовник, — сразу догадалась Бух-Поволжская, — от встречи моего мужа с моим же любовником у меня также остались тяжёлые воспоминания. Однажды, когда я была совсем юна и доверчива, за мной очень красиво ухаживал один молодой человек. В конечном счете, я ему отдалась. И надо же такому случиться, под утро вернулся из командировки муж. Увидев его, мой поклонник простонал: «Боже мой, какое счастье!». И на его ресницах блеснули слёзы.
Сражённая в самое сердце таким вероломством я застыла в форме греческой буквы &. Но я никогда не отчаивалась и терпеливо ждала своего принца. И, в награду за моё терпение, судьба подарила мне его в лице Мустафы.
— Всегда готов! — с интонациями юного пионера отрапортовал шейх.
— А действительно, Мустафа, — голосом полным сопереживания спросил Пятоев, — скажите мне как гусар гусару. Вы бы предпочли провести ночь с несравненной Варварой Исааковной или две ночи с необъезженным ишаком?
— Варенька — это конечно Варенька, — произнес после короткого, но интенсивного раздумья шейх Мустафа, — но и две ночи любви — это две ночи любви.
Чувствовалось, что вопрос Пятоева поставил шейха перед неразрешимой нравственной дилеммой. Воспитанный на полных музыки и уверенности в победе исламского оружия фильмах киностудии Антисар, Мустафа привык к тому, что если на стене висит ружьё, то к концу фильма оно обязательно будет танцевать и задушевно петь звонкими голосами девочек-бедуиночек о законных правах арабского народа Палестины уничтожить Израиль. Для него всё всегда было ясно с самого начала и любому развитие событий было предопределено заканчиваться мусульманским «the happy end» (счастливым концом). Но острейший конфликт хорошего с ещё лучшим, над которым постоянно билось искусство мусульманского реализма и который прозвучал в, казалось бы, чисто философском вопросе Пятоева, не имел простых решений. Шейх это понял сразу. Судьба ещё никогда не ставила перед ним таких неразрешимых, с идеологической точки зрения, задач. Давно замечено, что когда в обществе назревает мировоззренческий кризис, поднимают голову мистика и суеверия. Этому настроению поддался и шейх Мустафа.
