Литмир - Электронная Библиотека

Женщина уткнулась лицом в ладони и заплакала.

За окошком сочувственно кашлянул бас.

– Я говорю, ножки твои…. – вкрадчиво сказал он. – Я еще спою, а?

– Не надо! – сухо ответила Изольда. – Иди сюда, болван!

Женщина запустила серебряным кубком в портрет барона. Кубок спружинил о матерчатую физиономию рыцаря-завоевателя и упал на кровать. Тут же что-то тихо звякнуло о каменный пол. Женщина встала и подошла поближе. На полу, под портретом, лежал большой ключ. Изольда подняла его…

«От сундука ключик, – сразу догадалась женщина. – За картиной мой благоверный его спрятал…»

Она открыла сундук. Сверху, на куче платьев, Изольда увидела большой лист, исписанный хорошо знакомым почерком барона.

«Думаешь, не люблю, да?.. Глупая ты!! – прочитала Изольда. – Если бы не любил, ключ от сундука с собой забрал. А еще бы пояс верности на тебя нацепил. Смешно, правда?.. Но я так решил, что когда тебе совсем плохо станет, значит, обязательно кубком мне в физиономию запустишь. Как тогда, помнишь, на свадьбе у герцога?.. Я же тебя знаю, солнышко мое! В общем, развлекайся, но не балуйся. Ключ – мой подарок тебе. Нечаянная радость, так сказать… Пококетничай немного, но не переусердствуй. Целую. Скоро буду дома. Твой благоверный».

Изольда подняла заплаканные глаза и светло, откровенно ласково посмотрела на портрет супруга. Красивое лицо барона украшал мужественный шрам от кубка.

«А так ему даже лучше!..» – улыбаясь сквозь слезы, подумала женщина.

Ветви виноградника, наконец, перестали подрагивать и на балкон выбрался толстяк с мандолиной в зубах. Он осторожно заглянул в зал…

В углу, на сундуке, сидела красивая женщина. Скромно потупившись, красавица разглядывала каминную кочергу.

Толстяк шагнул в комнату.

– Ножки твои… Как это?.. – неуверенно начал гость. – Стройные, короче говоря, ножки… – толстяк жадно сглотнул слюну и покосился на пышную постель. – Лучше не бывает!.. Я прилягу, а?

– Так сразу? – не поднимая головы и продолжая чему-то улыбаться, спросила Изольда.

– А чего тянуть-то?! – удивился толстяк.

Женщина встала. В воздухе тотчас мелькнула кочерга, но готовый ко всему кандидат в любовники быстро метнулся на балкон. Снова зашуршали ветки виноградника.

– Убью! – закричала Изольда, перегнувшись через перила. – Поймаю, обязательно убью!

– Подумаешь, Пенелопа, какая!.. – прорычал снизу толстяк. – Я завтра же войну объявлю и тебе и твоему дурачку-мужу. В плен возьму, вот тогда ты у меня не пококетничаешь!

– Только попробуй, болван!

Изольда не глядя, нашарила горшок с цветами и запустила его вниз. Там сразу же ойкнули…

Перед тем как лечь спать, Изольда крепко закрыла окно.

«А завтра, какое платье мне надеть, любимый? – думала она, ласково рассматривая лицо барона. – Голубенькое, наверное… Кстати, нужно кухарке сказать, чтобы тухлых яиц купила… И еще помидоров. Для этих… Для певцов. Будет чем их порадовать. Короче говоря, мы еще повеселимся с тобой, мой самый хороший!»

Изольда счастливо улыбнулась и уткнулась носом в подушку…

И на деревьях растут листочки…

Прежде чем постучаться в дубовые ворота замка викинг Хрюринг поправил шлем. На шлеме не хватало одного рога, и тяжелая железная шапочка то и дело съезжала на ухо викинга.

– Кому там по физиономии захотелось?! – грубо спросили изнутри.

– Открывайте, свои! – рявкнул Хрюринг.

– Мы, вообще-то, и своим дать можем… – огрызнулся голос.

Ворота заскрипели. Два рослых воина недоверчиво осмотрели гостя.

– Хозяин дома? – буркнул Хрюринг.

– После вчерашнего дрыхнуть изволят.

Упоминание о вчерашнем отозвалось в голове викинга-гостя сильной болью. Он чертыхнулся и зашагал в покои своего друга эрла Хельга.

Хельг сидел на смятой постели и пил рассол.

– Помогает? – недоверчиво спросил Хрюринг.

– Да как сказать… – хозяин замка поставил на стол кубок и посмотрел на гостя. – Кстати, рог тебе, где обломали, брат?

– Вчера, а где не помню, – Хрюринг вздохнул. – Мухоморы проклятые!

– Опохмелиться хочешь?

Эрл Хельг подвинул к гостю золотое блюдо с жареными мухоморами.

– Видеть их не могу! – взорвался Хрюринг. – Если бы не работа, в рот их не взял.

– Берсеркеры мы, понимаешь? – сочувственно возразил Хельг. – А без мухоморов какая может быть драка для нас, «бешенных»?

– Драка – ладно, драку понять можно. Но вот тут, – Хрюринг постучал себя по шлему, – каждый раз, ну, ни черта не остается. Пусто! Где был, с кем дрался, в конце концов, за что – полная… Как ее?..

– Амнезия, – подсказал Хельг.

– Во-во, а все из-за этих чертовых мухоморов!

Хозяин замка встал и подошел к окну. Скрипнули створки и в комнату хлынул свежий, пахнущий морем, воздух.

Хельг сладко потянулся:

– Хорошо-то как, а?!..

– Тьфу, на все! – быстро отозвался мрачный гость.

Хельг засмеялся.

– Ладно, брат, не горюй, – хозяин замка подошел к товарищу и дружески хлопнул его по плечу. – Так и быть, помогу я тебе.

– Чем?! Вот эту… Как ее?.. – Хрюринг ткнул себя пальцем в лоб. – Вот эту мне новую приделаешь?

– Человечка я тебе одного одолжу.

– Врача, что ли?.. Но я этих колдунов даже в плен не беру.

– Зачем врача? Получше кого-нибудь найдем, – Хельг хлопнул в ладоши. – Эй, вы, там!.. Живо ко мне Хлюпика!

Хрюринг удивленно заморгал глазами. Скрипнула дверь, в комнату робко вошел болезненно худой молодой человек. Хрюринг осмотрел незнакомца: больше всего могучему викингу не понравился сосредоточенный взгляд юноши и его большой, бледный нос.

– Дарю тебе на пару неделек, – сказал Хельг. – И главное запомни, мухоморов Хлюпику не давать.

– Э-э-э, а зачем… – начал было Хрюринг.

– Потом-потом! – перебил хозяин замка. – На работу нам пора.

Хельг подсел к столу, взял вилку и потянулся к мухоморам.

– Не хочу я!.. – сморщился гость.

– Тоже мне, берсеркер! – засмеялся Хельг, поднося ко рту гостя вилку с мухомором. – Ну, давай… За маму… Молодец! Теперь за папу…

Хрюринг закрыл глаза и лениво задвигал массивной челюстью.

«К черту все! – горько размышлял он про себя. – Видно у нас, викингов, доля такая… Хотя жалко, конечно».

…Хрюринг пришел в себя только через два дня. Он с трудом приоткрыл один глаз. Взгляд викинга упал на боевой шлем на ночном столике.

«И второй рог, значит, обломали…» – лениво пронеслось в его голове.

Рядом кто-то робко кашлянул.

– Ты кто?.. – с трудом ворочая языком, спросил викинг сидящего рядом с его кроватью бледнолицего юнца.

Юнец ничего не ответил и взял в руки лютню.

– Я расскажу вам о рыцаре страшном во гневе, силой меча сокрушившего многих… – немножко гнусавым, тягучим голосом запел юнец.

«Псих, что ли?!» – подумал викинг.

– О, благородный эрл Хрюринг!.. О солнцеликий воитель! – взвыл юнец на самой высокой ноте.

«Это никак про меня?!..» – удивился викинг. В его глазах появилось заинтересованное выражение.

– …Лез он на стену, мечом повергая на землю хрупких саксонцев и англов пугливых, – продолжал юнец. – И содрогнулись враги, видя бесстрашие эрла. Дама прекрасная молча смотрела на это взглядом своим, выражая любовь и томленье страсти…

«Здорово! – улыбнулся Хрюринг и тут же спохватился. – А что за дама-то?!»

Эпический рассказ длинноносого юнца о недавнем сражении занял около часа. Викинг прослезился от умиления и с удивлением отметил про себя, что привычная головная боль рассеивается как легкий туман.

– Слышь, друг, – слегка краснея, спросил он умолкшего, наконец, юнца. – А что все-таки за дама на меня из башни глаза пяли… То есть смотрела?

Юнец вытащил из кармана куртки записную книжку.

– Замок Ла Рош, пятая башня справа, – прочитал он. – Матильда, дочь эрла Матинброка.

Хрюринг быстро встал и подошел к зеркалу.

«Ну, и видок у меня, однако!..» – неприятно удивился он, рассматривая в туманном стекле покрытую синяками физиономию.

3
{"b":"207005","o":1}