А за Волгой – хлебные районы. За Волгой у Сталина уральские заводы. И Уралмаш, и артиллерийская Мотовилиха…

– Гитлер планировал отогнать Сталина за Урал и все?

– Нет, отогнать за Урал он даже не планировал. Он планировал выйти на Волгу. Немцы и к Москве-то вышли на последнем дыхании. И это в условиях, когда Красная Армия не желала воевать…

– Красная Армия была разбита и потому не желала воевать?

– Если бы Сталин первым нанес удар, то все были бы за Сталина. Красная Армия вступает на вражескую территорию, тут и часы можно снять, и велосипед угнать, и в пивную завалиться… Красная Армия воевала бы за товарища Сталина очень и очень успешно. А как только товарищ Сталин попал в неприятную ситуацию, начался развал. И все посыпалось. Впрочем, и в этой ситуации Сталин завершил войну в Берлине.

Так вот, Гитлер изначально находился в гораздо более уязвимой ситуации, чем Сталин. Например, он был зависим от древесины Финляндии и Швеции. В Германии добывалось много угля, но проходка шахт в то время была невозможна без древесины, из которой изготовлялись крепления шахт.

Воевать без никеля невозможно. Никель поступал из Финляндии. Воевать без железной руды – невозможно. Руда поступала из Швеции. Снабжение всем этим стратегическим сырьем находилось под угрозой советского Балтийского флота. В Балтике у Гитлера флота большого не было, а у Сталина был колоссальный флот – два линкора, крейсера, авиация, куча подводных лодок…

Сталин наносит первый удар, Германия теряет снабжение никелем, древесиной и железной рудой, после чего война продолжается очень и очень недолго.

Когда немцы напали, они просто выставили минные заграждения в Балтийском море, и Балтийский флот оказался заперт.

Теперь самое главное – Германия сильно зависела от румынской нефти. А до Плоешти от советских позиций – 180 километров. Никто эти месторождения не защищал. То есть удар Красной Армии в Румынию был бы для Гитлера смертельным.

Получается, что Сталину, собственно, даже не надо драться со всей германской армией, достаточно ударов по флангам.

И вот ситуация – ваши самолеты не могут летать, ваши подводные лодки остаются на базах, крейсера – там же, танки остановились… Без нефти воевать нельзя.

Идем дальше. С юга на север текут две реки – Висла и Одер.

А в предгорьях Карпат, в районе Львова, была сосредоточена мощная группировка советских войск, самая мощная в истории человечества. И если наносить оттуда удар на запад с последующим поворотом на север, то возникает вот какая ситуация. С юга мы защищены горами Чехословакии. С правого фланга мы защищены Вислой, с левого фланга – Одером. В этом коридоре между Вислой и Одером никого нет. И Красная Армия, ее лучшие части наступают к Балтийскому морю. А вся германская армия находится восточнее Вислы, между советской границей и Вислой. Если бы советской группировке удалось нанести удар, то германской армии для отражения этого удара пришлось бы развернуться назад и форсировать Вислу у себя в тылу. Германии эта ситуация не сулила ничего хорошего.

У Сталина же, номер один – совершенно колоссальная территория, номер два – необъятные ресурсы. И номер три (может быть, самое главное) – Сталин уже заключил тайный союз с Америкой. А Британия и так постоянно уговаривала, уламывала Сталина напасть на Германию, даже грозила и шантажировала его. Сталин заранее окружил себя стратегическими партнерами, которым было очень невыгодно поражение Советского Союза и которым было очень выгодно поражение Германии. На стороне Сталина были Соединенные Штаты Америки, Великобритания, Канада, Австралия, Новая Зеландия, Индия… и, если хотите, весь мир. Все ресурсы мира.

Кроме того, на стороне Сталина находилась вся оккупированная немцами Европа – Франция, Бельгия, Голландия, Польша, Чехия, Словакия, Греция, Норвегия и так далее, и так далее. То есть Гитлер находился в ситуации, в которой выиграть было, мягко говоря, проблематично.

– Как мог выглядеть стратегический план Сталина? Ведь его цель была не Германия как таковая, цель была – Европа…

– Да, конечно. В своей последней книге я привожу мнение американского адмирала Ричардсона о том, что если Советский Союз нанесет удар первым, то через пару месяцев он будет на Гибралтаре. А если Гитлер нанесет первым, то он завязнет на просторах России и Сталину потребуется очень много времени, чтобы его оттуда выбить. Это совершенно невероятное предсказание мая 1941 г. Как в воду смотрел.

– Понятно, почему архивы Генштаба еще более секретны, чем архивы КГБ. Там должны лежать варианты именно этого плана, плана-максимум. Как можно себе представить конечные цели внешней политики Сталина конца 1930-х гг.?

– Конечные цели ни для кого не являются секретом. Вот передо мной монета 1991 года. На одной стороне написано «СССР» и «20 копеек». А на другой стороне – земной шар, на который наложен серп и молот. Вот вам конечная цель, которая не изменялась никогда.

Конкретно это могло выглядеть так. Наносим мы удар и Германию подминаем под себя. Германия становится коммунистической. Коммунистическая Германия была бы страшнее Германии нацистской.

Вспомним январь 1933 г. Победил Гитлер. И немедленно количество штурмовиков на улицах возросло в 10 раз. Все надели коричневые рубахи. Если бы победили коммунисты, то возросло бы число коммунистов.

Меня однажды пригласили в штаб Штази в Берлине. Я там целый день провел. Посмотрел на то, как работала берлинская госбезопасность, и ужаснулся. Дело в том, что работали они более эффективно, чем советские карательные органы. Немецкий порядок страшнее нашего разгильдяйства. Потому что даже в наших лагерях это разгильдяйство помогало человеку выжить. У немцев его не было.

Так вот, Германской Демократической Республикой стала бы тогда вся Германия. Со страшной госбезопасностью, очень мощной военной промышленностью и очень мощной армией. Тогда бы к нам потянулись и все остальные. Плюс на минус меняется мгновенно. Помните, как в фашистской Венгрии после войны образовался жесткий тоталитарный советский строй, с сильной армией и жутким карательным аппаратом?

Германия, Венгрия и советская армия с НКВД вполне могли бы быть той силой, которая удержала бы и остальные восточноевропейские страны, ту же Чехословакию.

А тут у нас еще и югославские коммунистические партизаны. Югославия быстро стала бы мощной коммунистической державой. Итальянские коммунисты нам бы помогли, французские, и так далее.

Европа очень быстро превратилась бы в тоталитарный материк. Это очень хорошо почувствовал Джордж Оруэлл, который в гениальном романе «1984» описал наше будущее. Те нации, которые этой болезнью не переболели, считают, что у них есть иммунитет. Но иммунитета нет ни у кого.

Та же Франция во времена якобинцев была жутким тоталитарным государством. И если бы Красная Армия туда пришла и снова занесла вирус тоталитаризма, то никто бы ему противостоять не смог.

В Париже на здании гестапо висела бронзовая табличка о том, что доносы не принимаются. Когда немцы пришли туда, французы завалили их доносами. Где-то какие-то партизаны были, но Франция жила мирной жизнью. Такой бы она была и при Советах.

В Испании половина страны воевала за тоталитаризм в 1936–1938 гг. Если бы туда пришла Красная Армия, то все недобитые коммунисты тут же вышли бы из подполья и надели бы красные галстуки.

– Это картина захваченной Европы. А как бы развивалась стратегическая ситуация в те два месяца, которые понадобились бы Сталину, чтобы дойти до Гибралтара?

– В случае нападения Красной Армии германская армия оказывается парализованной, без нефти. И она зажата между советской границей и рекой Вислой. А Красная Армия идет победным маршем, и никто ее остановить не может. «Даешь Варшаву, даешь Берлин, уж врезались мы в Крым…»