Типичных примеров опять же масса. Чего стоит один только контрудар 21-й армии в направлении Бобруйска, в составе которой главная роль отводилась 63-му стрелковому корпусу комкора Л.Г.Петровского, который немцы назвали «чёрным корпусом». Наступление началось ночью 13 июля 1941 г., и вскоре оно произвело внушительное впечатление на командовавшего 2-й немецкой танковой группой генерал-полковника Г.Гудериана, посчитавшего что русские на его участке фронта нанесли удар сразу 20 дивизиями! Любопытно, что 15 июля в своём дневнике командующий группой армий «Центр» фельдмаршал Бок по поводу продолжавшегося контрудара 21-й армии написал, что «Люфтваффе, которым была дана инструкция держать этот район под наблюдением, ранее ничего достойного внимания не обнаружили…» 10*.
Вот так немецкая авиаразведка просмотрела сосредоточение целой армии!
Апологеты теорий Суворова-Резуна и Бешанова, возможно, возразят, что корпус Петровского был укомплектован почти исключительно вчерашними заключёнными и был плохо вооружён. Иначе говоря это всё надо понимать так, что наше командование лесными тропинками протолкнуло в во фланг Гудериану толпу людей с винтовками…
Конечно, комплектность этого да и других соединений и объединений наших вооружённых сил в 1941–1942 гг. была далёка от штатной, но это касается исключительно личного состава и транспортных средств. Что касается вооружения и в том числе артиллерийского — тут полный порядок. Начатое наступление поддерживали даже 203-мм гаубицы!
И таких примеров масса. Конечно, с кризисом войска Гудериана и Бока в конце концов справились. В конце концов, сопоставление подвижности и огневой мощи германских механизированных соединений и советских (как пехотных, так и танковых) дивизий было не в пользу последних. Но время?!.. Оно неотвратимо уходило.
Вместе с ними стремительно редели и разведывательные части. Статистика в этом плане была просто убийственной. Уже к началу операции «Тайфун», по оценкам начальника германского Генерального штаба генерал-полковника Франца Гальдера, Люфтваффе не хватало примерно 500 разведывательных самолётов. К началу весны 1942 г., когда Вермахт и Люфтваффе начали приходить в себя от зимних потрясений на Восточном фронте, положение в немецкой войсковой разведывательной авиации было весьма удручающим. Судить об этом можно на основе приведённой таблицы. Хотя боевой состав многих подразделений был достаточно внушительным, но это было обеспечено весьма дорогой ценой.
Из-за острой нехватки лётного состава и матчасти в январе 1942 г. были расформированы сразу 13 эскадрильи войсковой авиаразведки 11*. В феврале и марте 1942 г. к ним добавились ещё по одному. 12* В июле ещё три 13* и два в январе 1943 г. 14* О том, насколько тяжёлый кризис переживала войсковая разведывательная авиация Люфтваффе, говорит тот факт, что в январе 1941 г. были переведены в разряд войсковых разведчиков две эскадрильи дальней разведки — 3.(F)/AufklGr 31 и 4.(F)/AufklGr 33, ставшие соответственно 3.((H)/AufklGr 31 и 4.(Н)/AufklGr 33.
В этой связи вполне правомерно задать вопрос: может быть как раз этих эскадрилий не хватило Люфтваффе в ноябре 1942 г. чтобы обнаружить сосредоточение советских ударных группировок севернее и южнее Сталинграда?
И как после этого относится к словам немецкого аса Гюнтера Ралля, посчитавшим, что «Действия русских в воздухе превратились в бесконечные и бесполезные вылеты с очень большим численным перевесом, которые продолжались с раннего рассвета и до поздних сумерек. Не наблюдалось никаких признаков какой-то системы или концентрации усилий. Короче говоря, прослеживалось желание в любой время держать самолёты в воздухе в постоянных патрульных миссиях над полем боя…»? Эту фразу, наряду с другими, приводит в своей книге «Советские ВВС глазами германского командования» её автор Вальтер Швабедиссен как иллюстрацию полнейшего непонимания законов войны в воздухе командованием и лётным составом советских ВВС.
Выходит всё-таки, как ни крути, но как минимум часть возлагавшихся на них задач наши истребители выполняли. Причём выполняли неплохо, поскольку следом за разведывательной авиацией кризис наступил и в частях пикировщиков. Необходимо отметить, что FW190F оказался неудовлетворительной заметной Ju87. Единственным достоинством этого самолёта была возможность вести активный бои с истребителями противника. Однако как самолёт огневой поддержки он во фронтовых условиях явно проигрывал Ил-2 как по массе поднимаемой бомбовой нагрузки, так и по поражающим характеристикам стрелково-пушечного вооружения 15*.
Да, нашему командованию приходилось на начальном этапе операции «Барбаросса» бросать в топку войны авиаполки, дивизии и авиакорпуса почти полностью укомплектованные подчас плохо обученной молодёжью, которая, к тому же, летала отнюдь не на первоклассной технике. Однако их было больше, а германские ВВС всём своём профессионализме были слишком малочисленны.
Любое событие или процесс имеет свою лицевую и оборотную стороны.
Лицевой стороной противоборства в воздухе на Восточном фронте был тот факт, что германским «экспертам» противостояли вчерашние мальчишки, которых они довольно легко могли победить в открытом бою.
Однако имелась и оборотная сторона. И заключалась она в том обстоятельстве, что в то время как в одном месте германские асы могли устраивать показательные избиения только вчера прибывших на фронт новичков, в другом такие же новички с большим или меньшим успехом прикрывали свои войска, вели разведку, перехватывали вражеские разведчики и наносили штурмовые удары. Поспеть всюду немецкие асы не могли даже в принципе! В результате ВВС Красной Армии, выполняя в среднем существенно меньше боевых вылетов на каждого лётчика и каждый исправный свой самолёт, нежели это могли позволить себе Люфтваффе, медленно, но верно, перемалывали германскую военную машину наряду с другими видами вооружённых сил.
Поскольку Советский Союз смог выставить гораздо больше бойцов, хотя и с существенно более низким уровнем подготовки, то это позволило оказать практически сопоставимое с Люфтваффе по уровню воздействие с воздуха на немецкие войска. И там, где немецких истребителей было немного наши ВВС начинали наносить вполне ощутимый урон наступавшим частям и соединениям Вермахта. С течением же времени значимость факта наличия или отсутствия не только истребителей Люфтваффе, но и всех компонентов германской авиации на том или ином участке фронта не только не сохранялась на прежнем, и, надо признать, достаточно высоком уровне, но и начала неуклонно снижаться, играя всё меньшую роль в исходе сражений.
Безусловно, в числовом исчислении баланс потерь был не в нашу пользу. Да и вообще не в пользу стран Антигитлеровской коалиции. Спорить с этим просто глупо. Но дело всё в том, что одним из определяющих победу факторов является скорость подготовки пополнения и резервов. И здесь Германия смогла мало что противопоставить не только СССР, но даже Великобритании 16*. С учётом же реалий борьбы на Восточном фронте игнорирование необходимости наращивания сил вообще необходимо признать как один из основных просчётов германского руководства в ходе войны. Фактически начатые в 1942–1943 гг. мобилизационные мероприятия стали давать эффект тогда, когда война уже была безнадёжно проиграна. Для десятков тысяч построенных в 1944 г. новейших самолётов не было необходимого количества не только бензина, но и пилотов, а потому в бой пошли 16-летние пацаны, окончившие планерные школы «Гитлерюгенда».
