Тощий вытащил записную книжку и начал читать фамилии известных в стране деловых людей.

– К кому же мы сегодня пойдем? – спросил он.

Сабахаттин сказал, кто из них находится сейчас в Европе, кто в Анкаре; в Стамбуле оказались четверо. Мы расплатились в кофейне и отправились на главный почтамт. Тощий стал зло-нить одному из этих четверых. Разговор он вел в очень вежливом тоне и попросил встречи с уважаемым человеком, как он сказал, по весьма важному делу. Потом стал набирать номер следующего. Удалось соединиться с его секретарем. Тощий попросил записать свое имя и сказал, что позвонит позже. Третий деловой человек сообщил, что он освободится через час и только тогда сможет нас принять.

Ровно через час, минута в минуту, мы подошли к его конторе, которая занимала целый этаж большого здания. Мне дали указания, как себя вести. Я должен был развязно войти, развалиться в самом роскошном кресле, закинуть ногу чуть ли не на стол, обращаться на ты.

Я очень волновался и не знал, что буду делать и говорить. Я участвовал в какой-то грандиозной афере, смысла которой не понимал. Не понимал и своей роли в ней.

Секретарша доложила о нашем приходе. Нас провели в кабинет. Там были еще двое, они уже поднялись и собирались уходить. Пожав нам руки, босс указал на кресла.

– Конечно, конечно… Несомненно, – говорил он, провожая посетителей. – Наши интеллигенты, патриоты-националисты, как и вы, будут бороться с заразой, не позволят погубить нашу страну. И мой долг – во всем поддерживать вас.

Те двое попятились к двери, на ходу благодаря хозяина.

Босс вернулся в свое кресло и, упершись локтями в стол, обратился ко мне, как к самому представительному ив нас троих;

– Прошу вас, господин…

Я посмотрел на Сабахаттина, тот облизнул губы.

– Слушаю вас! – повторил босс.

А я не знал, что мне полагается говорить и о чем вообще пойдет речь. Я поудобней устроился в кресле. В это время поднялся Сабахаттин и, вытянув вперед руку, как опытный актер, произнес:

– Уважаемый господин…

Это обращение босс воспринял, видимо, как имя собственное.

– Уважаемый господин! Вам, несомненно, приходится наблюдать, как над нашей страной все явственней нависает опасность. Социализм – бедствие вроде землетрясения, – сказал Сабахаттин. – Упаси нас Аллах не только от стихийных бедствий, по и от бедствий общественных! Вредные течения, истоки которых находятся за границей…

– …тащат страну в пропасть, – перебил Сабахаттина босс.

– Если не предпринять экстренных мер… конец наш неизбежен, – закончил Сабахаттин. – Нельзя упустить момент, иначе все наши последующие усилия окажутся безрезультатными. Число врагов частной собственности растет изо дня в день. Проповедуя ненависть к частному капиталу и свободной инициативе, они прививают тем самым и ненависть к имущим слоям…

– …раскалывают национальное единство, – докончил фразу опять босс.

– …разделяют народ на два враждебных лагеря…

– …ив своих преступных целях…

– …добиваются удачи. Если мы не примем эффективных мер…

– …нас ждет неминуемая катастрофа. Эту истину, к сожалению, нам надо признать… – перекликались они, как петухи. Тут вскочил на ноги тощий.

– Мы должны разбудить наших деловых людей, владельцев больших капиталов, которые пребывают в блаженном сне! – взволнованно заговорил он. – Вам известно, уважаемый господин…

– …что социалисты получают помощь от наших врагов? – закончил теперь Сабахаттин. – Только в прошлом году эта помощь выразилась в сумме два миллиона триста сорок шесть тысяч семьсот девяносто два доллара. Что мы против этого…

– …предпринимаем? Ничего! – подхватил опять тощий. – Нами движет любовь к родине, к нашей вере. И мы боремся против этих предателей. Для чего мы это делаем? Для защиты частной инициативы. Это и есть наш долг, и…

– …в этой борьбе наши уважаемые богатые благодетели…

– …не оставляют нас одинокими… – закончил тощий. В перекличку опять вступил босс, теперь они образовали трио.

– Несомненно. Вы очень точно выразились… Поддерживать нас – ваш долг. В противном случае…

– …страна погибнет. Наши социальные враги…

– …неукротимы. Средства из-за границы, газеты и журналы…

– …которые они выпускают. Помните, господа, что они недавно писали в своих журналах? «Необходимо положить конец воровству. Никто не имеет права ущемлять права нашего несчастного народа!» Что это значит? Кого они имеют в виду?! Это – открытое выступление…

– …против наших деловых кругов! Они теперь ни перед чем не остановятся, захватывая все новые области деятельности! «Грабители, живущие за счет народа» – нам понятно, кого они имеют в виду!

– Конечно, конечно же, нас!

– Мы должны бороться против этих идей! В то время как они получают миллионы, мы…

– Что нужно делать? Выпускать еще какой-нибудь журнал?

– Если вы доверяете нам это?

Я в это время очень удобно развалился в кресле, положил ногу на ногу и покачивал в такт носком. Из коробки на столе взял сигару. Босс нажал кнопку.

– Принесите нам кофе, – распорядился он. Мои приятели тоже сели. Босс нервно постукивал пальцами по стеклу.

– Как вы намерены вести борьбу? – серьезно спросил он.

– Мы будем бороться! Их идеям мы противопоставим наши идеи!

– И посмотрим тогда, кто кого.

Мне надоело все время молчать, захотелось вставить свое словечко.

– Социалисты на всех перекрестках кричат о своих принципах, не упускают ни одной возможности, прибегают к любым средствам. Мы обязаны стряхнуть с себя сонную одурь!

– Дай Аллах здоровья патриоту, который внес на издание нашего журнала пять тысяч лир! – с умилением, воздев глаза к потолку, произнес тощий.

– Я тоже внесу свою маленькую лепту в ваше великое дело, – решительно проговорил босс. Он вызвал главного бухгалтера и приказал ему выдать нам чек на шесть тысяч лир.

Горячо благодаря хозяина, мы поднялись. В это время в кабинет вошел человек и проговорил с тревогой:

– По ком звонят колокола, господин?

– Какие колокола? – растерянно спросил хозяин.

– Набатные! Вот какие! Жаль, что вы ничего не слышите! Социалисты совсем распоясались! А наши патриоты никак не могут продрать глаза…