Литмир - Электронная Библиотека
A
A

К портрету Каплан

«Открытый лист номер 2122. Составлен в канцелярии Акатуевской тюрьмы 1913 г. октября 1-го дня. Каплан Фейга Хаимовна, ссыльно-каторжная 1-го разряда. Волосы темно-русые, лет 28, лицо бледное, глаза карие, рост 2 аршина 31/2 вершка, нос обыкновенный. Особые приметы: над правой бровью продольный рубец длиною 2,5 сантиметра».

Дополнительные сведения: из мещан Речицкого еврейского общества. Родилась в 1887 году. Девица. Недвижимого имущества не имеет. Родители уехали в США в 1911 году. Других родственников не имеет. За изготовление бомбы против киевского губернатора приговорена к расстрелу, он был заменен пожизненной каторгой. При изготовлении бомбы была ранена в голову, на каторге ослепла, позже зрение частично вернулось. На каторге хотела покончить с собой. По политическим взглядам стоит за Учредительное собрание.

Из отзыва Донского о Каплан после встречи: «Довольно привлекательная женщина, но, без сомнения, сумасшедшая, в дополнение к этому с различными недугами: глухота, полуслепота, а в состоянии экзальтации – полный идиотизм».

Заметим, что Донской – профессиональный врач.

– Я не понял, что вы сказали? – переспросил Фанни Дмитрий Дмитриевич.

– Я хочу убить Ленина, – ответила Каплан.

– Зачем? – не понял Донской.

– Потому что считаю его предателем революции, и само его существование подрывает веру в социализм.

– Чем же оно подрывает? – спросил Донской.

– Не хочу объяснять! – Фанни помолчала. – Он удаляет идею социализма на десятки лет!

Донской осторожно огляделся. «Хороший разговор они ведут! – подумал он. – Для расстрела этого достаточно».

Он рассмеялся.

– Пойди-ка проспись, милая! – сказал Донской. – Ленин не Марат, а ты не Шарлотта Корде! А главное, наш ЦК никогда на это не пойдет. Ты попала не по адресу. Даю добрый совет – выкинь все это из головы и никому больше не рассказывай!

Каплан была обескуражена таким ответом. Донской попрощался с ними и быстро стал уходить. Семенов его догнал, о чем-то поговорил, вернулся к Каплан и неожиданно объявил, что все в порядке.

– Донской одобрил мой план!

– Но он же сказал совсем другое, – не поняла Каплан.

– Ты что хочешь, чтобы он первой встречной сказал: иди убивай Ленина?! Конспирация, моя милая! Забыла совсем на каторге, как это делается! Пошли, теперь надо готовиться!

И они медленно двинулись по бульвару в сторону рынка.

Кремлевский план спасения

27 августа 1918 года. Кремль. Ленин, как обычно, работал в своем кабинете, когда к нему зашел Яков Свердлов.

К портрету Свердлова

Яков Михайлович Свердлов. Родился в бедной еврейской семье в Екатеринбурге, 33 года, в 16 лет вступил в партию, был на подпольной работе, в ссылках, в 1918 году председатель ВЦИКа, главного законодательного органа республики. Свердлову подотчетна ВЧК, ревтрибунал, он второй человек после Ленина в партийной иерархии. Энергичен, честолюбив, умен, гибок, трезво оценивает обстановку. В личном сейфе лежат бланки паспортов царского образца для бегства за границу, один из них заполнен на его имя, а также крупная сумма денег в виде золота, бриллиантов и царских ассигнаций.

Свердлов принес Ленину дополнение к Брест-Литовскому договору. Сегодня его предстояло подписать. После убийства немецкого посла в Москве немцы разорвали Брест-Литовский договор, и Ленину с огромным трудом удалось погасить конфликт, согласившись на новые, еще более грабительские условия немцев. Им пришлось отдать им в долгосрочную концессию железные дороги, нефть, уголь, добычу золота. Кроме этого, Россия обязывалась передать Германии 245 564 килограмма золота, причем первый вывоз был запланирован на 5 сентября. Свердлов, показав Ленину дополнение, высказал обеспокоенность: на Москву надвигается голод, нет горючего для машин, растет сопротивление властям и откровенный саботаж. А этот договор лишь подольет масла в огонь и даст козырь эсерам в борьбе против них.

– Саботажников, заговорщиков и даже колеблющихся надо расстреливать на месте! – темпераментно проговорил Ленин. – Пусть на местах формируют тройки и расстреливают всех без всякого промедления! За хранение оружия – расстрел! За выступление против советской власти – расстрел! Неблагонадежных арестовывать и вывозить в концентрационные лагеря, которые надо организовывать прямо за населенными пунктами: пусть все видят, что их ждет за подобные поступки!

Ильич, не выдержав, даже поднялся из-за стола и стал энергично взмахивать рукой, словно диктовал очередную телеграмму. Свердлов прекрасно знал, что немало телеграмм такого содержания ушло в Пензу, Самару, Кострому, Саратов. Председателя ВЦИКа, наблюдавшего эту кровавую истерию, охватил панический ужас.

– Мы и без того расстреливаем по сотне в день и многих сочувствующих нашей власти отталкиваем от себя этими жестокими методами, играя на руку Колчаку и Деникину, они стали уже большевиками запугивать народ. Чтобы нам выжить и победить контрреволюцию, сейчас архинеобходимо сочувствие масс, их надо перетянуть на нашу сторону! – убежденно проговорил Свердлов.

– Вот и перетягивайте! Вы председатель ВЦИКа, глава законодательной власти, а я исполнитель! Я расстреливаю саботажников, контрреволюционеров и всякую остальную сволочь. А вы решайте задачи в более глобальном масштабе! – Ленин не без ехидства усмехнулся.

Свердлов не понимал этого ленинского абсолютного спокойствия. Он как-то сказал Ильичу, что запаса их власти хватит всего на две недели, столько осталось продовольствия и горючки. Ленин обрадовался: он думал, что все уже давно кончилось. Но что же дальше делать?

– Реквизировать излишки у богатеев! Военный коммунизм! Поделись с соседом. Не хочешь делиться – к стенке!

– Но народ нас не поймет, – сказал Свердлов.

– Неужели? – удивился Ленин. – Жалко! Мы только начали этот эксперимент! Народ не поймет злодея. Поэтому нам надо притвориться сиротками, нас обижают, помогите! Вот над чем подумайте!

И Свердлов всерьез задумался. Собрал своих секретарей Енукидзе, Аванесова, члена ВЦИКа и ВЧК Кингисеппа, председателя ВЧК Петерса, чекиста Якова Юровского, который еще совсем недавно с блеском выполнил одно из деликатнейших поручений его, Свердлова, и Ленина – ликвидировал в Екатеринбурге всю царскую семью. Они уединились, приняли все меры предосторожности, чтобы этот разговор не распространился. Свердлов взял со всех твердый обет молчания. И предложил свой план спасения власти. Неожиданный, хитроумный и вынужденный.

Исполнитель

Боевой летучий отряд Семенова являлся центральной группой правоэсеровской партии. Еще в начале июне он поручил своему боевику Сергееву выследить Моисея Володарского. Ему повезло. Следя за его передвижениями, боевик Сергеев выбрал и подходящее местечко, откуда можно было произвести теракт: дорога из Петрограда на Обуховский завод. Поворот у часовни. Сергеев работал маляром. До революции был анархистом. После революции вступил в партию правых эсеров. «Человек типа незаметных героев, – как вспоминал о нем позже Семенов, – готовых во имя революции на какие угодно жертвы».

В тот день, 20 июня, Сергеев выехал на «объект», чтобы выяснить, в какое время обычно там проезжает Володарский. Случилось так, что машина Володарского неожиданно остановилась именно на этом повороте, когда Сергеев только еще примерялся к будущему убийству. Володарский вышел из нее, остановился напротив засады Сергеева. Шофер возился с машиной. У Сергеева был с собой револьвер. Сердце боевика подсказало ему: или сейчас, или никогда! Сергеев поднялся из-за укрытия и выстрелил в Володарского.

Перепуганный шофер даже не погнался за убийцей. ЦК правых эсеров, узнав об этом теракте, было возмущено тем, что Семенов без их приказа осуществил его, и публично отказалось взять на себя ответственность за его проведение. Семенов фактически превращался в вожака частной банды, и смерть Володарского теперь лежала только на нем. Семенов впоследствии показывал: «Это заявление было для нас неожиданным и морально огромным ударом… Я виделся и говорил с Рабиновичем, и, как представитель ЦК, Рабинович от имени ЦК мне заявил, что я не имел права совершать акта, и я должен был согласно последним указаниям Гоца ждать». Из показаний Коноплевой, боевика группы: «Этот акт (отречение ЦК. – Авт.) произвел тяжелое впечатление на весь отряд, и в особенности на Сергеева, который благодаря отказу партии оказался в положении простого убийцы… Того же дня я встретила на Литейном в явке «Дело народа» Рабиновича, который выразил негодование на то, что акт был произведен преждевременно, и передал приказание Семенову от имени ЦК о немедленном выезде группы из Петрограда».

2
{"b":"206367","o":1}