– Он пытается работать по-честному, Хортон. Он подбирает сотрудников по заслугам.

– Как раз так и обижают друзей. Видимо, я не заслужил.

– Почему ты всегда повторяешь то, что говорю я?

– Неважно, кто это сказал, ведь это правда.

– Да, но я сказала это.

– Ладно, я ухожу отсюда и буду говорить сам с собой.

– Я говорил тебе, я не беру на работу друзей.

– Ты понимаешь, насколько все странно? Друзья наказаны, а враги повышены.

– Разве ты не отдал ей свое кольцо выпускника?

– Я не отдавал ей кольцо. Она украла его. Она клептоманка.

Мне нравятся действия. Я не люблю… помогать другим работать.

– Уилл, ты не можешь формулировать вопрос. Она должна спросить сама.

– Ты шутишь.

– Дать подчиненному совет по юрвопросу – это юрконсультация.

– Я думал, ты зарабатываешь огромные бабки.

– Да, это про меня.

– Что теперь снижает мои шансы быть губернатором?

– Блог, который называется "Округиня Кук". В нем говорится, что офис Прокурора Штата – рассадник секса на рабочем месте, и что ты одобряешь это.

– И когда это блоги ошибались?

Закон – странная штука.

Говорить правду так… утомительно.

– У меня был клиент, который проиграл иск на отцовство несколько лет назад. Он утверждал, что имел место только оральный секс. Оказалось, что у его подружки была спринцовка.

– Какой путь: от надежд, идеалов, мечты, триумфа закона… к спринцовке.

– Отсутствие толерантности значит отсутствие толерантности.

– Верно. Только если ты не белый.

Для идеалов сейчас плохая экономическая ситуация.

Политика здешнего офиса может сделать людей параноиками.

Слушайте, все знают, что придется пойти на компромисс. Мы можем просто пойти на компромисс?

– Это было мое дело, но потом у меня случились некоторые юридические проблемы, и я был отстранен от адвокатской деятельности на 6 месяцев.

– Ты? Правда? Что случилось?

– Я срезал пару углов. Я – ловкий парень.

– Есть проблема. Я знаю, как относятся к адвокатам, которых переманили. Они – первые, кого увольняют. Они – те, кому не доверяют, вот почему вам меня не переманить.

– Проблема Локхард и Гарднер в том, что они ведут себя как семья. Они относятся к верности как к абсолютной добродетели.

– А это не так?

– Дома – да, на работе талант и профессионализм – вот что главное.

Американская Хоккейная Лига игнорирует травмы головы с тех пор, как впервые прикрепили металлическое лезвие к ботинку.

Я благодарен за предложение, но мой ответ будет: Чтоб меня черти взяли.

– У тебя проблема с тем, чтобы выигрывать дела для своих клиентов?

– Кого волнует клиент?

– Ты только что подставила себя под удар из-за юриста. Твое отстранение сделало нас уязвимыми.

– Я подставила себя под удар из-за будущего нашей фирмы.

– И вы уже знакомы с его честью Питером Данэвей.

– Рад снова видеть вас.

– И в равной степени – достопочтенного Харви Винтер.

– Ладно, нам надо укоротить приветствия, а то так весь день пройдет.

Джентльмены, так приятно встретиться с вами. В Чикаго, на мой взгляд, лучшее правосудие, которое можно купить за деньги.

Без мантий эти судьи – просто котята.

Каждый новичок здесь думает, что нужно изобретать колесо. Не нужно. Это колесо, оно хорошо работает.

Похоже, я бьюсь головой о бюрократическую стену сегодня, и мне не нравится тратить время на бесцельные встречи.

– Он сказал, что возможны последствия дальнейших вопросов.

– Да, похоже, Майк путает кнуты и пряники.

– Зачем ты это делаешь?

– Делаю что?

– Держишь мое место для меня?

– Ты этого не хочешь?

– Я не хочу, чтобы ты держала мое место из ошибочного чувства лояльности.

– Ты бы сделал то же самое.

– Нет, я бы не сделал. Нет, сделал бы, потому что это разумно. Дэвид Ли, Джулиус и Илай – это дети, которым сказали, что им нельзя игрушку, и они ее сильнее захотели. Но если они получат ее, они просто ее поломают, вот почему мы должны держать ее подальше от них.

Если ты хочешь поговорить о деле, давай поговорим о деле. Если ты хочешь поговорить о чем-то еще, мы можем поговорить о чем-то еще. Только не смешивай две эти темы.

– Что не так?

– Всё.

– Я остановлю вас.

– Не знаю, получится ли у вас…

– Я юрист. Будьте начеку.

– Как вам удается разбираться с делами, когда ваш муж на другой стороне?

– Не без деликатности.

– Что мне делать?

– Не спи ни с кем.

– И это позволит мне выиграть?

– Я бы голосовал за тебя.

– Мы хотим ее признания вины?

– Нет, мы просто хотим знать все факты.

– Где мой ботинок?

– У тебя на ноге.

– Да, а второй?

– Меган хочет подписать соглашение. Ее избили в тюрьме.

– Это эмоциональный шантаж.

Дети не хотят денег. Они хотят свободы.

Меня отстраняли на год. За употребление кокаина. Мои лучшие выступления произносились под кайфом. Но разве сейчас я не выгляжу спокойнее?

– Что ты делаешь?

– Я читаю книгу, которую написал.

– И как она?

– Не очень.

У меня есть то, что может тебя заинтересовать. Группа поддержки у барной стойки для юристов, подверженных санкциям, отстраненных от должности, без лицензии.

– Разве мы почти не сходили на свидание три года назад?

– Да, ты меня продинамила.

– Я была на реабилитации.