Роман с благодарностью кивнул и двинулся вверх по лестнице. Через короткое время он вернулся, переодевшись для верховой езды.

Уходя, он чуть задержался, взяв Тристу за руку.

– Подумай о будущем малыше, – тихо сказал он. – И постарайся не волноваться. Я приведу его домой. Клянусь, что я это сделаю.

Триста кивнула. Когда Роман ушел, Мэй успокаивающе положила руку ей на плечо:

– Не волнуйся. Роман его найдет.

– Да, – произнесла Триста, с трудом пытаясь собраться. – Он знает эти болота. Он знает их лучше, чем кто-либо, он и Джейсон. И лорд Робертс поможет им. Они приведут Эндрю домой.

Расположенные далеко за деревенским и домами и отдельными фермами болота с их длинными незаросшими протоками для Романа были когда-то настоящим прибежищем. Теперь же, когда он вместе с Джейсоном, лордом Робертсом и своими слугами ехал мимо них в поисках Эндрю, эти болота казались ему зловещими и опасными.

Он ездил по этой дороге столько раз, что невозможно сосчитать. Бывало, что здесь от радости ему хотелось смеяться, приходилось и плакать, но еще никогда он не ехал вот так, с упавшим сердцем.

– Ты думаешь, что он отправился к деревьям? – крикнул Джейсон, стараясь перекричать топот копыт.

– Давай сначала посмотрим на утесы, – ответил Роман. Он повернулся в другую сторону. Лорд Роберте сидел с важным видом, держа поводья в одной руке. Роман показал Джейсону жестом налево, на большую кучу булыжников, где они разбивали лагерь много раз.

Они поскакали к болоту с такой скоростью, что топот копыт почти оглушал. Роман постоянно оглядывал окружающую местность. Его ум лихорадочно работал. Где может быть Эндрю?

На утесах они никого не заметили. Роман дважды объехал их, потом сошел с лошади и забрался на кучу камней. Затем он повел всех к лесу, к местам, которые знал и которые нужно было обследовать. Его беспокойство росло.

Солнце опустилось низко, и тени стали длинными, когда он вернулся из леса. За ним легким галопом двигался Джейсон.

– Давай вернемся в Уайтторн, – сказал он.

Роман направил на него убийственный взгляд. Джейсон поспешно добавил:

– Они могут сообщить что-нибудь новое. Отрицательно покачав головой, Роман повел лошадь в противоположную от дома сторону.

– Триста бы послала кого-нибудь, чтобы сообщить. Мы направляемся на север.

Уже перед рассветом Триста услышала топот у парадной двери. Она выбежала, крича:

– Роман, он дома!

Она бросилась прямо к нему, и Роман поймал ее.

– Он пришел поздно, после десяти. Я хотела послать кого-нибудь сказать тебе, но нам пришлось ждать первых лучей. Мы не знали, где вы находитесь.

– С ним все в порядке? – отрывисто спросил Роман. – Он не ушибся?

– Он прекрасно себя чувствует. Просто чудесно. Он наверху.

– Нет, мама, я здесь, – произнес тонкий голосок. Они повернулись и увидели Эндрю стоящим на верху лестницы.

Роман бросился вверх через две ступеньки. Внезапно он остановился. Триста поняла, что Роман пытается взять себя в руки, но он был не в состоянии сдержать чувства. К тому же он устал, проведя всю ночь в седле. Возможно, он решал дилемму: выпороть ребенка либо его поцеловать?

– Ты знаешь, что пережила твоя мама, когда ты удрал? – спросил он сдавленным голосом. Эндрю никогда не слышал, чтобы его отец так говорил. Роман всегда обращался с сыном мягко.

– Нет, сэр. Я хочу сказать, да, сэр. Я этого не хотел.

– Куда ты ходил? – требовательно спросил Роман.

– Он был со мной, Роман, – сказала Грейс, выходя из столовой, где Триста, Мэй и она прождали всю ночь.

Позади себя Триста услышала короткий вздох. Это был Джейсон. Он подошел к ней. Грейс произнесла:

– Мне следовало оставить записку, но я не думала, что задержусь так надолго. Лошадь...

Роман повернулся к ней, у него был дикий взгляд.

– Как, черт тебя побери, ты ведешь себя с моим сыном?

– Роман, позволь ей все объяснить, – попыталась вмешаться Триста.

Роман жестом попросил ее замолчать.

– Это касается меня и моей сестры, Триста. Она принесла в наш дом беду, пытаясь отомстить за свое невезение. – Повернувшись к Грейс, явно пораженной вспышкой гнева брата, он понизил голос, так что он стал напоминать рык. – Ради той девочки, которой ты была когда-то, невинной и забытой всеми, и того грубого парня, каким я был, я терпел твои выходки. Я пытался помочь тебе понять себя самое. Но ты оказалась раздражительной и избалованной...

Триста прервала его, в ее голосе звучала властность.

– Это Грейс привезла его назад. Они встретились случайно.

Роман почти не расслышал ее.

– Ты знаешь, сколько эта безответственная дама заставила нас волноваться? Мы от беспокойства чуть не сошли с ума.

– Мне очень жаль! – выкрикнула Грейс. – Я знаю, что вы потеряли голову. Я не думала...

– Я знаю, о чем ты думала, – о себе. Но хватит с тобой. Эндрю!

Он повернулся к Эндрю, который быстро убегал по ступенькам. Роман какое-то время смотрел ему вслед, затем выпрямился и пригладил волосы. Возможно, своим криком он испугал мальчика.

Триста коснулась его руки:

– Я пойду поговорю с ним вместо тебя.

Она сделала три шага по ступенькам, но он ее остановил:

– Тебе не нужно вмешиваться.

Она повернулась и с изумлением посмотрела на него.

– Я делал то, что ты хотела, только с твоего разрешения. Я думал, что лучше всех его знаешь ты и разумнее прислушаться к твоему совету. Но все это кончилось ничем. Мне больше не следует оглядываться на тебя. Я буду поступать так, как считаю нужным.

Мэй выступила вперед:

– Тебе, возможно, не стоит торопиться и говорить такое после бессонной и беспокойной ночи.

– Прошу прощения, – сдавленно ответил ей Роман, – но с меня хватит женских советов.

– Роман, – попытался вмешаться Джейсон, но замолчал под мрачным взглядом друга.

Триста повернулась к мужу:

– Ты меня обвиняешь?

Роман отрицательно покачал головой:

– Все это не из-за тебя, Триста. Это из-за Эндрю и меня. Мне нужно самому поговорить с Эндрю. – Он мрачно направился к лестнице, добавив: – Я и мой сын многое можем сказать друг другу. Я наконец должен действовать как его отец.

После того как Роман ушел, а с ним и Триста, люди, занимавшиеся поисками ребенка, откланялись и покинули дом. Леди Мэй подошла к весьма импозантно выглядевшему пожилому джентльмену, с которым Грейс не была знакома. От Тристы она знала, что этого человека зовут лорд Маркус Робертс.

В ее теле была свинцовая тяжесть. Она не сомкнула глаз всю ночь, к тому же волновалась за Романа и корила себя за собственное безрассудство.

Она направилась к лестнице. Ей хотелось отдохнуть.

– Грейс, – окликнул ее Джейсон.

Грейс остановилась.

– Думаю, я знаю, что ты хочешь сказать, – устало проговорила она. – То, о чем умолчал Роман. Почему я думаю только о себе? А впрочем, он это говорил. Что я самая безответственная особа из всех? Но он и этого коснулся. Боюсь, он не оставил тебе ничего свежего, чтобы прочитать мне лекцию, преподобный, так что тебе придется повторить уже избитую тему о моей распущенности... или, может, глупости?

– Ты хочешь сказать, что тебя не за что порицать? – негромко спросил он. – Как ты могла довести своего брата до такого состояния?

Она повернулась:

– Могла.

Хотя она еще секунду назад выглядела спокойной, на ее глаза внезапно навернулись слезы. Когда она смотрела на Джейсона, с ней всегда что-нибудь происходило. Он словно сверлил ее взглядом.

– Я думала взять его только на небольшую прогулку верхом, – сказала она. – Поговорить с ним, успокоить. Мы разговаривали, и я была так поглощена своим желанием ему помочь, что не заметила, как далеко мы отъехали. Лошадь захромала, и нам пришлось возвращаться домой пешком.

– Тебе следовало рассказать это Роману.