Живот рос, ребенок пинался от души. На ягодицах - живого места нет. Растяжки, ярко бордовые. Не болят, и то радость. Последние два месяца пришлось лежать, не вставая. Ребенка потерять я не хотела. В доме прочно поселились три лучшие повитухи, и лица их тоже были не радостные. Я только вздыхала.
****
- Ой!
- Что такое, Каэта? - Марк подскочил на кровати и зажег светляк.
- Кажется, воды отошли, - жалобно пробормотала я.
Суета, суматоха, беготня. Горячая вода, чистые полотнища, уверенные голоса повитух. И боль, боль, боль, боль. Непрекращающаяся. Изматывающая. Отнимающая разум. Наверное, я бы кричала, если бы от этого было легче. Но от крика было только хуже. Тошнее, что ли....
- Девочка должна справиться, - неуверенный голос одной из повитух. Я с трудом приоткрыла воспаленные веки. Перед взглядом все плыло, размывалось.
- Пить, - шепотом попросила я. Губы тут же обтерла мокрая тряпочка. Я кое-как облизнулась.
- Леди Каэта. Вам нужно выбрать - или вы погибнете, или дети, - передо мной присела вторая повитуха - самая опытная и старшая. Я моргнула, давая понять, что услышала.
- Дети? - просипела я.
- Их двое.
- Дети должны жить, - вытолкнула я свое мнение, и потеряла сознание. Дальше - туман, боль, всполохи огня, какие-то тени.
-Пить, - попросила я жалобно. Во рту была просто пустыня.
- Очнулась! - А сколько удивления в голосе.... Влага, стекающая в рот восхитительна. Губы потрескались - больно.
- Каэта! - Марк совсем близко, прижался лбом к моему лбу.
- Я тут.
- Девочка моя, только не спи, - попросил он.
- Говори со мной. - Как-то понемногу, силы возвращались. По крайне мере, говорить я могла.
- Дети, двое, оба мальчики. Сорванцы чуть тебя не убили, - Марк растирал мои пальцы, целуя каждый. - Оба здоровы.
- Молоко?
- У тебя пока нет молока, мы нашли кормилицу.
- Спать хочу.
- Нельзя, любимая, не спи, - в голосе настоящее отчаяние. Веки закрылись сами. Я не спала, но и держать глаза открытыми сил не было. Поэтому просто слушала Марка. Он говорил, захлебываясь, что я ему нужна. Что он без меня пропадет. Что дети без меня вырастут совершенными сорвиголовами. Что без меня все тусклое и серое, и только я могу придать краски этой серости.
- Уговорил, - четко сказала я, когда тихий голос затих.
***
- Дети готовят для тебя сюрприз, - трагическим голосом сообщил Марк. У меня выпали из рук щипцы, которыми я перекладывала реактивы.
- Боги, за что! - простонала я, вжимая голову в плечи.
- Что поделать, родная. Таков родительский крест, - с пафосом оповестил мой муж.
- Я себе это как-то по-другому представляла, - пробурчала я, поднимая щипцы.
- Переживем, - оптимистично предположил Марк. Я хмыкнула и покачала головой. - Хому я внушение сделал, так что в этот раз грандиозных последствий не будет.
- Будем на это надеяться.
- Я говорил тебе сегодня, что я тебя люблю? - серьезно спросил Марк, подбираясь сзади и укладывая руки на мой живот.
- Не помню, - улыбнулась я.
- Я тебя люблю.
- И я тебя.
***
- Леди Каэта Зу Нагим награждается премией Королевской Академии Наук за заслуги, отмеченные Его Величеством и простым народом. - Звенящий от восторга голос герольда серебристым шаром прокатился по битком набитому залу. Да, мое лекарство, убивающее любую заразу в человеке, спасло жизнь наследнику его величества, а так же сотням людей. Я застенчиво улыбнулась и сделала шаг вперед. Заранее приготовленная речь вызвала бурные и продолжительные аплодисменты.
- Салют в честь леди Каэты Зу Нагим, - звонкий голос сыновей вызвал у нас с Марком нервную дрожь и легкое удивление в зале.
Увы, Королевская Академия Наук салют не пережила. Марк строго выговаривал сыновьям, параллельно дирижируя досками, стропилами и камнями. Четверо статных парней ковыряли землю носками сапог, боясь поднять глаза на отца. Я объяснялась с членами Академии, уверяя, что случившееся - нелепая случайность. Окончательно взопрев от усилий, убедила почтенных лордов в невиновности своих сыновей.
- Сюрприз, значит. Для мамы. - Я крепко взяла за ухо старших - Ленца и Локка.
- Мама, мы правда, хотели как лучше, - взвыли дети. Младшие тренировано отступали назад. Там их ухватил Марк.
- А получилось - как всегда, - ласково ответил муж. - В общем, так. Ваши нелепые объяснения, что там была ветхая крыша и вы ее хотели аккуратно поставить обратно, а она взяла и развалилась - не пройдут. Вы наказаны. Домой сию секунду.
- Отец, - слаженным хором взвыли дети.
- Цыц! - рявкнул муж. - Маму чуть удар не хватил от радости. Доконаете ее!
- Наверное, это я виновата, - робкий тонкий голосок из-за спины заставил меня подпрыгнуть.
- Чем? - поинтересовалась я, рассматривая девушку. Высокая, нескладная, лицо милое, но тоже какое-то нескладное. Ленц, между тем, смотрел на нее с обожанием. Теперь понятно, почему он отказался ехать на каникулы домой.
- Я не смогла их переубедить....
- Деточка, этот фокус за восемнадцать лет пока никому не удавался, - вздохнула я. - Когда уже они доучатся....
- Нам всего-то два года осталось, - проворчал Канн.
- Два года, - передразнила я. - Домой, всем, живо. Кончились ваши каникулы. Милая девушка, не желаете ли посетить наш скромный дом? - Девушка зарделась.
- Клари, пожалуйста, - шепотом попросил Ленц.
Девушка нерешительно кивнула. Марк махнул рукой, и мы очутились дома.
Близнецы заговорщически переглянулись. Клари что-то строгим шепотом выговаривала Ленцу. Тот бледнел и умоляюще на нее смотрел. Всеобщую суматоху усугубил Хом, появившись из ниоткуда. Старый пройдоха усадил Клари в кресло и крутился вокруг нее ужом, вызывая скрип зубов у Ленца.
Мы с Марком весело переглянулись.
- Кажется, Хом скоро еще помолодеет, - прошептал мне на ухо Марк.
- Внуки - это замечательно, - согласилась я и увела лишних людей из комнаты, оставив Ленца объясняться с Клари. - А девочка славная....
