— Я думала, что мы собирались встретить Райана.

—Мы можем пообедать. Еда здесь хорошая.

—Это паршиво. Но атмосфера интересная, — Бернард подходит к метрдотелю, и мы движемся к пустому столу около окна.

—Продвинься. — Я подталкиваю Мэгги и бросаю на неё значительный взгляд . Ее пристальный взгляд немного враждебный, как будто она все еще не понимает, почему мы здесь.

Однако, она следует за Бернардом к столу. Он даже выдвигает ее стул для нее.

Я сижу рядом с ним, полная решимости сделать эту работу.

      — Как прошла репетиция? — Я спрашиваю громко.

— Паршиво, — говорит Бернард. Он улыбается Мэгги, чтобы включать ее в беседу. — Всегда есть момент в середине репетиций, когда все актеры, кажется, забывают свои тексты.

Что похоже на то, что происходит прямо сейчас

—Почему так?— Мэгги спрашивает, играя с ее пивным стаканом.

—Понятия не имею.

—Но они повторяли свои тексты в течение, по крайней мере, двух недель, правильно? — Я хмурюсь, как будто знание Бернарда дало мне внутренне знание театра.

—Актеры похожи на детей,— говорит Бернард.

—Они обижаются и показывают свои чувства.

Мэгги равнодушно смотрит на него. Бернард терпеливо улыбается и открывает свое меню.

— Что хотели бы Вы, Мэгги?

—Я не знаю. Утиную грудку?

—Хороший выбор, — кивает Бернард. — Я собираюсь заказать обычный стейк.

Почему он кажется настолько формальным? Всегда был Бернард таким, и я никогда не замечала этого прежде? “Бернард — существо привычки,” объясняю я Мэгги.

—Это хорошо,— говорит Мэгги.

—Что ты всегда говоришь о том, чтобы быть писателем? — я спрашиваю его. — Ты знаешь — о том, что нужно прожить жизнь так, по привычке.

Бернард кивает снисходительно.

—Другие сказали бы об этом лучше, чем я могу. Но основная идея состоит в том, что, если ты — писатель, ты должен проживать жизнь на страницах.

—Другими словами, Ваша реальность должна быть максимально упрощена,— я разъясняю Мэгги.

— Когда Бернард работает, он ест каждый день на обед одно и то же. Бутерброд с пастурмой.

Мэгги пытается выглядеть заинтересованной.

      — Это кажется немного скучным. Но я не писатель. Мне даже не нравится писать письма.

Бернард смеется, игриво указывая пальцем на меня.

—Я думаю, что ты должна последовать своему совету, молодая леди.

Он кивает Мэгги, как будто они находятся в сговоре.

      — Кэрри эксперт усложнять жизнь. Я продолжаю советовать ей, чтобы она больше сосредоточилась на писательстве.

—Ты никогда не советовал этого, — я отвечаю, возмущенная. Я смотрю вниз, как будто я просто должна прикрепить салфетку. Комментарий Бернарда выносит на поверхность мои страхи о том, что я не стану писателем.

—Я хотел сказать это, — он сжимает мою руку. — Так что вот. Я сказал это. Мы хотим вина?

—Конечно, — я говорю, ужаленная.

—Божоле подойдет для тебя, Мэгги? — он спрашивает вежливо.

—Я люблю красное, — говорит Мэгги.

—Божоле красное, — я комментирую, и немедленно чувствую себя подавленно.

—Мэгги знала это, — говорит Бернард любезно. Я смотрю то на одного, то на другого.

Как это произошло? Почему я — плохой парень? Выглядит, будто Бернард и Мэгги наезжают на меня. Я встаю, чтобы пойти в туалет.

      — Я пойду с тобой, — говорит Мэгги.

Она следует за мной вниз по лестнице, поскольку я пытаюсь успокоить себя.

—Я действительно хочу, чтобы тебе он понравился, — говорю я, устраиваясь перед зеркалом, в то время как Мэгги входит в кабинку.

— Я только познакомилась с ним. Как я могу понять, нравится ли мне он или нет?

— Разве ты не думаешь, что он сексуален? — я спрашиваю.

— Сексуальный? — Мэгги говорит. — Я бы не назвала его таким.

— Но он сексуальный, — я настаиваю.

— Если ты думаешь, что он сексуален, то это — все, что важно.

— Ну, я думаю. И он мне действительно, действительно нравится.

Мэгги выходит из туалета.

      — Он не очень похож на парня, — она осмеливается сказать.

— Что ты имеешь в виду? — я вынимаю помаду из своей сумки, пытаясь не запаниковать.

— Он не ведёт себя как, твой парень. Кажется, что он как дядя или, что-то типа этого.

Я замираю.

      — Он, конечно, нет.

— Просто, кажется, что он пытается помочь тебе. Нравишься ли ты ему и, я не знаю, — Она пожимает плечами.

— Это — только потому, что он переживает развод,— говорю я.

—Очень жаль, — замечает она, моя свои руки.

Я наношу помаду.

      — Почему?

—Я не хотела бы жениться на разведенном человеке

Это вид руин это, не так ли?

Идея, что человек был женат на ком—то еще? Я не была бы в состоянии принять его. Я бы ревновала. Я хочу парня, который любил бы только меня.

—Но что, если, — я делаю паузу, помня, что это — то, что я всегда хотела. И хочу до сих пор. Я щурю глаза.

Возможно это — просто осадок от Каслберри.

Мы справились с остальным ужином, но как-то неуклюже, я говорила вещи, из-за которых выглядела ничтожно, Мэгги в основном молчала, и Бернар притворялся, что наслаждается едой и вином.

Когда наши тарелки пустые, Мэгги снова бежит в уборную, пока я подвигаю свой стул ближе к Бернарду и извиняюсь за паршивый вечер.

—Ничего, — говорит он.

—Это то, чего я ожидал.

Он похлопывает по моей руке.

—Да ладно, Кэрри. Ты и Мэгги в колледже. Мы из разных поколений. Ты не можешь ожидать, что Мэгги поймет.

—Я жду, все равно.

—Тогда ты будешь разочарована.

Мэгги вернулась к столу сияющей, ее поведение стало светлым и игристым.

      — Я звонила Райану,— объявила она.

—Он сказал, что он у Капота, и мы должна там встретиться, а затем, может быть, мы пойдем гулять.

Я посмотрела на Бернарда умоляюще.

      — Но мы уже гуляем.

— Я ухожу, — сказал он, отталкивая назад свой стул. — Повеселись с Мэгги. Покажи ей город.

Он достает бумажник и протягивает мне двадцать долларов.

— Обещай, что возьмешь такси. Не хочу, чтобы ты ездила в метро ночь.

— Нет, — я пытаюсь вернуть двадцатку, но он не берет. Мэгги уже стоит около выхода, как будто она и так уходит недостаточно быстро.

Бернард быстро чмокает меня в щечку.

—Мы можем встретится в любое время. Твоя подруга здесь только на два дня.

—Когда? — я спрашиваю.

— Что когда?

— Когда мы увидимся снова? — я ненавижу себя за то, что веду как отчаявшаяся школьница.

— Скоро. Я позвоню.

Я покидаю ресторан в гневе. Я так разозлена, я могу едва смотреть на Мэгги. Такси подъезжает к обочине и пара выходит. Мэгги садится на заднее сиденье.

      — Ты идешь?

— Разве у меня есть выбор?— проворчала я себе под нос.

Мэгги написала адрес Капота на салфетке.

—Улица Грин-вич? — спрашивает она, произнося каждый слог.

— Гри́нвич.

Она смотрит на меня.

      — Хорошо. Гринвич, — говорит она таксисту.

Такси резко повернула, и кинуло меня на Мэгги.

      — Извини,— холодно бросила я.

— Что не так? — спрашивает она.

— Ничего.

— Это потому, что мне не понравился Бернард?

— Как он может тебе нравится, — это был не вопрос.

Она сложила руки на груди.

      — Ты хочешь, чтобы я тебе соврала?— И прежде, чем я возразила, она продолжила, — Он слишком стар. Я знаю, что он не такой старый как наши родители, но все равно. А еще он странный. Он не похож ни на кого, с кем мы бы росли. Я просто не вижу тебя с ним. — Чтобы смягчит удар, она мягко добавила, — Я говорю это для твоего же блага.