У Натали все внутри сжалось. Он не преувеличивает? Мама описывала произошедшее так, словно достаточно было оплатить химчистку для ковров, купить несколько новых украшений, может быть, перекрасить стены… О чем брат только думал? Почему устроил такой безумный разгром?

– Я готова оплатить ущерб, но сначала хочу увидеть все своими глазами, – сказала она, решительно вздернув подбородок.

Анжело ответил на ее взгляд вызовом:

– Вы готовы лично покрыть все счета?

– В разумных пределах, конечно.

Анжело скривил верхнюю губу:

– Вы не представляете, на что подписываетесь. Вы знаете, что устраивает ваш брат, когда развлекается с дружками?

Натали слишком хорошо это знала: в последние месяцы она не могла спать по ночам. Она знала, почему Лаклан так себя ведет, но мало что могла сделать, чтобы его остановить. Лаклан был рожден на замену умершему Лайаму – возрожденная копия потерянного сына. С самого рождения мальчика заставляли жить не своей жизнью, а жизнью Лайама. Все мечты и надежды, которые предназначались родителями старшему сыну, достались Лаклану, и в последнее время он не выдерживал давления. Натали боялась: однажды он слишком далеко зайдет, или его подтолкнут… Она уже пережила одну смерть, и второй бы не выдержала…

– Откуда вы знаете, что за ущерб отвечает Лаклан? – спросила она. – Почему не кто-то из его друзей?

– Номер был снят на его имя, – ответил Анжело, сопроводив слова взглядом острым, как кинжал. – При регистрации он вручил свою кредитную карту. Юридически именно он несет ответственность за имущество, даже если не переложил с места на место ни одной подушки.

Натали подозревала, что ее брат натворил куда больше. Она не раз видела, как протекают последствия его запоев. В опьянении Лаклан не спал и не веселился: лишний стакан выпускал его сдерживаемую ярость, пугающую и внезапную. Однако через несколько часов он уже ничего не помнил. Пока что ему удавалось защититься от полиции, но только потому, что их богатый и влиятельный отец оказал властям несколько услуг.

Но это работало в Британии. Сейчас же Лаклан находился во власти итальянской полиции, поэтому Натали и приехала в Лондон, чтобы поговорить с Анжело.

Ну почему из всех римских отелей он остановился в принадлежащем Анжело Белландини?!

С покорным вздохом Натали открыла сумочку и вынула чековую книжку.

– Хорошо, – сказала она, выуживая ручку. – Я поверю вам на слово и оплачу ущерб.

Анжело насмешливо фыркнул:

– Думаете, если подпишете чек, я закрою на все глаза?

Натали пришлось снова сглотнуть комок в горле.

– Вы хотите больше ста тысяч фунтов? – спросила она, и голос зазвучал слишком высоко, почти визгливо.

Их взгляды встретились. Натали чувствовала, как напряжение поднимается по спине, позвонок за позвонком. Чувствовала его на коже, по которой разбегались мурашки. И, к своему ужасу, чувствовала его между ног, как будто Анжело протянул руку и погладил ее по бедру длинными умелыми пальцами…

Он не говорил ни слова, но в этом не было нужды: Натали умела читать подтекст в этих темных насмешливых глазах. Анжело было наплевать на деньги, ему хватало собственных. Но Натали точно знала, что он хочет. Знала в ту минуту, когда вошла в офис и встретилась с ним взглядом.

Анжело хотел ее.

– Это все, что я могу предложить, – сказала она и швырнула чек на стол между ними.

Анжело взял чек в руки и медленно порвал его на клочки, а затем позволил им упасть на стол, как конфетти. Все это время он не отводил от Натали непроницаемых мерцающих глаз.

– Как только вы выйдете отсюда, я сообщу римским властям, что они могут выдвигать обвинения, – сказал он. – Ваш брат отправится в тюрьму, я это гарантирую.

Сердце Натали тяжело стучало в ребра, как груша под ударом боксера. Сколько ее брат продержится в иностранной тюрьме? Там он окажется среди убийц, воров и насильников. Могут пройти годы, прежде чем магистрат рассмотрит его дело. Лаклан всего лишь ребенок. Конечно, он поступил неправильно, но это не его вина. Ему нужна помощь, а не тюрьма.

– Зачем ты это делаешь? – спросила она.

Губы Анжело изогнулись в полуулыбке, взгляд безжалостно дразнил ее:

– А ты не догадываешься?

Она резко вдохнула:

– Не слишком ли это много для мести? То, что произошло между нами, должно оставаться между нами. Мой брат тут ни при чем. Никто не замешан, кроме нас двоих.

«Кроме меня, – добавила она про себя. – Всегда была виновата только я».

Глаза Анжело опасно заблестели, улыбка совершенно исчезла, и губы превратились в тонкую презрительную черту.

– Почему ты это сделала? – спросил он. – Почему ушла от меня к мужчине, которого сняла в баре, как дешевая шлюха?

Натали не могла больше выдерживать его взгляд.

Да. Тогда все произошло не очень красиво, но она не видела иного способа заставить Анжело отпустить ее. Он влюбился. Говорил о браке и детях. Более того, он уже купил обручальное кольцо! Натали нашла его, когда убирала носки в ящик: кольцо мерцало бриллиантом, дразнило ее, напоминало обо всем, что она хотела, но не могла получить. И Натали запаниковала.

– Я тебя не любила.

Это, по крайней мере, было правдой… отчасти. Она научилась никого не любить. Ничего не чувствовать. Не поддаваться эмоциям, которые нельзя контролировать.

Если любишь – теряешь. Если дорожишь чем-то, рано или поздно будет больно. Если откроешь кому-то сердце, его вырвут у тебя из груди, когда ты меньше всего этого ожидаешь…

Что касается физической стороны отношений… тут все было иначе. Она позволяла себе расслабиться. Не то чтобы у нее был выбор – об этом Анжело позаботился. Ее тело находилось в его власти с их первого поцелуя. Натали сдерживала свои эмоции, но физические реакции до сих пор звучали в ее теле, как дразнящая мелодия, которую она не могла забыть, сколько бы ни старалась…

– Значит, это был просто секс? – спросил Анжело.

Натали заставила себя встретить его взгляд и пожалела об этом – так ярко в нем горела черная ненависть.

– Мне был всего двадцать один год, – сказала она, снова отвернувшись. – Тогда я не знала, чего хочу.

– А теперь знаешь?

– Я знаю, чего не хочу.

– Чего же?

– Давай перейдем к делу! – потребовала Натали. – Я пришла сюда, чтобы расплатиться за ущерб, причиненный моим братом. Если ты не примешь деньги, что тогда?

Властный взгляд Анжело не давал ей отвернуться.

– Почему бы тебе не присесть? Мы все обсудим, – сказал он, указывая на кресло, рядом с которым она стояла.

Натали опустилась в него с облегчением. Ноги у нее так подкашивались, сердце отчаянно колотилось, кожа была горячей и липкой, несмотря на кондиционеры.

Анжело прошел на другую сторону стола и сел. При высоком росте двигался он со свободным изяществом. Он был поджарым и стройным, не слишком мускулистым, хотя бицепсы отчетливо прорисовывались под крахмальной голубой рубашкой. Этот цвет превосходно оттенял его оливковую кожу.

В прошлом Натали видела Анжело только в повседневной одежде или вообще без одежды…

Когда-то руки и губы Натали обводили каждый изгиб его тела. Она до сих пор помнила соленый вкус его кожи на языке. Помнила его запах – смесь мускуса и цитрусов, остававшийся на ее коже много часов после того, как они занимались любовью. Помнила властные движения его тела и то, как умелые прикосновения разрушали ее тщательно поддерживаемый контроль, словно мастер играл на сложном инструменте, с которым больше никто не мог справиться.

Она мысленно выругала себя и уселась прямее. Скрестив ноги и руки, она уперлась взглядом в Анжело и постаралась изобразить стальную уверенность, которую не ощущала.

Анжело откинулся на спинку кресла, переплетя пальцы под подбородком и не отрывая от нее нервирующего пристального взгляда.

– Я слышал, все, кто что-то собой представляет, спит на твоих простынях, – сказал он.

– Вряд ли ты берешь с них пример. – Натали вернула ему взгляд – холодно и высокомерно.