Он хотел Беллу.

Он желал ее.

Однако в глубине души Эдуардо был против этого. Белла была единственным человеком, который заставлял его терять контроль над собой, а контроль был для него всем. Эдуардо не гордился тем, что произошло между ними много лет назад. Он сделал это в порыве страсти, не внимая голосу разума. Белла имела над ним огромную власть.

И до сих пор имеет.

Белла всегда изображала аристократку с голубой кровью. Она смотрела на Эдуардо сверху вниз, как будто он только что выполз из болота, покрытый грязью. Больше всего на свете он хотел поставить ее на место.

И неожиданное появление Беллы сыграло ему на руку.

Он улыбнулся. Мисс Хавертон может являться и раздавать указания, как будто он простой слуга, которому платят за выполнение всех ее капризов, но она помнит, что написано в завещании ее отца.

Он – главный.

И он не позволит ей забыть об этом.

Белла вошла в холл и ощутила пустоту, отозвавшуюся тупой болью в груди. Не чувствовалось запаха табака. Не было слышно постукивания трости о паркет и тихой классической музыки. Не было слышно даже монотонного пения миссис Бейкер в кухне и такого домашнего громыхания посуды. Не пахло домашней выпечкой. Только запах свежей краски и методичное тиканье дедушкиных часов. Тик-так, тик-так.

Она прошлась по нижнему этажу особняка, по свежевыкрашенной кухне и оранжерее. Гостиная, окна которой выходили в сад, на озеро и поля, тоже претерпела некоторые изменения. Эдуардо провел последние пять лет, возвращая усадьбе былой лоск. Почти все он сделал сам. Конечно, у него были средства, он мог с легкостью нанять целую бригаду, но, похоже, ему нравилось все делать своими руками.

Белле было семь лет, когда Эдуардо появился в Хавертоне. Это произошло спустя год после отъезда Клодии. Ее отец нанял Эдуардо для участия в каком-то проекте. Однако Белла предполагала другое: Годфри хотел отвлечься от мыслей о побеге молодой жены и от воспитания маленького ребенка, оставленного на его попечение.

Эдуардо выгоняли из всех приемных семей, в которые он попадал. К шестнадцати годам он совершил столько мелких правонарушений, что их хватило бы для заключения его в колонию для несовершеннолетних. Белла помнила угрюмого подростка с отвратительным характером. Казалось, он всегда ходил с мрачным видом. Эдуардо решал проблемы при помощи кулаков. Он ругался как сапожник. Он был невоспитан. У него не было друзей. Только враги.

Однако ее отец каким-то образом разглядел в угрюмом подростке потенциал. Под твердой и терпеливой опекой Годфри Хавертона Эдуардо окончил школу и поступил в университет, где изучал финансы.

Эдуардо воспользовался шансом, который ему представился. Годфри одолжил ему небольшую сумму, и он приобрел свою первую недвижимость, затем раздробил ее. Доход Эдуардо вложил в другую недвижимость, которую отреставрировал и продал. Его бизнес разросся, стал успешным и продолжал набирать обороты. Он также управлял собственностью Годфри, которая по достижении Беллой двадцатипятилетнего возраста должна отойти ей. Оставался целый год до получения огромного наследства. А Эдуардо был занозой, от которой ей не терпелось избавиться.

Каждый месяц он переводил на ее банковский счет месячное содержание. Как правило, этой суммы хватало, но иногда возникали непредвиденные расходы, и Белле приходилось унижаться, прося у него денег. Ее злило, что отец назначил опекуном Эдуардо, а не кого-то более непредвзятого. Годфри доверял ему больше, чем дочери, и это обижало ее. Завещание только усилило ее неприязнь к Эдуардо. Но самым обидным стало то, что отец оставил ему ее отчий дом. Белла любила Хавертон. Усадьба была тем местом, где она провела самые счастливые дни своей жизни, до того, как ушла ее мать. А теперь она принадлежала Эдуардо, и ничего с этим Белла поделать не могла.

С каждым годом она ненавидела его все сильнее. Ненависть медленно разгоралась внутри, и она не представляла, что способно ее унять.

Эдуардо был врагом, и Белла не могла дождаться дня, когда он перестанет контролировать ее жизнь.

Молодая женщина прошлась по этажам, заглядывая в каждое окно. Вид из них будил воспоминания о детстве, проведенном здесь. Ее детская находилась на самом верху, рядом с комнатой няни и огромной игровой комнатой. Детская не была переделана, что удивительно. Даже некоторые ее вещи все еще оставались там. Почему Эдуардо не упаковал все это и не отправил ей?

Войдя в детскую, Белла словно вернулась в прошлое, во времена, когда жизнь была куда менее сложной. Она подняла с пола игрушечного медведя в выцветшей синей жилетке и вдохнула аромат детской наивности и безмятежности. Белла была абсолютно счастлива, пока не ушла ее мать. Жизнь казалась ей идеальной. Но она была слишком юна, чтобы осознать все подводные камни брака ее родителей.

Оглядываясь в прошлое, Белла теперь понимала, что Клодия была капризной и ветреной женщиной, которой очень быстро опостылела деревенская жизнь. Она жаждала внимания и восхищения. Поначалу брак с состоятельным человеком, который был на двадцать пять лет старше, казался ей увлекательным, но со временем Клодия поняла, что ее свободная, полная развлечений жизнь окончена.

Белла могла понять разочарование и одиночество, которые испытывала ее мать, но почему Клодия бросила ее? Неужели она совсем не любила дочь? Неужели новый возлюбленный значил для нее больше, чем дитя, которому она подарила жизнь?

Боль не отпускала Беллу. Она старалась подавить ее всеми возможными способами, но время от времени боль возвращалась. Белла по-прежнему помнила то опустошение, которое она чувствовала, когда мать ушла. Белла стояла тогда на парадной лестнице, не понимая, что происходит. Почему мамочка уходит? Куда она идет? Когда вернется? Она когда-нибудь вернется?..

Белла глубоко вздохнула и выглянула в окно. Заметив движение в саду, она положила медведя на место и подошла ближе.

Эдуардо спускался к озеру, за ним бежал Фергус. Эдуардо постоянно останавливался, чтобы старый пес его догнал, и перед тем, как идти дальше, трепал Фергуса за ухом.

Его забота и внимание не вписывались в образ замкнутого одиночки, который нарисовала себе Белла.

Прежде он не проявлял привязанности к кому-либо. Эдуардо не горевал о Годфри после его кончины, хотя, по правде сказать, Беллы не было рядом, чтобы заметить это. У него было каменное лицо на похоронах, и он едва сказал пару слов ей или кому-нибудь из собравшихся. На оглашении завещания Эдуардо не выглядел удивленным, из чего она сделала вывод, что он принимал участие в его составлении.

В тот день Белла устроила ему разнос. Она кричала и ругалась. Она чуть не ударила его. Но ни один мускул на лице Эдуардо тогда не дрогнул. Он только снисходительно смотрел на нее и выслушивал ее желчные тирады, словно она была испорченным и своенравным ребенком, бьющимся в истерике.

Белла, разочарованно вздохнув, отошла от окна. Она не знала, как вести себя с Эдуардо. Она никогда этого не знала. Белла пыталась его игнорировать – как слугу, как человека, которого ей приходится терпеть, – обращаясь к нему только в случае крайней необходимости. Но его присутствие всегда заставляло ее нервничать. Собственно, она нервничала, стоило ему лишь взглянуть на нее. Эдуардо заставлял ее чувствовать то, что не следовало. Делал ли он это намеренно? Возможно, он стремился продемонстрировать свое превосходство.

Эдуардо всегда считал Беллу испорченной принцессой, поверхностной тусовщицей, которая тратит деньги так, будто они вот-вот выйдут из моды. Раньше она изо всех сил старалась его понять. Белла чувствовала, что мир, из которого пришел Эдуардо, разительно отличается от мира, в котором жила она, но расспросы о детстве он всегда грубо прерывал просьбой не лезть не в свое дело. Самым отвратительным было то, что, по всей видимости, Эдуардо пожаловался Годфри, и отец запретил Белле задавать ему вопросы о детстве. Он настаивал, что Эдуардо надо дать шанс. Пусть он забудет темное прошлое. Подобные разговоры возвели очередную стену между Беллой и отцом, заставляя ее почувствовать себя еще более одиноко.