Письмо мистера Конгриванса герцогу Тируэллу

Дорогой брат! Недавно произошло нечто удивительное. Если помнишь, я рассказывал тебе о моем слуге Бартоне, который сбежал, прихватив с собой серьги Кэролайн – мой карточный выигрыш. А сегодня я видел его.

Пару дней назад в деревне появились бродячие актеры. Приходского священника очень обеспокоило это событие. Его тревожит перспектива морального разложения паствы и вероятное появление месяцев через девять целого выводка незаконнорожденных детей. Так вот в качестве твоего законного представителя я и направился в деревню. Надо сказать, что за время, проведенное на чертовой крыше, я так загорел, что и сам стал похож на цыгана.

На краю деревни я увидел характерные цирковые повозки и людей в старых потрепанных костюмах. Под ярким солнцем Италии эти циркачи смотрелись бы вполне уместно, но здесь они выглядят просто жалкими бродягами. На пустыре состоялось представление. Первое, что я увидел, был пляшущий медведь. В его поводыре я и узнал Бартона. Он был со своей любимой фальшивой бородой. Впрочем, ты тоже сразу узнал бы его – он исполнял Пилу в пьесе Оттеруэла.

Я был поражен тем, как он управляется с медведем. Удивительно, но даже внешне они похожи! Медведь беспрекословно выполняет все команды Бартона и ни на шаг от него не отходит. Мне пришлось вести их в пивную. Наутро мы проснулись под столом. Медведь перепил нас обоих и щедро поделился своими блохами.

В общем, я снова решил нанять Бартона. Разумеется, пока без жалованья. Правда, он настоял на том, чтобы оставить медведя. Я согласился, испугавшись, что без Бартона животное просто умрет от тоски. Словом, теперь в имении есть ручной медведь. Я его выменял. Взамен отдал баранину, овощи и четыре булавки с драгоценными камнями – память о благодарных дамах из моей прошлой жизни. Я распорядился, чтобы медведю ежедневно оставляли галлон пива. Его зовут Маком – сентиментальный Бартон очень любит цветы. Пока медведь занят тем, что разоряет и поедает осиные гнезда. Я не верю, что его можно будет приучить пасти овец, как утверждает мой слуга. Мы водили его к стаду, хотели познакомить с овцами, но они испугались и тут же кинулись врассыпную. В любом случае надо будет надеть на него намордник.

Бартон активно начал заниматься моим будущим садом. Сейчас он разбрасывает навоз, а Мак спит неподалеку. Конечно, он был бы полезнее на крыше, но медведь не отпускает его и лезет вслед за ним. Не знаю, как теперь будет складываться интимная жизнь Бартона. Его подружка заснет с ним, а проснется с блохами Мака., .

Перед тем как задать тебе пару вопросов по поводу сбора навоза на удобрение, хочу напомнить о своем обещании. Надеюсь, ты хорошо помнишь, что произойдет с вашей светлостью, если ты хоть пальцем, не говоря уже о других частях твоего тела, коснешься Кэролайн?

Теперь я с легким сердцем продолжу тему навоза и компоста (далее следуют неинтересные подробности по поводу рационального использования органических удобрений на почвах Южно-Шотландской возвышенности).

Письмо Николаса Конгриванса леди Кэролайн Элмхерст (неотправленное)

Любимая! Я сгораю от ревности. Мне кажется, я способен убить своего брата при первой же встрече. Я отдаю себе отчет в абсурдности твоего положения. Надеюсь, герцог открыл тебе наш замысел. Одна мысль о том, что он может в любое время говорить с тобой, смотреть на тебя (надеюсь, он делает это не чаще, чем того требует этикет), сводит меня с ума. Ревность, раздражение и раскаяние не перестают мучить меня с утра до вечера.

Я был глупцом. Самовлюбленным идиотом. Если бы я признался тебе в любви (вообще-то я признавался, но ты не поверила) и предложил выйти замуж, что бы ты ответила? Мне следовало рассказать о своей бедности (а тебе следовало рассказать о своем затруднительном финансовом положении – так что не я один виноват!). Мы могли бы уехать в Европу и спастись от твоих кредиторов. Я бы нашел достойное занятие – к примеру, преподавал бы языки. Мы были бы бедны, но счастливы.

Ты согласишься выйти за меня? Прошу тебя, соглашайся! Мы лгали друг другу, но теперь все в прошлом. Теперь я – управляющий в поместье брата и вскоре получу небольшую часть наследства, которую оставил мне отец. Оказывается, он любил меня. И я по-прежнему люблю его и люблю своего брата, несмотря на наши сложные отношения. Порой он раздражает, даже бесит меня, но я знаю, что по сути он очень благородный и честный человек.

Вот только одно не дает мне покоя: я не хочу, чтобы ты приняла мое предложение помимо своей воли. Прошу тебя, усмири свою гордыню. Верь мне, и я обещаю всегда любить тебя так, как ты захочешь.

Я жду минуты, когда смогу доказать тебе свою любовь. Слава Богу, мне есть чем заняться – целыми днями чиню крышу. Иначе давно сошел бы с ума, думая о тебе (на этом письмо заканчивается).

Глава 19

Леди Кэролайн Элмхерст

– Моя дорогая Филомена, ты просто спасла мне жизнь!

Я принимаю из ее рук модные журналы и шелковые чулки. Ничто в жизни не радовало меня так, как ее визит.

– Какие пустяки! Миссис Райли сказала, что ты скучаешь. Вот я и подумала, что надо порадовать тебя. – Она поворачивается к Уиллу и Джеймсу. – А теперь, мальчики, ступайте на кухню, посмотрите на котят. Уилл, будь добр, следи, чтобы твой брат не ел много сладкого.

Мальчики закрывают за собой дверь. Она лукаво смотрит на меня.

– Я так рада, что мы помирились. Извини, что думала о тебе плохо. Как ты ладишь с Тируэллом?

Я никак не ожидала этого вопроса. Что мне ответить ей? Спроси она о том, как мы ладили с Элмхерстом, я предоставила бы ей полный отчет о том, где, когда, как часто и при каких обстоятельствах... Я рассказала бы ей о том, какая мебель была поломана, какие гардины были сорваны...

– Он очень мил и ведет себя как настоящий джентльмен.

– Да, он хороший человек, несмотря на все его чудачества. Что ты читаешь? – Она берет со стола книгу. – «Гордость и предубеждение». Замечательный роман. На мой взгляд, Линсли – вылитый мистер Дарси.

Не сказала бы. На мой взгляд, он больше похож на мистера Уикэма. По крайней мере в его прошлые годы. Не хочу расстраивать ее и спрашиваю, когда произойдет радостное событие.

Она с удовольствием рассказывает мне о себе и о том, что всепроизойдет в ноябре. Несмотря на уговоры миссис Райли и собственной матери рожать в Лондоне, у модного столичного акушера, она уверена, что ей следует ехать в деревню. В имении живет замечательная повитуха, тетушка Пруньюэлл. Я не знаю, что ей посоветовать. Но, на мой взгляд, цивилизованный акушер всегда лучше дремучей тетушки Пруньюэлл.

– Вот что я скажу тебе, Кэролайн. Я очень люблю свою мать и миссис Райли, но хочу поступить так, как решила. Хочу родить в имении, чтобы Иниго был рядом.

И Иниго в роли повитухи? Странная затея.

– Я неплохо переношу беременность. Правда, в первые месяцы мне все время хотелось спать. К тому же я ни с того ни с сего могла расплакаться – просто так, без причины. Но у Оттеруэлов мне стало уже гораздо лучше. – Она видит мою реакцию на ее слова. – Нет, Каро, не хочешь ли ты сказать, что...

Я снова думаю о Мэри и ее положении, а не о себе. Мне приходится уверять Филомену в том, что я не собираюсь заводить незаконнорожденного ребенка. Легко сказать! Хорошо, что она не собирается развивать эту тему.

Уилл привез воздушного змея. Недалеко от дома, на вересковой пустоши, мы сможем запустить его. Господи, я так рада, что они приехали!

Я прошу миссис Тайсон освободить Джорджа от его обязанностей на кухне и отпустить его вместе с нами. Северный ветер унес лондонский дым далеко за город. Змей устремляется в чистое голубое небо. Мальчики ликуют.

Филомена старается отвлечь меня разговорами, и я ей очень благодарна за это.

– Кажется, ты совсем заскучала здесь, – неожиданно заявляет она. – В Хэмпстеде отличный чистый воздух, но тебе нужны перемены. Не вечно же сидеть здесь затворницей!