С этими словами он ускоренным шагом двинулся вперед, а каллиграф и резчик со своими узелками продолжали путь не торопясь.

Так они прошли около восьмидесяти ли, как вдруг около полудня впереди послышался разбойничий свист, и со склона горы на них ринулась шайка удальцов. Разбойников было человек пятьдесят, и вел их Ван Коротколапый тигр, который орал на ходу:

– Кто вы такие? Куда идете? Ну-ка, удальцы, взять их! Выньте у них сердца и приготовьте закуску к выпивке.

– Мы идем в монастырь Тайаньчжоу, чтобы сделать там в храме каменные плиты. У нас нет с собой ни полушки. В узлах только по одной смене одежды, – сказал тогда Сяо Жан.

– А нам не нужно ни ваших денег, ни одежды, – отвечал Ван Коротколапый тигр. – Нам нужны сердца и печень таких умных людей, как вы, чтобы приготовить закуску к вину.

Тут Сяо Жан и Цзинь Да-цзянь рассердились, вспомнили свое искусство владеть оружием и с палицами в руках бросились на Коротколапого тигра. А тот в свою очередь, взмахнув мечом, бросился им навстречу. После семи жестоких схваток Ван бежал. Победители собрались было преследовать его, как вдруг с горы послышались удары гонга, и с левой стороны показался Сунь Вань Бог-хранитель, живущий в облаках, а справа – Ду Цянь Достающий до небес. За ними следовал белолицый Чжэн Тянь-шоу. Каждый из них вел за собой отряд человек в тридцать, и они все разом бросились на Сяо Жана и Цзинь Да-цзяня. Захватив их в плен, они вернулись в лес и там сказали им:

– Вы, почтенные, можете не беспокоиться. Мы действуем по распоряжению нашего начальника Чао Гая. Он приказал нам встретить вас и просить присоединиться к нашему стану.

– А какая вам польза от нас? – спросил Сяо Жан. – Ведь наших способностей не хватит даже на то, чтобы связать курицу. Мы способны только есть.

На это Ду Цянь отвечал:

– Во-первых, наш военный советник господин У Юн хочет познакомиться с вами, а во-вторых, нам известно, что вы искусны в обращении с оружием. Поэтому к вам и послали Дай Цзуна, чтобы он пригласил вас.

Эти слова так изумили Сяо Жана и Цзинь Да-цзяня, что они только молча переглядывались. Тем временем все подошли к кабачку Чжу Гуя, и здесь в честь прибывших было устроено пиршество. Вскоре за ними пришла лодка, и они отплыли к горе, где находился стан разбойников.

В стане познакомились с Чао Гаем, У Юном и другими главарями; во время торжественного пира им сказали, что необходимо написать ответ начальнику области от имени его отца-сановника Цай Цзиня.

– Вот поэтому-то мы и решили просить вас, почтенные господа, присоединиться к нашему стану и вместе бороться за справедливое дело, – закончил У Юн.

Выслушав это, Сяо Жан и Цзинь Да-цзянь сказали:

– Мы не против того, чтобы быть с вами. Но беда в том, что дома у нас остались семьи, и им плохо придется, когда власти узнают, где мы находимся.

– Об этом, уважаемые братья, вы можете не беспокоиться. Завтра с рассветом все уладится.

Весь этот день они пировали. А на следующее утро пришли удальцы и доложили, что все доставлены на место.

Тут У Юн, обращаясь к Сяо Жану и Цзинь Да-цзяню, сказал:

– Ну, почтенные господа, можете встречать ваши семьи.

Сяо Жан и Цзинь Да-цзянь ушам своим не поверили. Но они пошли вниз по склону и на полдороге увидели, что на нескольких носилках несут их жен и детей. В изумлении они стали расспрашивать своих, как все случилось, и услышали следующее:

– Вскоре после вашего ухода к нам пришли с носилками вот эти люди и сказали: «Ваши мужья сейчас лежат в гостинице за городом, так как их поразил солнечный удар. Они послали нас за вами, чтобы вы поскорей пришли к ним на помощь. Когда они вынесли нас из города, то больше не позволяли сходить с носилок и доставили прямо сюда.

Обе семьи говорили одно и то же. Сяо Жан и Цзинь Дацзянь не проронили в ответ ни единого слова. Теперь они потеряли всякую надежду возвратиться домой, и им оставалось только заняться устройством своих семей в горном стане.

Затем У Юн пригласил к себе Сяо Жана, чтобы обсудить с ним письмо, подделать почерк Цай Цзиня и тем спасти Сун Цзяна.

– Мне уже приходилось вырезать официальные и личные печати сановника Цай Цзиня, – сказал Цзинь Да-цзянь.

Они взялись за дело и работали до тех пор, пока письмо и печать не были готовы. Затем в стане устроили прощальное угощение Дай Цзуну и проводили его в путь. Внизу его переправили на лодке от Цзиньшатаня к кабачку Чжу Гуя; а там Дай Цзун подвязал к ногам четыре бумажки-талисманы, распростился с Чжу Гуем и двинулся в обратный путь.

Теперь следует рассказать о том, как, проводив Дай Цзуна к переправе, советник У Юн вместе с другими главарями вернулся в стан, где продолжался пир. И вот в самый разгар веселья У Юн вдруг вскрикнул: «Ой, какая беда!» Никто не понял, в чем дело, и все обратились к нему с просьбой рассказать, что произошло.

– Вы и не представляете себе, какая случилась беда, – отвечал У Юн. – Ведь письмо, которое я послал, поведет к гибели Дай Цзуна и Сун Цзяна!

Эти слова вызвали большое смятение среди главарей, и они принялись наперебой допытываться:

– Какая же ошибка допущена в вашем письме, господин советник?

– Я слишком спешил и в этой спешке думал лишь о том, что было, не думая о том, что будет. В этом письме допущена большая оплошность, – отвечал У Юн.

– Я ручаюсь, что никто не отличит моей руки от руки советника императора, – заметил Сяо Жан. – И ручаюсь, что ни в одном слове нет ошибки. Разрешите спросить вас, господин советник, о какой оплошности вы говорите?

– И я также ручаюсь, что печать сделана мной безукоризненно, – добавил Цзинь Да-цзянь. – Поэтому и мне непонятно, в чем ошибка.

Тогда У Юн, подняв два пальца, рассказал им. И словно сама судьба предрешила, чтобы удальцы из Ляншаньбо

Поистине говорится:

Какую оплошность совершил У Юн, читатель узнает из следующей главы.

Итак, Чао Гай и остальные главари, выслушав военного советника У Юна, спросили, какую же ошибку он допустил в письме. И он отвечал:

– В письме, которое мы вручили сегодня утром начальнику тюрем Дай Цзуну, я по недосмотру допустил ошибку из-за написания древним стилем «сяочжуан» и вырезанных на печати четырех иероглифов «ханьлинь Цай Цзинь», которые значат ученый Цай Цзинь. Вот из-за этого-то Дай Цзуна привлекут к ответственности.

– Но я сам видел много писем и сочинений советника императора Цай Цзиня, и на всех этих документах была именно такая печать, – возразил Цзинь Да-цзянь. – Я сделал точную копию без малейшего отступления. О какой же ошибке идет речь?

– Никому из нас не пришло в голову, что теперешний начальник области Цзянчжоу господин Цай Цзю – сын императорского советника Цай Цзиня. Как же можно было на письме отца к сыну ставить официальную печать? Вот в этом-то и состоит ошибка. А я не заметил ее! В Цзянчжоу сразу все обнаружат, и Дай Цзуну не миновать беды.

– Так надо поскорее догнать его и передать другое письмо, – воскликнул Чао Гай.

– Разве его догонишь? – сказал У Юн. – Ведь он же волшебный скороход и сейчас прошел уже не менее пятисот ли. Однако медлить нельзя, мы должны принять меры, чтобы спасти их обоих.