Двухместные Ми-28, которые в странах НАТО уважительно называли «разрушителями», остались в воздухе, расстреливая метавшихся внизу боевиков, а эскадрилья «крокодилов» Ми-24 приземлилась, высадив первую волну десанта.

Цепочки спецназовцев устремились в атаку, кося очередями не успевших оправиться от паники врагов. Ударные группы «Альфы» устремились к концлагерю, имея задачу нейтрализовать охрану и освободить пленных, а Сергей повел «финистов» на деревню. От его подразделения требовалось обеспечить безопасность плацдарма со стороны селения.

Стремительным броском они закрепились на гребне каменистой высоты, торчавшей примерно посередине между концлагерем и жилыми домами Хасали. Засевший в деревне противник уже немного опомнился, и сопротивление принимало организованный характер. В разных концах селения заговорили самоходные зенитки, — кажется, после ракетного обстрела уцелели три «Шилки», а также одна или две «Тунгуски».

«Крокодилы» уже улетели за второй волной десанта, и в небе висели только Ми-28, которые израсходовали большую часть боекомплекта, а потому обрабатывали наземные цели автоматическими пушками. Выпущенная из деревни ракета поразила один из «разрушителей». Горящая машина жестко приземлилась недалеко от холма, на котором обосновались «финисты».

— Кулебякин, возьми двоих — и бегом туда, вытащи вертолетчиков, — скомандовал Сергей.

Оставшиеся Ми-28, расстреляв все снаряды, вернулись на кизлярский аэродром.

Из Хасали вытянулась колонна — два БТР-80, танк Т-72У и грузовик, следом за машинами бежали пешие боевики — человек сорок. Потом показался еще один грузовик с живой силой. Этот ударный кулак явно нацелился на подмогу охране концлагеря.

Не дожидаясь приказа, «финисты» навели на дорогу «Валторну». Первая реактивная граната разорвалась о башню танка, вторая ударила в борт. Тяжелая гусеничная машина остановилась, выплеснув из всех своих щелей язычки пламени и струйки черного дыма. Колонна расползлась по полю, бронетранспортеры открыли огонь по высоте, а пехота неторопливо двинулась в атаку, короткими перебежками приближаясь к позициям спецназа.

Это был долгий и нудный бой. Вокруг рвались малокалиберные снаряды. «Валторна», методично выбрасывая гранату за гранатой, подожгла оба бронетраснпортера и грузовики. Сергей методично ловил в оптический прицел подползавших боевиков и бил длинными очередями. Противник очень умело пользовался естественными укрытиями, поэтому порой приходилось тратить целый магазин, чтобы прикончить одного вражеского пехотинца. Немногим успешнее поражали противника снайперы. За полчаса интенсивной перестрелки подполковник уложил пятерых, а всего на камнях перед высотой валялись трупы полусотни духов.

Потом подкравшиеся на двести метров боевики бросились в атаку. Отложив автомат, Сергей схватил гранатомет РГ-6 и выпустил одну за другой все шесть гранат, дремавших в барабане. Склоны окутались огнем и дымом, но несколько десятков боевиков, прорвавшись сквозь стальной ураган смерти, ворвались на гребень холма. Очередью в упор командир «Финиста» уложил бежавшего прямо на него боевика. Тот упал. Сергей передвинул ствол чуть левее, в сторону другого противника, и нажал спуск. «Вал» слабо задрожал, выбрасывая струю девятимиллиметровой смерти. Чеченец опрокинулся, но у него из-за спины вырос следующий автоматчик. Выпущенные им пули свистнули рядом, причем одна угодила в бок. Пластины панциря отразили кувыркавшийся кусочек металла, но сила удара и острая боль швырнули подполковника спиной на камни.

Кое-как вытянув руку, сжимавшую автомат, Сергей разрядил магазин, убив на месте стрелявшего в него врага. Менять магазин не было времени, поэтому командир полка, привстав на колени, выхватил из кобуры ОЦ-20. Удерживая «Гном» обеими руками, он четырежды нажал на спусковой крючок. Огромные пули буквально разрывали боевиков на куски. Когда опустел барабан револьвера, Каростин перекатился, уходя от очереди, ударом сомкнутых ног подсек нерасчетливо приблизившегося духа и одновременно метнул кинжал в другого бородача. Враг, которого Сергей сбил с ног, попытался вскинуть автомат, но подполковник заколол его вторым кинжалом, схватил оружие убитого и, перекатываясь, расстрелял еще двоих.

Вокруг стало просторно. Каростин подбежал к тому месту, где валялся его «Вал», вставил полный магазин, передернул затвор и снова принялся поливать огнем противника.

Потом вдруг появились бойцы из взвода Демьяненко. Сразу стало веселее, и с боевиками на холме покончили очень быстро.

— Демьян, откуда вы взялись? — спросил Сергей, мотая головой, чтобы отогнать стоявший в ушах звон.

Старший лейтенант показал рукой на пустырь между холмом и концлагерем. В суматохе боя командир «Финиста» даже не заметил, как сели четыре гигантских вертолета Ми-26, каждый из которых принимал на борт до восьмидесяти пассажиров.

На передовую потянулись прибывшие подкрепления, и вскоре спецназ силами двух рот двинулся на зачистку горящего селения.

Сбросив панцирь и бронежилет, Сергей расстегнул камуфляж, чтобы осмотреть ушиб. Удар пули припечатал титановые пластины к ребрам, содрав солидный лоскут кожи. Подполковник промыл ссадину водой из фляжки, потом заклеил это место квадратиком бактерицидного пластыря. За этим занятием его застал Барханов. С отвращением стянув и засунув за панцирь пропотевшую маску, капитан заполнил патронами барабан «Гнома» и поинтересовался:

— Очень больно?

— Терпимо. Ты цел?

— Более-менее. Восьмерых как минимум положил. Кстати, меня тоже царапнуло по касательной. Короче говоря, силовая защита отключена, если ты заметил.

— Имел удовольствие в этом убедиться, — он выпрямился и застонал. — Ума не приложу, что творит Мозг Станции.

— Кажется, я догадываюсь, в чем дело.

— Ну? — Подполковник даже отложил бронежилет, который собирался надеть. — Просвети, раз ты такой умный.

Атилла скривил рот в неудачном подобии улыбки и сказал:

— Где-то совсем рядом расположились фурбены. Роботы Лабиринта боятся включать многомерные каналы — пришельцы могут запеленговать тоннель и ворваться на Станцию.

— Ты меня утешил… Ладно, я пошел. Надо поскорее добить эту банду. Оставайся здесь со всеми снайперами — нашими, «альфовскими» и прочими. Убивайте всех, кто не наш, но держит оружие…

На поле боя обозначилась новая ситуация. Лавина спецназа смела передовые отряды чеченского полка и прижалась к окраине Хасали. Однако когда Каростин привел к атакующим цепям три взвода «Финиста», штурм приостановился. Боевики засели в домах и палисадниках, укрывшись за каменными стенами и садовыми зарослями, а перед селением выстроили живой барьер из остервенело вопивших стариков и женщин.

С подобной тактикой ему уже доводилось столкнуться семь с половиной лет назад в Тбилиси, когда джигиты-звиадисты прятались за женскими спинами. Чувствуя cебя в безопасности, — знали ведь, что Советская Армия с бабами не воюет, — они забрасывали десантников и спецназ заранее подвезенными булыжниками. А потом, отведав дубинок, лопаток, трусливо побежали, растоптав по дороге своих женщин.

Мразь, она мразь и есть.

— Газовыми гранатами, — скомандовал подполник, — залпом, огонь!

В толпу бесновавшихся обитателей деревни полетел химические боеприпасы.

Облака аэрозолей мгновенно разрушили живую стену. Экспансивные чеченки прекратили выкрикивать угрозы и проклятия, закашлялись и, утирая обильно струившиеся слезы, бросились врассыпную. Как раз в этот момент вернулись вертолеты, обрушившие на околицу шквал НУРСов. Под прикрытием огненного урагана спецназ ворвался в Хасали.

Вертолеты поднялись, увозя свыше трехсот офицеров, солдат, врачей, строителей и прочих, кто совсем недавно числился заключенными концлагеря. Еще примерно столько же людей оставались на поле — Ми-26 смогут вернуться за ними примерно через два часа.

Заняв селение, «Финист» и «Альфа» выгнали на ближайшее пастбище всех обитателей Хасали и методично проверяли каждого мужчину. Боевики, побросав оружие, смешались с мирными жителями, но это их спасти не могло.