Развоевавшиеся боевые пловцы ворвались в гарнизон, сняли со всех шоферов поясные ремни, которыми и привязали несчастных к койкам. После таких подвигов старший лейтенант Каростин был представлен гостям и министр обороны тут же вручил ему капитанские погоны…

Генерал провел небольшой отряд в другой зал, обеспечил билетами, помог пройти таможню, а на прощание взял твердое слово еще раз посетить Сирию, но без такой спешки.

Лететь было недалеко — через полчаса двухмоторная реактивная машина доставила сотню пассажиров в Амман. В столице Иордании их ждал акид[1] Максуд — ученик Курбонбердыева, работавший в местном палестинском представительстве. Документы, заготовленные роботами Лабиринта, произвели на опытного партизана сильнейшее впечатление: все печати и подписи выглядели правдоподобнее настоящих. План просачивания Максуд тоже одобрил, однако честно предупредил:

— В Иерусалиме неспокойно. Каждую минуту могут начаться массовые выступления, и тогда оккупанты закроют границу.

— Значит, надо ехать немедленно, — решительно заявил Сергей. — По дороге расскажете, что случилось в вашей столице.

В автобусе, пока они ехали к ближайшему мосту через реку Иордан. Максуд поведал палестинскую версию конфликта, грозившего взорвать мирный процесс на оккупированных арабских землях.

После недавних выборов премьер-министром Израиля стал Биньямин Нетаньях — фанатичный расист и противник создания палестинской автономии. Все проблемы этот политик стремился решать с позиции силы. Брат премьера, полковник Ионатан Нетаньях — любитель Платона и строевой подготовки — погиб летом 1976 года в угандийском аэропорту Энтеббе, где возглавляемый им батальон «коммандос» освобождал французский самолет с пассажирами-израильтянами, захваченный арабскими и западногерманскими террористами. То ли новый глава правительства рвался отомстить за брата, то ли просто ненавидел потомков родственного семитского племени, но так или иначе он откровенно искал повод прервать переговоры с Ясиром Арафатом.

В начале этой недели с санкции премьер-министра в старой части Иерусалима был открыт для посещения туристов тоннель под Храмовой горой. Собственно говоря, тоннель представлял собой очень древний водовод, который начинался в районе Стены Плача. Небольшой участок этой достопримечательности туристы посещали уже много лет, и никаких проблем не возникало, пока власти не вздумали раскопать тоннель до улицы Виа-Долорода. Тут мусульмане уже возмутились, поскольку не желали, чтобы орды неверных зевак разгуливали под историческими святынями Ислама — увенчанной золотым куполом мечетью Омара и не менее известной мечетью Аль-Акса, накрывшей своим сводом скалу, с которой, согласно преданиям, был вознесен на небеса пророк Мохаммад. В арабских кварталах Иерусалима готовились демонстрации протеста, в которых неизбежно примут участие экстремисты из «Хезболла» и «Хамас». Открытое столкновение с израильскими войсками и полицией представлялось неизбежным.

— Там будет весело, — сделал вывод Аркадий, и все с ним согласились.

Без задержек миновав иорданский пограничный пост, они перешли по мосту на другой берег. На той стороне гостей из России встретили не слишком приветливые взгляды вооруженных людей в униформе. Отвечал на вопросы Абдулло, поскольку Посвященные сочли не вполне уместным надевать троклемские шлемы с переводчиками.

О чем говорил полковник, остальные не понимали, но догадывались, что профессиональный разведчик излагает тщательно продуманную легенду: группа офицеров МВД РФ следует в Палестинскую автономию по согласованию с правительством Израиля. Цель командировки — обучение палестинской полиции.

Пограничники подозрительно разглядывали их паспорта, дотошно копались в скудном багаже. Придраться смогли только к каскам, однако на эти подарки Координатора имелись железные документы, разрешающие провоз специального полицейского снаряжения. Повздыхав, стражи государственного рубежа шлепнули очередную печать в паспорта майора Иванова (такую фамилию роботы вписали в путевые документы Сергея) и его спутников.

Покинув домик, где располагались пограничники, подполковник осведомился:

— Абдулло, ты сколько языков знаешь?

— Понятия не имею… — Растерявшийся разведчик принялся считать, загибая пальцы. — Фарси в трех разновидностях — это, можно сказать, один язык… Потом русский, английский, арабский… Получается, четыре.

— А на какой фене ты только что с аборигенами общался? Курбонбердыев скромно отмахнулся:

— Ну, турецким, ивритом и французским я владею очень слабо, разве что на базаре поговорить. Серьезной работы не получится — акцент выдает иностранца.

— Да уж. Первое Главное управление КГБ — это вам не хрен с двумя апельсинами, — заметил Сергей.

Люди, ждавшие по ту сторону шлагбаума, бросились на них с таким азартом, что Сергей поначалу даже приготовился отражать атаку. Однако недоразумение быстро разъяснилось: полицейский генерал Муса Акрам спешил обнять друга и учителя, которого на Западном берегу не видели с тех дней, когда неподалеку назревала антииракская операция «Буря в пустыне». Курбонбердыева они называли на арабский манер — Абдулла.

— Пригодилось то, чему ты нас учил, — на очень неплохом русском языке говорил Акрам. — Скоро Палестина станет совсем независимой, настоящее государство будет… Но как твоя судьба сложилась? Ты уехал, потом в Москве переворот случился, и поползли слухи, что майора Абдуллу арестовали и даже убили.

— Зубы у них коротки меня убить, а майор недавно полковником стал… Я тоже за вас беспокоился. Особенно когда началась агрессия против Ирака. Ведь в те дни Саддам выпустил в эту сторону много ракет.

Полицейский начальник расхохотался и рассказал веселую историю шестилетней давности, когда страны НАТО бомбили Ирак, а в ответ на Израиль без конца сыпались боеголовки иракских баллистических ракет типа «Скад». Власти в Тель-Авиве всерьез забеспокоились, что Саддам Хусейн может оснастить некоторые «Скады» отравляющими веществами, и раздали населению противогазы. Израильтяне получили защитные средства бесплатно, тогда как арабам пришлось раскошелиться.

Но зато теперь палестинцы могли без опаски устраивать демонстрации — в противогазах им не были страшны слезоточивые аэрозоли и гранаты карателей.

Потом лицо генерала стало серьезным, и он сказал, что в Иерусалиме складывается очень тяжелая обстановка. Арабское население возмущено провокациями оккупантов, и конфликт грозит принять острые формы. А правительство уже стянуло в город войска и готовится расстреливать мирных жителей, которые выйдут на улицу протестовать против осквернения их святынь.

— Если оккупанты откроют огонь по демонстрантам, то палестинской полиции придется вступить в бой, — сказал Акрам суровым голосом.

Повинуясь мысленному приказу, подаренные Координатором комбинезоны изменили внешний вид, и теперь на Посвященных была полевая униформа израильской армии.

Остальных членов отряда палестинские друзья отвели в ближайшую лавку, где удалось по дешевке обзавестись гражданскими шмотками весьма недурного качества.

Около четырех часов по местному времени они подъехали к воротам армейского учебного центра имени Моше Даяна. Эта часть, расположенная возле поселка Мевассерет-Циас, предназначалась для подготовки резервистов.

Дежуривший на КПП сержант очень удивился их появлению и отказался пропустить в расположение части, но однако после непродолжительной перебранки вызвал офицера. Вскоре появился слегка подвыпивший капитан Шауль Фрухт, который раздраженно заявил:

— Мне тут не нужны идиоты, которые не почитают шаббад. В субботу добропорядочные люди не должны заниматься делами. Короче говоря, придете завтра утром. И вообще, я не получал указаний принимать резервистов.

Сергей рявкнул на него отлично поставленным командирским голосом, и электронный переводчик воспроизвел через микрофон-нагубник те же лающие интонации: