Если стратегию проведения военной кампании (фр. campagne – поход, ит. campagna – поле, поле битвы) грамотно адаптировать к осуществлению бизнес-акций (те же, например, презентации, промоушн-мероприятия, маркетинговый прорыв, «черный» торговый пиар и т. д.), а технологию войны в целом – к глобальной стратегии поведения компании в рыночной конкуренции, то шансы на успех такого бизнеса явно возрастут. Такова вкратце позиция теоретического и практического подхода «бизнес как война». По сути, это отдельная методология менеджмента, и ее популярность в среде современного бизнеса достаточно высока. По крайней мере, в фактическом материале недостатка не ощущается: есть теоретические посылки и соответствующие практические рекомендации.

Но так уж ли полезна, эффективна и актуальна для современного момента данная концепция? Аргументов «за» поискать не составит труда – война и по сей день считается весьма прибыльным ремеслом. И тот, кто умеет побеждать в войне, достоин научить того, кто стремиться создать успешный бизнес. Но так ли это на самом деле? Не ошибочна ли сама аналогия? Чтобы разрешить поставленный вопрос, попытаемся все же выйти из предлагаемого позитива навязанной нам диады. Рискнем рассмотреть почему-то замалчиваемую во всех источниках altera pars – как говорили те же воинственные и недурственно преуспевающее в свое время римляне – другую, т. е. противную, сторону.

В данном случае это будет также достаточно хорошо аргументированная позиция современного психоанализа применительно к теме «бизнес и война». Не менее актуальным представляется рассмотрение психоманипуляций в сфере рекламы и паблик рилейшенз с использованием идей милитаризма. Как известно, по меткому выражению императора Веспасиана, «деньги не пахнут» (так он ответил своему сыну-наследнику Титу на его упрек за введение налога на отхожие места). Пожалуй, это куда лучше, нежели зарабатывать на крови и разжигании некрофилии. Безобидные игры в солдатики для общества ничем хорошим не заканчиваются. Антимилитаристское «похмелье», говорят, самое долгое и мучительное для человеческой души, невзирая на щедрые откупные.

Попытаемся понять, кто, почему и с какой целью заигрывает с идеей войны в бизнесе и общественном сознании.

Если театр начинается с вешалки, то война – с принятия мобилизационного плана. Утверждение неизбежности и тотальности этапа мобилизации как преддверия войны принадлежит не автору, а одному из первых маршалов Советского Союза, блистательному теоретику военной мысли XX в. Шапошникову Борису Михайловичу. Увы, дальше аналогия совершенно неуместна, ибо те, кто пришел посмотреть спектакль, имеют индивидуальное право на принятие решения: не понравилось – ушел восвояси или пересидел до антракта в буфете за чашечкой кофе и конфеткой (варианты имеются). С мобилизацией такие штучки не проходят. Как нельзя быть частично беременной, так и невозможно оказаться в положении частичной мобилизации. Либо экономика страны работает исключительно на мобилизацию, либо – ее никто не начинает. Половинчатость не предусмотрена, поскольку те, кого забирают на войну, уже не смогут ни пахать, ни сеять. Точно так же и в «мирном» бизнесе сегодняшних дней. Как только фирма объявила время «Ч» (т. е. чрезвычайное положение), она уже не создает прибыль (хотя товары или услуги продолжают производиться), поскольку все ее лучшие продуктивные силы нацелены не на стратегию для прорыва в будущее, а на фиксацию остановившегося настоящего – войну с противником сегодняшнего дня. Сам термин «мобилизация» страшно симпатичен руководителям бойцовского типа – он дисциплинирует, собирает, концентрирует, настраивает на серьезную «драку» и подчеркивает неизбежность оной в планируемой перспективе. Как говорится, процесс пошел, все рубиконы перейдены и мосты позади сожжены, возврата назад нет. Так оно и есть.

Мобилизация как определенное понятие было введено в обиход воинственными римлянами (лат. mobilis – подвижный) и означало в буквальном смысле отрыв от сельского хозяйства, строительства и торговли всего гужевого транспорта в целях быстрой транспортной переброски легионов и их амуниции. Таким образом, при мобилизации страна на какое-то время как бы замирала – ведь не на чем было ездить и возить. (Отберите и сейчас топливо всех автозаправок, реквизируйте автомобили, остановите поезда, и вы получите ту же мобилизацию в современном интерьере.) Понятно также, что о приращении товаров потребления речь уже не шла – жили на накопленных запасах (ныне их называют «стратегические» или «неприкосновенный госрезерв»).

В среде бизнеса мобилизация происходит аналогично. Со всех направлений финансовые средства изымаются и концентрируются для подавления противника и поддержания боевого духа персонала (тех, кто убежден, что война – занятие, происходящее само собой и не требующее колоссальных затрат, среди поднаторевших в жизни читателей, думаем, найдется не много). Фирма все свои свободные активы изымает из сферы ноу-хау и стратегического развития для того, чтобы намертво привязать их к одной-единственной проблеме: во что бы то ни стало победить «врага» на рынке по принципу: «Здесь, теперь и немедля!».

Ладно, финансы, в конце концов, – это субстанция, постоянно текучая и при острой нужде как-то восполняемая. Беда таится в сфере человеческих ресурсов, а точнее, в их рациональном использовании. Может быть, это звучит парадоксально, но мобилизованный работник, по большому счету, перестает продуктивно работать, а уж чтобы творить или прогрессировать в своем профессиональном развитии, тем более. Почему так происходит? Да очень просто – он не видит своего будущего! Ведь любая война или сражение – это всегда неопределенность исхода и самое главное – в войне как таковой уже априори заложен дух взаимоистребления и даже победителю не гарантируется жизнь и процветание. Увы, оспаривать данное положение применительно к бизнесу и тренинг-условностям бесполезно: слишком мощный в нашем человеческом подсознании архетип войны и слишком опасна и действенна энергия биологической агрессии, чтобы с ними можно было играть или тренироваться «за просто так». Как говорится, не выпускай злого джинна, потом сильно пожалеешь. Мобилизация, даже в виде некоего тренинг-процесса или тактического хода со стороны управленцев, – яркое тому подтверждение.