Павел невольно отступил назад, поняв вдруг, что участковый не шутит. Николай же, напротив, напрягся и шагнул вперед, наливаясь яростью. Резким движением выхватив из-за спины ружье – отличный новенький карабин, коим был снабжен Ашотом, – он вскинул его и направил прямо на Круглова. Павел, побледнев, ухватил Николая за плечо, но тот резко, с силой скинул его руку.

– Места здесь уж больно запутанные, – негромко, но отчетливо проговорил он. – Сам теряюсь, хоть не первый год рыбачу. Тут лошадь с упряжкой пропадет – вовек не найдешь. А человек – вообще мелкая сошка…

– Коля, Коля, хорош, успокойся! – торопливо заговорил из-за спины Николая Павел, пытаясь образумить приятеля и не усугублять ситуацию.

– Не трожь! – сквозь зубы процедил Рыжов так, что Павел отшатнулся.

Заглянул в глаза Николаю – они налились кровью и сверкали очень нехорошим блеском. Видимо, участковый тоже почувствовал настроение Рыжова, потому что отклонился влево и крикнул:

– Сюда!

Из-за кустов быстро появились двое мужчин. Никто из троицы рыболовов их никогда не видел раньше. Мужчины были в форме, но из-за темноты было не разобрать, какого именно ведомства. У каждого в руках было ружье. Они быстро подошли к лодке. Николай, постояв немного, медленно опустил ствол.

– Браконьеров поймали, Василий Андреевич? – спросил один из них.

– Да вот, с поличным взял, – проговорил Круглов, с усмешкой глядя на Николая.

Тот, тяжело дыша, сжимал кулаки. На правой, той, что сжимала ружье, побелели костяшки.

– Ну что, забираем? – небрежно спросил один из мужчин.

– Подождите, – вмешался Михаил. – А вы, собственно, кто будете?

– Мы-то, собственно, из областного комитета рыбоохраны, – улыбнулся один из мужчин, доставая хрустящее удостоверение. – Так что давайте, ребята, без глупостей. Не стоит делать ситуацию еще серьезнее, чем она сложилась.

– Постойте, – Михаил улыбнулся, блеснул зелеными глазами, явно пытаясь решить вопрос миром. – Мужики, мы все понимаем и не спорим. Виноваты – да, признаем. И честно клянемся, что больше никогда незаконно ловить рыбу не будем. Ну зачем нам ехать куда-то? Давайте договоримся на месте, штраф оплатим как положено и квитанции не потребуем. И рыбу можете себе забирать, не пропадать же добру! А тут, между прочим, тысяч на двадцать будет только в сыром виде, без переработки. Про икру я вообще помалкиваю… Ну, дело же предлагаем! Обещаем: здесь вы нас больше не увидите! К чему вам лишние хлопоты-то?

Мужчины переглянулись и засмеялись.

– Ничего, – сказал один из них. – Мы уж похлопочем.

– В машину давайте! – холодно произнес второй, кивая в сторону.

За кустами послышалось фырчание автомобильного двигателя. Стало ясно, что их там дожидается служебная машина инспекторов. Деваться было некуда, спорить бесполезно. Их всерьез решили повязать. Видимо, у рыбнадзора и участкового был какой-то свой интерес, не касающийся денег, раз они наотрез отказались от вознаграждения.

Все трое – и Николай, и Михаил, и Павел – были в замешательстве. Подобная ситуация сложилась впервые и была совершенно нехарактерной для них. Они отлично знали, что и участковый, и вся местная полиция, и рыбоохрана прекрасно осведомлены о том, что браконьерская добыча рыбы в этих краях ведется, и весьма активно. Только бороться с этим всерьез никто не собирался, поскольку всем было выгодно. И участковый, и его начальство, и комитет – все кормились за счет рыбы, добываемой местной троицей, находившейся под патронажем Ашота. Во всей этой круговой поруке действовал негласный уговор: браконьеров не трогать. Они честно платили свою долю. Точнее, платил Ашот, а уж как он там договаривался с властями, ни Михаила, ни Николая, ни Павла не касалось. Они выполняли свою работу, добывали рыбу и переправляли ее Ашоту. Дальнейшее – документы, сбыт, договоры с чиновниками – не имело к ним отношения. В этой цепочке каждый занимался своим делом. Дело участкового Круглова заключалось в том, чтобы закрывать глаза на грехи браконьеров. И дело свое Круглов знал и выполнял на отлично. Ровно до сегодняшнего момента, который никому из троих попавшихся браконьеров был непонятен. То ли участковый решил таким образом выслужиться перед каким-то высоким начальством, то ли поменять штат на своих людей – неизвестно. Ясно одно: ехать с комитетчиками придется.

Михаил, видимо, первым понял и принял это. Глубоко вздохнув, он шагнул в направлении машины. Следом за ним пошел и Павел. Один Николай продолжал стоять, прожигая участкового Круглова насквозь ненавидящим взглядом. Потом медленно произнес:

– Ну и сука же ты, Андреич!

После чего сплюнул под ноги, попав на носок ботинка Круглова, и не спеша двинулся к автомобилю…

В машине они ехали долго. Всю дорогу молчали: во-первых, настроение у всех троих было ни к черту, так что говорить не хотелось. Во-вторых, были они не одни: впереди, в кабине, сидели оба инспектора плюс шофер. Машина – белая «Газель», салон которой был лишен окон. Николая, Павла и Михаила поместили в этот самый салон, отделенный от кабины лишь перегородками сидений. Так что любое слово отлично было слышно спереди.

Дорога была отвратительной, машину постоянно трясло, и казалось, что это путешествие никогда не закончится. В конце концов их все-таки привезли на место. Машина остановилась, один их инспекторов вышел из нее и, открыв дверцу, коротко приказал:

– На выход!

Все трое потянулись на улицу, спрыгивая из машины и потирая затекшие мышцы. Впереди маячила темно-красная стена какого-то здания, к которому их и повели. Когда подошли ближе, стала видна вывеска: «ОБЛАСТНАЯ ИНСПЕКЦИЯ РЫБООХРАНЫ».

Всех троих без разговоров провели в какую-то темную комнату, похожую на камеру, но все же отличавшуюся от нее. Здесь не было нар, только длинные сиденья вдоль стен. Решетки на окнах. Что это было за помещение и на какое время их сюда поместили, никто задержанным не сказал. Те двое, что их задержали, сразу куда-то ущли, передав их дежурному, который и препроводил их в эту комнату, после чего сразу исчез. Участкового Круглова тоже не было: он вообще не поехал в город. Видимо, его миссия в данном деле ограничилась тем, что он задержал браконьеров с поличным и опознал их личности.

Михаил первым сел на лавку и откинулся к стене. Павел примостился у самого края.

– Ничего себе инспекция рыбоохраны! – пробормотал он. – Да тут настоящая тюрьма!

Николай все еще топтался на месте, словно выражая таким образом протест. Потом, видимо, поняв, что никому своим стоянием ничего не докажет, подошел к лавке.

– Подвинься! – буркнул он, грубовато толкая Михаила в бок.

– Чего крысишься, Колян? – неодобрительно покосился на него Павел. – Нам всем тут несладко. Если мы еще между собой грызться станем, то все трое потонем. Вместе попали – вместе и держаться надо. Может, еще получится выбраться!

Павел ни на миг не терял надежду, что им все-таки удастся как-то отмазаться, как-то выбраться из истории, в которую они попали.

– Я сроду ни с кем вместе не был! – отрезал Николай. – Я всегда сам по себе!

– Зря, – пожал плечами Павел. – Вместе легче.

– Все из-за вас! – неожиданно зло проговорил Рыжов, поочередно обводя своих подельников мрачным взглядом.

– О как! – удивленно вскинул брови Павел. – Мы-то тут при чем?

– При том! – огрызнулся Николай. – Не связался бы с вами – сейчас не сидел бы тут!

– Ловко ты все повернул! – усмехнулся Павел. – А что бы без нас делал-то? Лодка моя, с Ашотом все терки Мишка разруливает. Один бы ловил, на удочку? Или сетки бы внаглую поставил, без крыши? Так тебя бы в тот же миг заластали под белы рученьки! Давно я за тобой наблюдаю, и настроение мне твое совсем не нравится! Вечно на нас волком смотришь, словно мы тебе дорогу в чем-то перешли!

Николай что-то пробурчал себе под нос. Павла же словно прорвало. Нервное напряжение последних часов выплескивалось из него обвинениями в адрес Николая.

– А может, это все ты, а? – выкрикивал он, сжимая кулаки. – Может, ты нарочно с Кругловым сговорился? А перед нами спектакль разыграл, а? Может, вы вместе все к рукам прибрать хотите?