Литмир - Электронная Библиотека

– А леопарда нет? – спросила я.

– Ты ожидала увидеть леопарда?

– Каждый раз, когда в мелодраме я вижу такую комнату, главная героиня всегда появляется с ручным леопардом.

– Понятно. А котенок не подойдет?

– Конечно! Вы с Жаном – любители кошек?

– Я не смогла бы жить в доме, где нет кошки. Кстати, насчет котят. Сегодня у меня есть для тебя очень выгодное предложение.

– Я бы взяла с удовольствием. Но не могу.

– Обсудим это позже. Ладно, разбирайся с туалетом. Хочешь принять душ перед ужином? Я приму, а то я так долго чистила Черную Красотку и Демона перед поездкой в аэропорт, что принять не успела. И теперь от меня, наверное, здорово пахнет стойлом. Чувствуешь?

И вот так – легко и просто – минут через двенадцать я очутилась в ванне (бассейне!). Джордж тер меня губкой сзади, Жан – спереди, а хозяйка терла себя сама, весело смеясь и давая мужчинам различные советы, на которые они не обращали внимания. Если бы вы могли все это наблюдать, то увидели бы, что вся последовательность моих действий была очень логична и что эти добрые сибариты ни к чему меня специально не подталкивали – ни одной попытки соблазнить, ни единого намека на то, что прошлой ночью я попросту изнасиловала (во всяком случае, в переносном смысле) хозяина этого дома.

Потом я делила с ними роскошный ужин… Нет, просто пир – в гостиной (или большом холле, или маленькой столовой, или как там она у них называется) с камином. Камин, как мне с гордостью поведала хозяйка, Жан сделал своими руками… На мне был один из халатов Жанет, за который в Крайстчерче она была бы немедленно арестована. Но здесь это не вызвало никаких реакций у обоих мужчин.

Когда мы добрались до кофе и коньяка, я немного осоловела от выпивки до ужина и вина за ужином. По просьбе Джорджа я сняла позаимствованный пеньюар, и он заснял меня в пяти или шести позах, делая стерео- и голограмму. При этом он так бесстрастно обсуждал мои прелести, словно речь шла о куске телятины. Я продолжала твердить, что завтра мне нужно уезжать, но мои протесты звучали вяло, и на них никто не обращал внимания – Джордж меньше всех. Он сказал, что у меня «хорошая форма», – возможно, это и не комплимент, но и на «до свидания» совсем не похоже.

Некоторые снимки получились просто великолепно, особенно тот, где я раскинулась на низкой тахте, а по груди, по животу и по ногам у меня ползает дюжина котят. Я попросила снимок для себя, и оказалось, что у Джорджа есть необходимое оборудование, чтобы сделать копию.

Потом Джордж снял меня вместе с Жанет, и я снова попросила сделать копию, потому что наш с ней контраст выгодно оттенял обеих, а Джордж ухитрился сделать нас красивее, чем в жизни. В конце концов я стала зевать, и Жанет велела Джорджу прекратить. Я принялась извиняться, говоря, что с моей стороны очень странно хотеть спать, потому что в той зоне, откуда я прилетела, сейчас еще лишь начало вечера.

Жанет сказала, что это смехотворно, что сон не имеет никакого отношения к часам и временны́м зонам, и:

– Джентльмены, мы ложимся! – С этими словами она увела меня из гостиной.

Мы зашли в ее великолепную ванную комнату, она положила руки мне на плечи и сказала:

– Марджи, ты предпочитаешь быть одна в спальне или хочешь компанию? Я знаю от Бетти, что у тебя была бурная ночь. Может быть, ты хочешь просто тихонько поспать? Скажи сама.

Я честно сказала ей, что, если это зависит от меня, я никогда не сплю одна.

– И я тоже, – кивнула она. – Мне нравится, как просто ты это сказала – не стала мямлить и притворяться, как это делают разные шлюхи. С кем бы ты хотела спать?

(Добрая ты душа, как же я могу сделать вид, что не понимаю, как тебе хочется самой побыть со своим мужем в первую ночь его приезда домой!)

– Может быть, нам лучше начать с другого конца – кто хотел бы спать со мной?

– С тобой? Все мы, конечно, я уверена в этом. Или двое из нас, или один – на твое усмотрение. Решай сама.

Я растерянно заморгала, пытаясь прикинуть, сколько же я выпила.

– Четверо в одной постели?

– Тебе это не нравится?

– Никогда не пробовала. Звучит весело, но в постели будет ужасно тесно, я полагаю.

– А-а! Ты не была в моей комнате. Кровать у меня по-настоящему большая, потому что оба моих мужа чаще предпочитают спать со мной… И там еще остается много места, так что мы всегда рады гостям.

Да, я действительно перебрала – пила две ночи подряд и такими дозами, к которым совершенно не привыкла…

– Два мужа? Я не подозревала, что Британская Канада приняла австралийскую систему!

– Британская Канада – нет, но британские канадцы – приняли. Во всяком случае, многие из нас. Ворота заперты, а остальное никого не касается. Ну так как, хочешь попробовать в большой кровати? Если захочешь спать, всегда можешь тихонько уползти в свою комнату – для этого я и сделала такую планировку. Что скажешь?

– Пожалуй… да. Только сначала я, наверное, буду чувствовать себя дилетанткой.

– Это быстро пройдет. Давай…

Ее прервал резкий звонок на терминале.

– А, черт! Да чтоб тебя!.. – воскликнула Жанет. – Наверняка это из аэропорта… Срочный вызов Жану, и, конечно, ему надо ехать, и плевать им на то, что он только что возвратился из дальнего рейса! – Она подошла к терминалу включила «прием», и мы услышали:

– «…поводов для тревоги. Наша граница с Чикагской империей закрыта, прорвавшиеся беженцы изолированы. Атака со стороны Квебека более серьезна, но, возможно, она нанесена вследствие ошибки местного командования, поскольку объявления войны не было. В настоящее время введено чрезвычайное положение, поэтому рекомендуем: не выходить на улицы, сохранять спокойствие и ожидать на этой частоте официальных сообщений и инструкций…»

Начался «Красный четверг».

10

Мне кажется, у всех сложилось более-менее одинаковое представление о «Красном четверге» и о том, что за ним последовало. Но чтобы объяснить самому себе (а может, и самой себе, если это вообще возможно!), я должна рассказать, как я восприняла это, включая все мои страхи и всю мою растерянность.

Мы вчетвером залезли в большую постель Жанет, но не для секса, а просто для того, чтобы как-то сохранить душевный комфорт и быть вместе. И мы не могли оторвать глаз от экрана терминала. Там все время повторялись одни и те же сообщения – отражение атаки со стороны Квебека. Председатель Чикагской империи убит в собственной постели, граница с империей закрыта, приходила неподтвержденная информация о диверсиях, не появляться на улицах, сохранять спокойствие – не важно, который раз это повторялось, мы тут же все замолкали и вслушивались, ожидая услышать хоть что-нибудь, что внесло бы хоть какой-то смысл во все эти новости.

Однако вместо этого положение становилось все хуже и хуже. К четырем утра мы уже знали, что волна убийств и диверсий охватила всю планету. Когда рассвело, появились неподтвержденные сообщения о беспорядках на Эль-4, на базе «Тихо», на Геостационаре, и сообщение с Цереры было оборвано на полуслове. Можно было только гадать, коснулись ли неприятности Альфы Центавра и Тау Кита, но… официальный дикторский голос с терминала практически «прояснил» это – громогласно отказываясь «гадать» и призывая всех нас не верить «необоснованным и вредным» слухам.

Около четырех Жанет соорудила с моей помощью бутерброды и подала кофе.

В девять я проснулась оттого, что пошевелился Джордж, и обнаружила, что заснула, положив голову ему на грудь и обняв его правой рукой за шею. Жан полулежа расположился поперек кровати, уставившись на экран терминала… закрытыми глазами. Жанет исчезла – уползла тихонько в мою комнату и залезла в считавшуюся ныне моей кровать. Я очень медленно и очень осторожно отцепилась от Джорджа, постаравшись его не разбудить, вылезла из постели и проскользнула в ванную. Там избавилась от использованного кофе и сразу почувствовала себя лучше. Заглянув в «свою» комнату, увидела, что покинувшая нас хозяйка уже не спит и машет мне рукой, приглашая войти. Повинуясь ее жесту, я зашла в комнату и, когда она подвинулась, освобождая мне место рядом с собой, залезла в постель. Она поцеловала меня и спросила:

25
{"b":"204679","o":1}