долгие столетия, в течение которых Память о Верности сохранялась лишь
некоторыми, неспособными забыть. В те дикие времена его соплеменники
предпочитали думать не о духе, но о теле, обрастая ненужными предметами и
машинами, которые год от года становились все более сложными и - с точки
зрения Рукки - бессмысленными. Разве машины помогут слабому человеку, против
которого стоит весь окружающий его мир, сохранить завещанную Верность Отцам?
Отцам, которые привели человека в этот мир, дабы испытать его Дух и завещать
ему Службу, исполнение которой так же неотвратимо, как восход солнца?
Нет и еще раз нет.
Отцы ушли; и человек обязан сам найти их, дабы доказать свою нетленную
Верность и исполнить наконец завещанную Службу. Именно для этого они были
посланы сюда.
"Что ж, - вздохнул Рукка, - человек слаб. Нам не удалось исполнить
великую Волю - на наше место придут другие".
И он раскрыл книгу.
Несколько часов его пальцы трепетно перебирали ломкие, гармошкой
сложенные страницы. Несколько часов бен Рукка вчитывался в волнистую вязь
Завещания, снова и снова, как в юности, отыскивая в нем свою силу. Снова
смотрел он на искусные копии древних миниатюр, что изображали Отцов во всем
их величии. Наконец, ощутив, как мелко пульсирует в жилах разогревшаяся
кровь, до глубины души проникшийся возвышенным экстазом бен Рукка спрятал
фолиант и приготовился созывать своих подчиненных на древний обряд.
В этот момент интерком включился сигналом экстренного вызова. Бен Рукку
вызывал астроном.
Задыхаясь неожиданной яростью, командир ответил на вызов, но не успел
произнести и слова.
- Там!.. там!!! Я вижу Отцов, они двигаются к нам на помощь! - хрипло,
сорванно визжал астроном. - О Святое утро, как прекрасны они! Их корабли
огромны, как целый город! Они светятся, как десятки звезд!
Не помня себя, бен Рукка выскочил из каюты и бросился по узкому коридору.
В его голове мешались, наползая одна на другую, десятки мыслей. Добравшись
до астрономической рубки, он застал корабельного астронома Гоуза в состоянии
полнейшего экстаза. Тот, как зачарованный, вглядывался в небольшой экран
универсального вычислителя, на котором, слегка подрагивая - Гоуз вывел
усиление на предел, - сверкали множеством огоньков три объекта, отдаленно
напоминающие по форме их собственный корабль. Два, увенчанные какими-то
сложными конструкциями, похожими на небольшие крылышки, были очень велики.
Рукка понимал, что на таком расстоянии данные радара весьма и весьма
относительны, но при любой погрешности эти цифры потрясли его: длина
объектов исчислялась тысячами лонов. Третий, несколько отличающийся от них
по виду, был значительно меньше, но все равно по размерам в десять раз
превосходил "Кронг".
Рукка замер перед экраном, не произнося ни слова.
Корабли Отцов, некогда доставившие его народ в их нынешний мир, выглядели
совершенно иначе. Если дошедшие из глубины тысячелетий рисунки были верны -
а в этом никто не сомневался, - то, во-первых, Ковчеги были намного меньше,
и формой они почти всегда напоминали сплюснутый гриб на тонкой, сужающейся
вниз ножке, а во-вторых, они никогда не были такими пугающе-черными...
Отцы ли это?
Рукка почувствовал, как холодные пальцы ужаса перехватывают ему горло.
Если это не Отцы, то... В глубине своей довольно лукавой души бен Рукка не
очень верил в то, что ему выпадет честь встретить Ушедших. Со времени их
ухода пролетело много времени, много тысячелетий. Уцелели ли они сами, ведь,
согласно преданиям, Отцы ушли, чтобы сражаться? А если уцелели, почему не
вспомнили о своих приемышах, заброшенных ими в такой враждебный мир?
И с кем-то же они воевали там, среди бесконечных звездных дорог. Почему
же не допустить, что во вселенной существуют и другие разумы, также
способные на покорение далеких путей? Завещание умалчивало об этом, а что не
сказано в Книге - то неважно...
- О, Святое утро... - вдруг застонал астроном. - Что же это?
Один из кораблей - а Рукка уже нисколько не сомневался в том, что перед
ним именно корабли, - вдруг резко двинулся вперед, множество сверкающих на
его теле огоньков слились в тонюсенькие белые полоски. Рукке показалось, что
корабль движется прямо на них. Астроном склонился над клавиатурой своего
вычислителя, пытаясь определить скорость объекта, но не мог: черный гигант
разгонялся слишком быстро. Как зачарованный, наблюдал Рукка за движением
теряющего контуры черного пятна. Менее чем через три минуты оно превратилось
в какую-то тусклую сероватую кляксу, а потом - исчезло!
- О, - прошептал астроном, - я не могу в это поверить... он разогнался до
сверхсветовой скорости. Как такое возможно?
- Может быть, ошибка в исчислении? - тоже шепотом спросил бен Рукка.
- Может быть, но почему остальные два мы видим, а третьего - нет?.. Он...
он словно размазался...
Мгновение спустя мозг командира пронзила фантастическая догадка.
- Мы видим их... давно! - прокричал он, вскакивая. - Несколько минут
назад!!! Передайте в пост: экстренное торможение!
Он несся в центральный пост управления так, как не бегал никогда в жизни.
3
Старший штурман оторвался от висевшей перед ним клавиатуры и зачем-то
потрогал тонкий обруч системы внутренней связи, который диадемой венчал его
начавшую седеть голову.
- Динамика неблагоприятная, - сообщил он невидимому командиру. - Они
резко снизили темп разгона. Если эта кривая сохранится на протяжении еще
трех часов, то для того, чтобы уйти из системного поля, им понадобится как
минимум месяц.
- Что это может значить? - поинтересовался Волльмер у главного инженера,
застывшего перед стойкой боевых сканерных систем.
- Только то, о чем я уже говорил, - ответил тот с нескрываемым
раздражением. - У них авария. Вот, видите, - ткнул он пальцем в небольшой
экран, на котором мерно бились три жилки: две были насыщенно-красными, а
третья - розовой. - Насколько я понимаю, это нечто вроде триггерного
стабилизатора потока. Средняя ступень - вот, полюбуйтесь - едва дышит. Я уже
стал кое-что соображать в этой допотопной машинерии... они сняли нагрузку с
главного двигателя - он у них один, - потому что теряют контроль над
плазмой, или что там у них еще... Поток вышел из-под контроля, понимаете?
Волльмер поморщился. В потоках плазмы он разбирался плохо. Когда-то, еще
в Академии, ему читали курс по истории звездоплавания, в который входили
базовые познания в области истории техники, но зачетов по курсу не было,
слушали его, соответственно, вполуха, а уж сейчас, по прошествии пятидесяти
лет, вспомнить не удавалось вообще ничего.
- И что с ними будет? - спросил он.
Варнезе пожал плечами. Сонная нерешительность командира начинала
раздражать его. Сам он готов был уже сейчас начать маневр сближения с
загадочным субсветовиком, дабы познакомиться с его командой, но, разумеется,
командовал здесь он, генерал Волльмер, а полковнику Варнезе оставалось одно
- подчиняться.
- Наверное, - вдруг задумался первый пилот майор Гоше, - они попробуют
обойти систему, оттолкнувшись от поля внешней планеты, и вернуться назад.
Понятно ведь, что с такой скоростью они далеко не уйдут. Никакой жизни не
хватит...
- Это вы бы так сделали, - едко отозвался Варнезе. - А они, с их-то
энерговооруженностью?
- Тихо, тихо! - махнул рукой Волльмер. - Что вы на все это скажете,
Мелеш? А? Может, у вас есть особое мнение?
У ксенолога особого мнения не имелось. Он высосал уже всю фляжку, чуточку
