расслабленное состояние - немного замерзнув, Ариф выбрался на пляж и принялся

яростно растираться полотенцем. - Сегодня холодновато, - заметил он, стоя к

женщине спиной. - Последнее время часто штормит, вы обратили внимание? - Я

купаюсь каждый день, - ответила она. - Чем мне еще заниматься? - Ну отчего

же, - возразил Ариф, оборачивая полотенцем бедра, - здесь собрана неплохая

библиотека, есть даже древние книги на бумаге. Или вы не любите читать?

Повернувшись, он перенес свою бутылку и халат поближе к Коринне, блаженно

плюхнулся на разогретый солнцем песок и приложился к вину. - Хотите? -

предложил он ей. Коринна приняла бутылку из его рук и села, поджав под себя

ноги. Искорки, блестевшие в ее глазах, несколько озадачили Арифа, и он

незаметно проверил, не развернулось ли закрывавшее бедра полотенце. Все было

на месте. Ара не удержался от мимолетной гримасы удивления. - Если говорить

честно, мне совсем не хочется возвращаться домой, - произнесла Коринна с

мечтательными нотками в голосе. - Наверное, мне будет там трудно... Знаете,

мне хотелось бы побродить по вашим городам - просто побродить и посмотреть,

как вы здесь живете. - Я могу гарантировать, что бифортское подданство вы

получите в любой момент, - пожал плечами Ариф. - Это совсем не трудно, по

крайней мере для нас с лордом Робертом. Сделайте то, что мы от вас требуем, -

и живите себе. Безработица вам не грозит, любая лавочка, занимающаяся внешней

торговлей, с удовольствием возьмет вас в качестве консультанта: через год

купите себе милый домик, приличную тачку и все прочее. - Да, - печально

согласилась Коринна, - но вы будете находиться на недосягаемой для меня

высоте. Кем вы будете в кабинете вашего друга - лордом-канцлером? - Я,

безусловно, получу предложение занять этот пост, - кивнул Ариф, - но вот

займу ли - это большой вопрос. Открытая политика меня совершенно не

привлекает, тем более перспектива вытирать задницу всему Содружеству...

Правда, это будет еще очень не скоро и мое мнение может сто раз измениться. -

Вы часто меняете свое мнение? - Иногда - по десять раз на дню. Я человек

многоликий: с одной стороны это хорошо, с другой - плохо. Когда как, но

всегда сложно. - А мне начинает казаться, что всю свою жизнь я жила совсем не

так, как следовало... Рядом с вами я пережила драму, но, странное дело,

сейчас она кажется мне страшно далекой. Ариф поднял на нее глаза и мягко

улыбнулся. От разъяренной тигрицы, которой она была в первые дни после

похищения, не осталось и следа. На него смотрела прелестная молодая женщина,

измученная нелегким для нее переосмыслением, сломавшим давно устоявшиеся

понятия и традиции, в которых она родилась и выросла. Опытный аналитик, она

сумела понять, что мир стоит на пороге новой фазы больших переделов, и сейчас

испытывала чисто женскую тревогу, тоску и болезненное одиночество. "Когда-то

мы спорили с Роббо, может ли симпатия мужчины к женщине вырасти из банальной

жалости, - подумал Ариф. - Тогда мы, мальчишки, просто не понимали, что

жалость - такая жалость может быть совсем не банальна. Находясь во власти

штампованных представлений о природе эмоций вообще, мы не могли представить

себе, насколько сложными и запутанными бывают чувства взрослого, многое

пережившего мужчины. Насколько странно иногда выглядят события, подтолкнувшие

их". - Солгите мне, - тихо произнесла Коринна, пряча глаза, - солгите мне,

что я вам нравлюсь. Ну же, прошу вас! - Но мне не нужно лгать, - ответил

Ариф, - это действительно так. Я прилетел с Эндерби в совершенно разломанном

состоянии - вы пытаетесь собрать меня по кусочкам. Если вам от этого

станет... - он помедлил, улыбаясь, - проще, то я к вашим услугам. - Вы

 откровенны, - прошептала леди Андерсон. Над морем прошумели

двигатели снижающегося коптера. Прищурившись от солнца, Ариф узнал белую

машину Кэтрин и поднялся. - Встретимся за ужином, - сказал он извиняющимся

тоном, - прилетела мэм Раш, мне необходимо с ней побеседовать. Простите...

 Глава 4

 В проеме полураскрытой двери мелькнула знакомая долговязая фигура, и

Торвард поморщился: в последнее время привычка лорда-канцлера просачиваться в

его резиденцию без доклада стала его раздражать. Ровольт бесцеремонно прошел

через кабинет и плюхнулся в кресло напротив письменного стола. В его крепких

лошадиных зубах тлела намертво прикушенная сигара. - Доброе утро, - сказал

он, прокатив ее в угол рта. - Привет, - усмехнулся лорд-владетель. - Что

скажешь? - Нацеди мне стаканчик, - невозмутимо попросил Ровольт, - мерзкая

погода, как ты считаешь? Торвард бросил короткий взгляд за окно, где моросил

нудный осенний дождь, и наклонился, чтобы вытащить из правой тумбы своего

стола дежурную бутылку. - Держи, - он поставил на стол изящную темнокрасную

рюмку и наклонился вновь, чтобы налить и себе. - У них опять кончилась

жратва, - сообщил лорд-канцлер, не обременяя себя предисловиями, и они опять

требуют встречи на Грехэме. - Я не могу сейчас лететь на Грехэм, - возразил

Торвард. - Ты же знаешь. - Я знаю, - кивнул Ровольт. - Но на этот раз, как я

понял, им хватит и меня. Послушай, Тор, их требования с каждым разом

становятся все категоричнее - ты заметил? Этак они договорятся до

ультиматума, тебе не кажется? - Барт, этот разговор не совсем уместен.

Особенно сейчас. - Нет, Тор, именно сейчас-то он и уместен. Именно сейчас,

когда ты еле наскреб денег на запуск второй серии "Торхаммеров" и мы

закончили год с невыполненным бюджетом. Следующий год мы просто провалим, ты

понимаешь? Мы его провалим! Я не виноват, что весь Бифорт висит на волосине

бесконечных кредитов... Лорд-владетель выбрался из-за стола и подошел к

высокому стрельчатому окну. Дворец, выстроенный на окраине столицы, утопал в

бесконечных садах, но сейчас, прибитые серым дождем, они казались несчастными

и печальными. Торварду было тяжело: очередной спор с лордом-канцлером вызвал

у него тягучую головную боль. - Барт, - сказал он, не поворачиваясь от окна,

- у нас нет выхода. Рано или поздно, но нам придется принять их требования.

Все требования, Барт, в полном объеме, и мы никуда от них не денемся! Ровольт

вынул изо рта сигару и глотнул виски. Лицо его оставалось бесстрастным. - Я

не хочу об этом слышать. Да! У нас есть силы, чтобы вести войну, у нас есть

силы, чтобы добиться в ней победы. Но сколько лет нам понадобится на то,

чтобы вылезти из последующего кризиса? И, скажи мне на милость, старина, -

устроит тебя роль комнатной собачки под рукой этих свихнувшихся кретинов, по-

прежнему считающих себя частью Империи? - Все будет совсем не так, Барт.

Процесс интеграции займет столетия. Но я знаю точно кое-что другое: править

будет тот, чья рука первой спустит курок. Ахерон не претендует на ведущие

роли, ему нужно другое - пространство, хотя бы на сто лет чистое от внешних

оппонентов, и наше понимание необходимости возрождения исконных интересов

расы. - Это слова, Тор, - криво ухмыльнулся Ровольт. - Это слова, а я, знаешь

ли, хорошо представляю себе дело. Мы без содрогания разнесем Обединенные

Миры, но как ты представляешь себе присоединение Авроры, с которой мы

завязаны мертвым узлом экономики? Как ты вообще представляешь себе реакцию

Авроры на старт твоих легионов? - "Представляешь, представляешь", - перебил

его Торвард с неожиданным раздражением, - ни черта я себе не представляю. Я

знаю другое: если на нас полезут прямо сейчас, Ахерон благополучно махнет

хвостиком и запрется в кольце своих батарей. А мы, умные-разумные, будем тут