Творчество Абая явилось поворотом в казахской поэзии от просветительства к критическому реализму. Создавая образы наглого волостного, малограмотного муллы, изворотливых чиновников, бездельников-баев, поэт усиливает социальное содержание казахской поэзии.
Цикл стихотворений Абая о временах года («Весна», «Лето», «Осень», «Ноябрь — преддверие зимы», «Зима») — образцы прекрасной пейзажной лирики. Степь предстает в разнообразии красок, в величии просторов, пестроте разнотравья, в контрастных описаниях. Впервые картины природы органически связаны с отражением полной глубоких социальных противоречий жизни казахов. Пейзажная лирика Абая свидетельствовала о творческом усвоении им опыта Пушкина и Лермонтова, о понимании искусства как необходимой, духовной, потребности человека. Какую бы проблему жизни общества или отдельного человека не затрагивал Абай, он неизменно придавал ей обобщенно-философский смысл. Абай поднял казахскую поэзию до уровня профессиональной и высокохудожественной. Он придал казахскому разговорному языку особую выразительность, наполнил художественное слово социальным смыслом. Его поэзия была свободна от риторичности. Повторяя слова Чернышевского, можно сказать, что он «первый возвел литературу в достоинство национального дела».
Абай обогатил казахскую поэзию новыми жанрами (шестистишия и восьмистишия), создал ряд поэм. Среди них — «Искандер» на традиционный сюжет об Александре Македонском и мудром Аристотеле. В основу другой поэмы, «Сказание об Азиме», положена одна из сказок «Тысячи и одной ночи» — «Сказка о Хасане из Басры» — поучительная история приключений молодого ремесленника-ювелира. Поэт расширил сюжетную схему описанием бытовых сцен, его герой умеет упорно трудиться, не терять присутствия духа в любых самых сложных обстоятельствах. В назидательно-просветительном ключе написана и поэма «Мас’уд». «Назидания» («Гаклии») — своеобразные этюды на морально-этические и социально-философские темы — раскрывают взгляды мыслителя на многие явления природы и общества.
Благодаря талантливым переводам Абая, любимыми поэтами казахских читателей стали Пушкин, Лермонтов, Крылов. Он познакомил казахский народ с гуманистической русской классической литературой и заложил основы творческих взаимосвязей казахской и русской литератур.
Традиции Абая были продолжены его последователями. Среди них его сыновья — Акылбай (1861—1904) и Магавья (1887—1904), авторы романтических поэм «Зулус», «Дагестан», «Медгат-Касым». К ним примыкают поэты Н. Орманбетов, К. Жанатаев, поэты-композиторы А. Найманбаев,
Биржан-Сал Кожагаулов, А. Танирбергенов.
Особое место в развитии гуманистических традиций Абая заняло творчество Шакерима Кудайбердиева (1858—1931), сына старшего брата Абая, который воспитывался в доме своего дяди. Шакерим основные свои произведения создал в зрелом возрасте. Участвуя в управлении Семипалатинской губернией, он часто бывал в отдаленных районах, разбирал всевозможные судебные дела и иски. Уйдя с официального поста, он углубляется в изучение истории и культуры народа, увлекается философией, религией, музыкой и естественными науками, но прежде всего — литературой. Хорошо владея арабским, персидским и русским языками, он изучает средневековую литературу тюркских народов, арабскую и персидскую поэзию, читает в оригинале русскую классику. Поэт и прозаик, переводчик и драматург, историк и философ, Шакерим оставил огромное наследие: циклы стихотворений, поэмы «Калмакан-Мамыр», «Енлик-Кебек», «Нартайлак-Айсулу», роман «Адиль-Мария» и др. Он перевел на казахский язык повести А. Пушкина «Дубровский», «Метель», несколько рассказов Л. Толстого, поэмы Физули «Лейли и Меджнун», стихотворения Хафиза и даже несколько глав из романа Г. Бичер-Стоу «Хижина дяди Тома».
В этот период благодаря стараниям передовых деятелей увеличивается число общеобразовательных школ в Петербурге, Казани, Уфе, Ташкенте, Оренбурге, в этих же городах издаются казахские книги. Если отдельные стихи Абая при его жизни увидели свет лишь на страницах единственной тогда газеты «Дала уалаяты» («Степная газета»), то в 1919 г. впервые в Петербурге было осуществлено посмертное издание его сочинений на казахском языке. Начал выходить первый казахский журнал «Айкап» (1911—1915), главным редактором которого был М. Сералин; издавались газеты «Казах» (1913—1917), «Простор» (1907), «Иртыш», «Степная жизнь» (1907), в которых наряду с образцами богатой устной поэзии, произведениями поэтов и писателей публиковались статьи о наболевших вопросах современности.
В литературе конца XIX в. наряду с ведущим демократическим направлением во главе с Абаем существовало и традиционное, представленное творчеством таких поэтов, как Абубакир Кердели, Нуржан Наушабаев и др., которые в духе исламской традиции писали о бренности мира, изменчивости судьбы. Но к началу XX в. их голоса звучали уже слабо.
Видные представители литературы начала XX в. С. Торайгыров (1893—1920), С. Донентаев (1894—1933), М. Сералин (1872—1929), С. Кубеев (1879—1956) писали о том, что цивилизованные народы достигали высокого развития в области экономики и культуры благодаря разумному отношению к новым требованиям времени. Слово Торайгырова исполнено возвышенного оптимизма и звучит как горячий призыв к смелым действиям. «Разобью в пух и прах судьбу и заставлю ее плясать под свою дудку», — заявляет лирический герой Торайгырова. В стихотворении «В чем цель учебы» поэт говорит об обскурантизме богословов. Образованные люди должны, по мысли поэта, служить развитию науки и культуры, а не помышлять только о карьере.
Казахская предоктябрьская литература в эпоху народно-освободительного движения не оставалась в стороне от идей времени, от борьбы за свободу народа. Эти идеи преломились прежде всего через призму вопроса об эмансипации женщин. Хотя казахское общество стало на путь прогресса, женщина оставалась по-прежнему в рабской зависимости. В то время как многие ограничивались соболезнованием бедам казашки, Торайгыров активно боролся за ее раскрепощение. Поэт то досадует на покорность и робость казашки, то призывает ее восстать против рабства, разрушить стальную клетку обычаев.
Тема женской свободы в казахской поэзии имеет давнюю историю. Произведения фольклора являются вечным памятником казашке, бывшей жертвой косности и жестокости степных порядков. В стихотворении «Несчастная красавица» А. Галимов рисует трагедию юной казашки, которая увядает подобно сорванному полевому цветку. Но лучшим в казахской лирике на эту тему является, пожалуй, стихотворение «Девушка Джамила» С. Донентаева. Оно подкупает жизненностью, суровым реализмом. Стихотворение заканчивается словами Токиша, отца Джамилы, в котором он выражает заботу не о счастье родной дочери, а об ее удачном замужестве: «Пусть женится на ней кто угодно, хоть старик, хоть дьявол, лишь бы мне получить за нее скот». Это сатирическое произведение Донентаева, построенное на приеме «саморазоблачения» героя, — одна из значительных находок казахской литературы начала века в сфере реалистического воплощения судьбы казашки.
Поэма «Гулкашима» (1903) М. Сералина — одно из первых эпических произведений, где семейно-бытовой конфликт разрешается трагическим исходом. Сюжет поэмы прост. Молодой поэт Баймагамбет и красавица Гулкашима любят друг друга. Но девушку за большой калым выдают за другого. Баймагамбет, убедившись в несбыточности своей мечты соединиться с Гулкашимой, кончает жизнь самоубийством. Протест героя против деспотических обычаев как бы предвосхищает более решительные действия борцов за освобождение женщины в произведениях, написанных в последующие годы. К числу значительных произведений на эту тему относится роман Торайгырова «Красавица Камар» (1914). Жизнь казашки в этом романе изображается на фоне ряда социальных столкновений, которые позволяют автору раскрыть природу социального зла, которое несет человеку гибель. Равнодушными к интересам народа, невежественными, но падкими до власти, готовыми пожертвовать не только состоянием, но и дочерьми, предстают степные правители в другом романе Торайгырова «Кто виноват?» (1914—1915). В романе на судьбе трех поколений феодально-патриархальной семьи (некогда всесильная власть Тасболата значительно утрачена у его сына Ажибая, который терпит ряд поражений на выборах в органы управления степной волостью; такой власти уже нет у Кабыша, последнего отпрыска клана феодалов, доживающих свой век в пьянстве и кутежах) автор осмысляет тенденции исторического развития казахского общества.
