«Тут беи с кнутом, там хо́джи с книгой (т. е. с Кораном. — А. Д.). Ах, сердце мое, лучше разбейся!» О самом себе поэт говорил: «Домом себе я избрал весь мир, мать у меня черная земля, крышей мне служит небо, братья и сестры для меня все люди». Бейты Зенеля Бастари обильно оснащены ориентализмами, бытовавшими в речевой среде базарного квартала старой Тираны.
Наряду с подобными стихийными проявлениями социального протеста, выливавшимися в формы острой сатирической поэзии и соотносившимися с конфессиональными разногласиями, заметно расколовшими албанское мусульманство, в монастырских центрах бекташизма в первой половине XIX в. получила развитие ученая поэзия, давшая первые опыты создания религиозно-исторических поэм.
На собраниях бекташинских общин в дни траура по внуку Мухаммада — юному Хусейну, вероломно убитому, согласно шиитскому преданию, в битве при Кербеле, было принято читать вслух отрывки из «Хадикат аль-Хакаик» («Сад истин»), произведения иранского поэта Санаи (XII в.) в переводе Физули. В этом произведении ранняя история ислама излагалась с позиций шиитского вероучения, с особым вниманием к трагической судьбе имама Али и его сыновей, поклонение которым у шиитов составляет основу культа. В первой половине XIX в. создается ряд переводов и переработок произведений Физули. Наиболее известной из них является законченная в 1842 г. поэма Далипа Фрашери «Хадикая». Огромный размер (65 000 стихов) этой тяжеловесной по стилю поэмы и переобремененность ее языка ориентализмами свидетельствуют об учености автора. Поэма интересна как начало традиции жанра исторической эпопеи, продолженной в конце XIX в. классиком новой албанской литературы Наимом Фрашери.
Новоалбанское литературное движение, получившее наименование «национального возрождения» («Рилиндье Комбетаре», обычно сокращенно «Рилиндье») первые свои шаги сделало в албанских поселениях Италии. Расцвет поэтического творчества итальянских арберешей («арбереши» — древнее этническое самоназвание, сохраняемое албанцами Италии и Греции) обозначился уже в 30—40-х годах и продолжался до конца XIX столетия.
В начале века арбереши приобщаются к политической и культурной жизни Неаполитанского королевства, которая была накалена тогда идеями борьбы за национальное и политическое освобождение страны от ненавистной бурбонской монархии. Став активными участниками политических движений итальянского народа, арбереши в то же время задумывались о судьбе и своего собственного народа, все еще находившегося под османским ярмом. Значительно выросший интеллектуальный слой албанского населения южной Италии, получавший широкое гуманитарное образование в духовных семинариях Сан Деметрио ди Корона (Калабрия) и Палермо (Сицилия), с энтузиазмом обращается к изучению исторического культурного наследия. Собирание фольклора и изучение исторического прошлого албанцев приобретает характер, созвучный европейскому романтизму. Существовавший и ранее в арберешской среде культ «Великого времени» — эпохи героического сопротивления албанцев османскому нашествию в XV в. — служит отправным пунктом рождающегося национального романтизма и становится одной из главных тем поэтического творчества. Общий идейный подъем и расширение культурного горизонта сказываются в научной деятельности: создаются труды, посвященные истории, этническим традициям и языку албанского народа вообще и италоалбанцев в частности. Из исторических сочинений, опубликованных в первой половине XIX в., наиболее значительной была книга Винченцо Дорса «Об албанцах. Разыскания и мысли», вышедшая в 1847 г. в Неаполе.
Взлет поэзии ознаменовался литературной деятельностью калабрийского поэта Иеронима Де Рады. Де Рада жил и творил до конца столетия. Однако только его первое произведение — вышедшая (в оригинале и в итальянском переводе) в 1836 г. поэма «Песни Милоксао» — осталось шедевром поэзии на албанском языке, достойным занять место в ряду памятников европейского романтизма. Иероним Де Рада (1814—1903) родился в калабрийской деревне Маки; после окончания семинарии, где он получил широкое литературное образование, увлекся собиранием фольклора в родных местах, начинал заниматься юридической деятельностью в Неаполе, в 1837 г. принял участие в подготовке антимонархического заговора и преследовался полицией. В 40-е годы он жил в Неаполе в качестве домашнего учителя в аристократической итальянской семье. В период революции 1848 г. Де Рада выступал с позиций умеренного либерализма, издавая в Неаполе газету «Л’Албанезе д’Италия» («Албанец Италии»).
«Песни Милосао, сына правителя Шкодры» — поэма о любви и смерти, в которой запечатлены переживания, связанные с юношеской любовью автора к крестьянской девушке. Действие поэмы отнесено к XV в., герой ее — сын средневекового албанского князя, но в размышлениях и чувствах его узнается молодой человек начала XIX столетия. Автор поместил своих героев в родную и близкую ему бытовую и географическую среду албано-калабрийского села, даже не попытавшись воссоздать историческую обстановку средневековой Албании. Поэма состоит из 30 небольших песен, каждая из которых передает какой-то из эпизодов лирической истории двух главных героев. Автор изображает их на фоне сменяющихся состояний природы, настроений, причудливо сочетая сновидения с яркими картинами жизни и быта. Развитие сюжета лишь угадывается по мимолетным лирическим акцентам, по отдельным маленьким сценкам, по кратким диалогам с многозначительным подтекстом, по отрывочным воспоминаниям главного героя.
Любовная линия поэмы привлекает свежестью лирического чувства, психологической тонкостью в передаче душевных движений. Однако душевное волнение, связанное с романтической любовью, — лишь составной элемент сложного художественного целого. Поэма включает раздумья молодого поэта о вечных вопросах любви и смерти, о том, что должно быть выше для человека — личное счастье или долг перед родиной, о смысле жизни, о красоте. Зримо представлены и два независимых от людских судеб, вечно существующих и вечно движущихся элемента — природа и время. Природа изображается поэтом в ее неувядающей красоте, с вечно обновляющейся зеленью, в ароматах свежего летнего утра, сияющего голубизной неба и цветов льна, в золоте созревающего винограда, в горном пастушеском стане, с его ночными шорохами и блеющими овцами, в моросящих осенних дождях, в ветреных зимних днях. Время в поэме — главный и неумолимый фактор, ось, на которой располагаются все события сюжета — любовь от первых робких встреч до полноты земного счастья, затем крушение счастья и как результат нарушения героем сурового долга (уход его в личную жизнь) — искупление смертью. На фоне движения времени завязываются и фатально разрешаются судьбы героев. Утверждая это как общий закон человеческого бытия, автор устами своего героя задает и решает вопрос о сохранении следов прожитых жизней в памяти поколений. Именно этот аспект проблемы времени оказывается в поэме «Песни Милосао» основным и организующим.
Свидетельство самого Де Рады дало основание историкам албанской литературы говорить о влиянии, оказанном на его поэзию арберешским фольклором. Поэт действительно использовал традиционное для албанского фольклора соединение восьмисложного и шестисложного размеров, писал свободным стихом, без рифмы и без деления на строфы, взяв в качестве образца популярный у итальянских арберешей жанр короткой баллады. И тем не менее он не пытался стилизовать «Песни Милосао» под народные. Вернее сказать, он не нуждался в этом, поскольку сам вырос в живой среде арберешских народно-поэтических традиций, и опора на эти традиции была для него естественной и органичной. Поэтому он не подражал арберешской народной поэзии, но творчески развивал те ее стилистические элементы, которые были созвучны его художественному замыслу.
Не подлежат сомнению связи раннего творчества Де Рады с кругом идей, вдохновлявших итальянских романтиков. Европейская — и в особенности итальянская — литература была той питательной средой, в которой формировалось творческое самосознание поэта, выросшего в калабрийской деревне и долго жившего в Неаполе.
