У бедного альфы в этот момент, кажется, действительно чуть припадок не случился...
- Никко! - наконец вернулся к Раулю дар речи. - Да что же ты делаешь?!
- Я нашел папу! - мальчик весело посмотрел на отца. - Ты же сказал, что он сколо приедет!..
Долго пришлось объясняться с людьми, что произошла ошибка. А еще дольше пришлось объяснять Николасу, что не всех альф с черными волосами, серыми глазами и машиной можно принимать за пап, что, к сожалению, того порядком расстроило.
Однако...
Этим днем Рауль понял одну очень важную вещь: его сын хочет, чтобы у его папы кто-то был.
И это желание он, похоже, выполнить будет не способен.
Случай.
Что такое циник? Человек, знающий всему цену, но не знающий ценности. /О. Уайльд/
Сердце может прибавить ума, но ум не может прибавить сердца. /А. Франс/
- Мистер, не кажется ли вам, что уже хватит? У вас через семь часов намечается важная поездка.
- Иди нахрен.
- Мистер, завтрашний день очень важен для нас.
- Кажется я уже сказал, куда тебе идти?
- Мистер, я считаю...
- Да мне плевать, что ты там считаешь! - взбесившись, заорал на все помещение Джон, подхватывая с барной стойки бутылку и закидывая ее в окончательно доставшего его прислугу. - Работать надоело?! Трахну и уволю!
Еле-еле уклонившийся от бутылки омега нервно сглотнул.
Джон устало привалился к покрытию из красного дерева. В баре было как минимум шестьдесят сотрудников, решивших отдохнуть после работы, однако никто из них не рисковал вмешаться.
Все знали, что усталого босса лучше не бесить. Хотя бы оттого, что за это они могли лишится места и чести.
Джон, подхватив со стола бокал с виски, сделал глоток. Отвратительно-приятный вкус… и вот уже приятное тепло разливается по телу, согревая.
Не верилось, что вот так, согреваемый этим противным теплом спиртного, он живет уже три года. И ничего не поменялось за это время, разве что старина Альфред окончательно изжил свою печень и покинул этот мир на радость всем секретаршам и Майклу, который через неделю притащил к себе в кровать молоденького паренька лет двадцати.
Пройдет еще лет пятнадцать, и Джон повторит судьбу старшего отца. Ничего необычного. И ничего больше не хотелось кроме этой дрянной бутылки с выпивкой. Ну… разве что кокаина.
Черт, он скоро реально подсядет…
Джон, покачиваясь, встал из-за стойки и направился к выходу. Что бы не трещал над его ухом этот идиот-омежка, он был в чем-то прав. Завтра ему предстояло съездить в соседний город и намылить шкуру одному идиоту из его компании, по вине длинного языка которого за Майклом начали охотиться папарацци. Видите ли, тот предпочитает малолеток… Ну и что? Подумаешь, не достигли совершеннолетия? Теперь из-за всего этого его младший отец лишний раз пытается не светиться и практически вся компания легла на его, Джона плечи.
Ну куда это годится?
* * *
"Джек,
Прошу тебя, посиди с Николасом. Я решил подменить на работе одного своего знакомого, и в среду утром сходить с Никко в кинотеатр.
Не спрашивай про деньги.
Спасибо за то, что помогаешь нам.
- Рауль - "
Записка без единого шороха легла на клетчатую скатерть стола на кухне. В тусклом свете, льющимся из окна, она казалась серой и незаметной для взгляда.
Там, за окном, лил, шурша по крышам, трубам и тротуару, дождь. Давно, наверное, еще со вчерашнего вечера. И это однообразное шуршание складывалось в голове в тихую и нежную, приятную для слуха музыку, под которую заснул вчера на его руках Никко…
Вот и сегодня дождь пел за окном какую-то свою тихую, слегка тоскливую песню. И эта песня казалась такой знакомой… Странное чувство. Пожалуй, такое же странное, как его жизнь.
Рауль вышел на улицу. Холодный ветер, подхватывая с неба и крыш капельки дождя, то и дело бил ими в лицо, (интересно, откуда этот ветер затесался средь высоких зданий на столь многолюдных улицах?), а потом ниспускал на серый от воды асфальт, образовывая в любой низменности длинные лужи. Канализация не справлялась, и город был похож на одно большое и мокрое нечто.
В вышине, над головою, расстроено чирикали птицы, слетаясь в стаи и покидая эти места... По-видимому, улетая на юг. Туда, где не было этого холодного ветра и долгих дождей. Где не было больших городов, в которых невозможно дышать от смога и выхлопных газов машин. Где не было людей, хотя такое в настоящее время навряд ли возможно…
Птицы улетали. Потому что пришла осень. Они убегали от нее, не желая мерзнуть в ее холодных, как это хмурое утро, объятиях.
Жаль, что люди не умеют так.
Омега, расправив над головой бежевый зонт, потянул носом холодный утренний воздух, пытаясь выдавить на лице улыбку. Ну же, улыбнись, Рауль! Улыбнись назло этому хмурому дню, так старательно пытающемуся заглушить людские улыбки. Улыбнись! Улыбнись вопреки всем бедам, вракам и предрассудкам. Улыбнись нарочно окружающим. И верь в себя. Не слушай глупые говоры чужих тебе о том, что люди слабы и умеют только сдаваться, убегая от проблем... У тебя все хорошо, Рауль. У тебя с Николасом все хорошо. Улыбнись. Прошло уже три года.
Улыбайся еще шестнадцать лет... И потом вытворяй все, что хочешь.
Омега рассерженно фыркнул, прибавляя шагу, словно это помогло бы ему избавиться от мыслей. Но как бы Раулю не хотелось выкинуть их из головы, в последнее время его прогулки в одиночестве всегда сопровождались подобными размышлениями.
Похоже, подобное одиночество действительно его когда-нибудь добьет.
…Знаешь, Джон? Я неожиданно для себя понял, что больше не могу представить твое лицо с той же четкостью, что и раньше. Да, были короткие черные волосы и пронзительные серые глаза, было мужественное правильное лицо с плотно сомкнутыми губами, была высокая широкоплечая фигура... но теперь это уже не представляется мне чем-то единым, разделившись на какие-то отдельные, не очень осязаемые частички.
И знаешь? - подари мне сейчас кто-то одно-единственное желание, я бы попросил этого «кого-то» о твоем фото.
Не меньше, но и не больше. Если бы кто-то когда-то позволил мне увидеть тебя вживую, я бы, конечно, был вечно благодарен этому человеку... но отказался. Не спрашивай, почему. Просто неизвестно, откуда взявшиеся страх и робость сковали все мои желания тяжелыми железными цепями.
Почему же было страшно? Я не знаю. Бесхитростное, взявшееся из ниоткуда чувство, что все эти три года оба мы жили какой-то ошибкой, не дает мне покоя. И если когда-нибудь сложится так судьба, и мы встретимся… Я просто боюсь, что ты вновь начнешь в чем-то обвинять мои действия и самого меня. И от этих обвинений станет настолько больно, что даже Николас не сможет остановить меня от желания покинуть этот мир раньше, чем следовало бы...
